Прибалтика: минутка малых родин

У меня иногда спрашивают, ув. друзья, почему я так мало пишу о Прибалтике, я же оттуда

Трудно найти, например, экс-украинца, взгляд которого не был бы прикован к оставшейся позади территории. Почему же я вспоминаю о независимой Латвии, в которой я прожил 18 лет, раз-другой в год, да и то мельком. Неужели у меня нет интереса к малой родине или хотя бы желания ей немного отмстить? Или, может быть, я трясусь за свой на-всякий-случай-оставленный шенгенский паспорт?

…Нет, ув. друзья.

1) Шенгенский Паспорт я хихикая сдал латвийскому посольству, когда получил российский — и ещё заплатил за это пошлину в 60 или 70 евро (да, это не шутка. Отказ от латвийского гражданства платный). Я последовательный парень: чтобы сидеть на двух стульях, надо иметь соответствующую площадь ягодиц, а я стараюсь быть в форме, меня на такое не хватает.

2) Желания страшно отмстить Латвии у меня тоже нет. Мы просто трагически не подходили друг другу. Превратиться в то, что подходило ей, для меня было унизительно. Превратить меня в то, что подходило ей — она не сумела. Мы расстались. Всё то, что с собой натворила маленькая постсоветская республика, на чьей территории я оказался при распаде СССР, — слава небесам, уже давно не моё дело.

3) Специального интереса к Латвии у меня тоже нет — настолько, что я понятия не имею, кто сейчас там президент и кто премьер-министр её. Я знаю эстонскую президента Керсти Кальюлайд — потому что та светилась в околороссийском контексте. Латвийских не знаю. Наверно, они сидят тихо. Что касается школьных товарищей — то они почти все разъехались к чертовой матери, встретить одноклассника в Риге мне мне сложней, чем в Москве.

4) Я вряд ли смогу сейчас выступить даже экспертом по Латвии. Насколько сократилось в очередной раз её население? Как у неё дела с европейским финансированием? Открыли ли для проезда улицу Магоньпукю после ремонта? Когда вновь начнёт прерванную из-за карантина работу торговый центр «Пасаулес Дирса» в Риге?

У меня нет ответа на эти вопросы и вряд ли когда-нибудь появится — если вдруг там не случится какой-нибудь инфоповод, который заставит меня, пользуясь знанием раритетного местного наречия, углубиться в местную медиасферу и начать разбираться.

Умение оставлять позади — хорошее, годное умение. Это справедливо для всех нас, уехавших однажды из родного облцентра покорять не важно что. Любой человек, переходя в новую жизнь — не должен волочить за собой прежний свой мир. Таскать с собой неудовлетворённое былое — значит отравлять себе настоящее и грядущее.

…Тут я предчувствую вопрос: «Постойте, а как же права русскоязычных и неграждан, стенающих под националистической русфобской властью? На них вам тоже плевать?!»

Тут хотелось бы сказать одну немножко жестокую вещь. Где-то с год назад я оказался в эфире федерального канала в одной студии с рядом прибалтийских борцов за права русских. Один из них особенно впечатался мне в память: он смело обвинял свою родную Эстонию в том, что та создала довольно комфортные условия для этнически титульной нации — и не предоставляет таких же ништяков местным русским. Хотя те такие же эстонские граждане, как и настоящие ээсти.

Из множества земляков-рижан, на которых я периодически наталкиваюсь в Москве — от противного русофобского натовского гражданства отказался из моих знакомых один человек — я сам. Остальные пользуются смешным удобным нюансом в прибалтийских законодательствах, благодаря которому можно немножечко сидеть на двух стульчиках, главное — не трещать об этом вслух.

То есть я — в своё время уехавший в Россию без прав, денег, репутации и знакомств — немного скептично отношусь к прибалтийским «борцам за русских», борющимся за свой доступ ко всем ништякам политической элиты стран НАТО.

Я так не хочу и не делаю. Мне глубоко противно внутреннее лицемерие, оно мешает честно рассуждать. Напоказ стенать Под Гнётом, втихую поглаживая Шенгенский Паспорт — это не моё.

Виктор Мараховский