Будет ли Варшава говорить с Минском на русском языке

Варшава пришла на помощь Минску в борьбе с эпидемией коронавируса.

Как сообщил 23 апреля, глава канцелярии председателя Совета министров Польши Михал Дворчик, поляки отправляют в Белоруссию конвой с грузом дезинфицирующей жидкости, масок и лекарств. Большая часть поставок при этом предназначена для Гродненской области, где проживает крупнейшее польское меньшинство. «Оказывая поддержку Республике Беларусь в борьбе с пандемией, Польша выражает добрососедскую солидарность и тем самым выполняет обязательства, вытекающие из Договора между Республикой Польша и Республикой Беларусь о добрососедстве и дружеском сотрудничестве, подписанного в 1992 году», — говорится в официальном заявлении польского министерства иностранных дел.

Минск сегодня оказывается в ситуации «оживления» его внешнеполитической деятельности. В день, когда польский конвой тронулся на восток, состоялся первый за последние 10 лет разговор белорусского президента Александра Лукашенко и его литовского коллеги Гитанаса Науседы. Причем инициативу проявила литовская сторона. Судя по тому, как выходы Варшавы и Вильнюса на Минск освещают в трех государствах, предварительные выводы можно сделать следующие. Белоруссия не хочет по каким-то причинам придавать им широкое медийное освещение и сужает повестку. Минск скуп на информацию, в то время как его соседи делятся любопытными подробностями. Особенно в случае с Литвой. Сайт белорусского президента информирует, что был обсужден «широкий спектр вопросов двустороннего сотрудничества» и «особое внимание президенты уделили развитию экономических отношений». В частности литовской стороной «был затронут вопрос увеличения поставок товаров и грузов с использованием инфраструктуры Клайпедского порта». Также «подробно обсудили тему диверсификации поставок энергоресурсов — нефти и газа», министрам энергетики поручили «проработать вопросы энергетической безопасности». Главы государств «обсудили взаимодействие двух стран в сфере ядерной безопасности» и «меры по противодействию распространения коронавирусной инфекции». Затрагивался в ходе разговора вопрос «перспектив инициативы «Восточное партнерство».

Сайт литовского президента не только концептуально расширяет эту повестку, сообщая о позиции Вильнюса и нюансах, но и дополняет ее тем, что «президенты также уделили внимание вопросам культуры, науки и прав человека». Науседа пояснил Лукашенко, что «Литва продолжит свои усилия по сохранению исторического и культурного наследия Великого княжества Литовского» и «наш общий исторический опыт в Великом княжестве Литовском не только укрепит двусторонние отношения, но и поможет развить человеческие отношения между народами». Отсюда можно сделать следующий вывод. Вильнюс инициирует диалог с Минском под формальным прикрытием «Восточного партнерства» (Армения, Азербайджан, Грузия, Белоруссия, Молдавия, Украина), хотя реально он вводит Белоруссию в контекст Великого княжества Литовского (Польша, Литва, Белоруссия), в то время как Польша идет на двусторонние контакты с Белоруссией. Проблема для Варшавы здесь в том, что она не может быть заодно с Вильнюсом, исходя из разницы по вопросу строящейся в белорусском городе Островец атомной электростанции. Науседа заявляет, что АЭС «является больным местом в отношениях не только Литвы, но и Европейского союза с Беларусью. Мы полагаем, что строительство электростанции является дополнительным бременем для белорусской экономики, использующей предоставленные Россией кредиты, которые надо будет вернуть».

А что думает Польша? Определенный проброс сделан в докладе аналитика Конрада Хеннинга, одно время работавшего в Центре стратегического анализа канцелярии польского премьера Матеуша Моравецкого. Он высказал мнение о том, что Польше не нужна атомная электростанция, строительство которой «превышает наши возможности», но нужна ядерная энергия, которая «может стабильно и безопасно генерироваться на электростанции, расположенной у одного из наших соседей — Украины, Беларуси, Чехии или Словакии». Делая оговорку, что Польша и страны Прибалтики официально заявили об отсутствии у них намерений импортировать энергию с белорусской АЭС, Хеннинг призывает пересмотреть этот подход. «Покупка электроэнергии с АЭС в Островце стала бы оптимальным способом покрытия того дефицита в снабжении жителей северо-восточных регионов Польши, который возникнет из-за приостановки строительства электростанции в Остроленке, хотя для этого придется заключить непростое с политической точки зрения соглашение с руководством Литвы», — цитирует слова аналитика одно из польских изданий. Иными словами, Варшава должна или надавить на Вильнюс, или пренебречь его мнением. На наш взгляд, вряд ли что первое, что — тем более — второе, может быть реализуемо лишь ради покрытия энергетического дефицита северо-восточных регионов Польши. Делать ставку, так на миллион.

Во время пандемии коронавируса оказалось, что хорошие билатеральные отношения важнее международных альянсов. Это видят и в Варшаве, где прорывается раздражение в адрес Европейского союза. Туманной остается судьба и альянсов второго порядка в рамках ЕС, где находится Польша. Раздаются предупреждения о том, что Варшаве ничего не светит в Веймарском треугольнике, где она присутствует вместе с Германией и Францией из-за недовольства Парижа польской правящей партией «Право и Справедливость» (PiS). Некоторые польские энтузиасты призывают PiS переформатировать Вышеградскую группу (Венгрия, Польша, Словакия, Чехия) по типу немецко-французского Аахенского договора. Однако вряд ли из этого что-то выйдет, скорее, «четверка» скатится в польско-венгерскую «двойку» по ситуативным проблемам. Судя по всему, Варшава поэтому попытается дополнить свою внешнюю политику билатеральным диалогом на востоке. Белоруссия может стать первым ее удачным опытом. Или неудачным. Вопрос в том, на каком языке будет говорить с ней Польша и что держать в уме.

Недавно ряд польских изданий заинтриговал миролюбивый тон главы МИД России Сергея Лаврова. Комментируя польско-российские отношения в беседе с Клубом поддержки публичной дипломатии им. А.М. Горчакова, он предупредил, что не только в Польше «есть люди, которые считают, что это хорошо, когда между Россией и ЕС плохие отношения», но и в России «есть люди, которые радуются тому, что отношения между Польшей и ЕС тоже не очень хорошие». При этом Лавров подчеркнул, что когда он пришел на должность министра, у Москвы с Варшавой «было столько механизмов для сотрудничества, сколько едва ли у нас есть с какой-либо другой европейской страной». А в заключении выразил уверенность, что Польша у России найдет «самый позитивный отклик на любые предложения, которые будут деидеологизированы и будут опираться на сегодняшний коренной интерес граждан» двух стран. Если Варшава заговорит с Белоруссией, российским союзником, на русском языке с перспективами продолжения беседы в Москве, многое может получиться.

Станислав Стремидловский