Т.М. Хабарова: Лишь дело героя да речь мудреца проходят столетья, не зная конца

Секретарь-координатор
Большевистской платформы в КПСС,
председатель Исполкома
Съезда граждан СССР
Т.Хабарова

Выступление
на XXXII заседании политклуба
Московского центра БП в КПСС,
посвящённом 190-летию
со дня рождения К.МАРКСА

Москва, 4 мая 2008г.

УВАЖАЕМЫЕ ТОВАРИЩИ,

обе наши организации – и Съезд граждан СССР как постоянно действующий орган, и тем паче Большевистская платформа – имеют уже достаточно протяжённую историю своего существования; и я, по установившейся у нас традиции, скажу вначале несколько слов о наших наработках предыдущих лет по той тематике, которая нынче выносится на обсуждение. А эта тематика, это вопрос о том, какое место занимают Маркс и Марксово идейно-теоретическое наследие и в нашей сегодняшней борьбе, и вообще в освободительной эпопее человечества, как в данный момент, так и на перспективу.

И вот, прежде чем на этот вопрос в очередной раз отвечать, давайте освежим в памяти наш политклуб десятилетней давности – Потерпел ли марксизм как наука поражение в информационно-интеллектуальной войне?^[1] В том материале дан самый решительный отпор всем этим домыслам, что марксизм, – якобы, – либо выдохся и утратил концептуальную силу, либо и вовсе никогда её не имел; что он или не помог предотвратить катастрофу разрушения социалистического строя, либо – того хуже – сам же и явился причиной и первоисточником этого краха.

Но всё, что в действительности произошло с марксизмом, это то, что где-то к концу 1970-х годов, в результате интенсивнейших происков идеологической «пятой колонны», он оказался практически едва ли не полностью изъят, если можно так выразиться, из обращения на уровне партийно-государственного руководства. Сохранялась лишь фразеологическая оболочка, и эта оболочка почти целиком была заполнена реанимированным каутскианством, бухаринщиной и прочими вещами, с марксистской наукой весьма мало совместимыми.

Само собой разумеется, что эта мешанина, она не только никаких катастроф предотвратить не могла, но она активнейшим образом им способствовала и прокладывала им путь; ибо именно для этого и внедрялась агентами влияния информационно-психологической войны.

Однако, – и весь пафос нашего тогдашнего, 23-го политклуба как раз на этом и был сосредоточен, – марксизм как научная теория, как явление интеллектуальной жизни общества, он в этом своём качестве никуда исчезнуть не мог и не исчезал. Он просто, – как я это обычно формулирую, – «ушёл в народ» и стал делом непривилегированных, неэлитарных учёных, не принадлежавших к идеологической верхушке. И не только не принадлежавших, но и весьма рьяно этой верхушкой дискриминировавшихся и преследовавшихся. Поскольку мне всё это довелось сполна испытать на собственной, что называется, шкуре, то – поверьте – я говорю с исчерпывающим знанием предмета.

Итак, марксистская мысль в своём развитии, – которого никому не было дано остановить, – она как бы нашла себе новых прилежных и неподкупных служителей и в их лице продолжала делать то, ради чего была произведена на свет и вложена в руки борющемуся пролетариату. Т.е., она продолжала безотказно объяснять происходящее, систематизировать пройденный путь, предупреждать об угрозах и идейно обустраивать дорогу в будущее.

В 1998г. мы только ещё мечтали о публикации архивных, доперестроечных работ, которые этот наш тезис доказывали бы собою и иллюстрировали. Но на сегодняшний день начало таким публикациям, – как представляется, – положено, благодаря нашим соратникам из Ростова–на–Дону и издаваемой ими газете «Советы граждан СССР». В 7-м номере этой газеты, это июль 2007г., помещена датированная 1981-м годом моя статья «Свободные профсоюзы» и иные события в ПНР в свете марксистской концепции двух фаз коммунистического революционного процесса. И пусть мне кто-нибудь, прочитав эту статью, попробует заявить, что ортодоксальный, «кондовый» марксистский анализ в то время, за четыре года до воцарения в Кремле Горбачёва, НЕ справлялся с теми задачами, которые выше были перечислены. Т.е., НЕ объяснял бурлившие вокруг, в частности в Польше, общественно-политические перипетии, НЕ систематизировал накопленный социализмом опыт, НЕ предупреждал об опасности, нависшей в первую голову над нашей страной, и НЕ давал подробнейших рекомендаций, как этой опасности избежать. Да, всё это исходило не от тогдашней идеологической «элиты», не от всех этих Федосеевых – Тимофеевых, Константиновых, Кедровых, Митиных, Егоровых, Румянцевых, Гвишиани, Косолаповых, Семёновых и иже с ними, чьи и фамилии-то сегодня по большей части уже никому ничего не говорят. Да, марксистская постановка животрепещущих проблем не в состоянии была пробиться на страницы, ну, хотя бы того же «Коммуниста», – коему адресована упомянутая выше статья, – там правил бал косолаповский маразм на тему пресловутого «развитого социализма».

Но ведь это же не значит, что марксистского подхода и марксистских проблемных решений не существовало. Они были; другое дело, что они яростно, злостно отторгались и подавлялись официальным идеологическим сообществом, – которое уже на добрую половину состояло из агентуры влияния, а на второй половине толклись конъюнктурщики, кого судьба страны, народа и общественного строя интересовала не больше, чем она сейчас их интересует.

Со временем история, – безусловно, – свой приговор деятелям этого толка вынесет; и я твёрдо надеюсь, что не только история, но и какие-то более прозаические инстанции своё слово здесь также произнесут. Ведь если, к примеру, разрушать у народа его Вооружённые Силы и военно-промышленный комплекс, это преступление, то что же такое – разрушать, в угоду врагу, идеологический арсенал страны, да ещё внушать людям, вопреки самой наглядной очевидности, якобы никакого арсенала у вас, – мол, – никогда в общем-то и не было, и нет, и неизвестно, будет ли впредь. Воистину, это преступление в квадрате, и как таковое, оно не может остаться и не останется неразоблачённым и безнаказанным.

С нашей же стороны, мы полны решимости продолжить осуществление нашего проекта по обнародованию марксистских наработок 1970–80-х годов. Именно на нас лежит обязанность продемонстрировать, что и тут, на ключевом участке нашего общественного развития, болтовня о каком-то «саморазвале» социализма и всех его структур – это сплошной вздор. Противнику и тут удалось прорвать фронт не потому, что мы «выдохлись» и «саморазвалились», а потому, что он без малого полвека вёл с нами жесточайшую диверсионную войну, и в этой войне ему ревностно «помогали» идеологические коллаборанты изнутри.

В завершение этого вводного раздела процитирую, всё-таки, материал политклуба 1998г. Ибо, хотя он почти десятилетие назад предан гласности, то, о чём там говорилось, до сознания нашей левой общественности так по сию пору и не дошло. Если мы в информационно-интеллектуальной войне будем и дальше прозревать вот такими темпами, то нет никаких сомнений, что очередное крупнейшее поражение в ней (если вообще не окончательное) стране и народу гарантировано.

Итак, вот этот фрагмент:

«Не было такой разновидности диверсионного подкопа под марксизм, которая не могла быть с марксистских позиций разгадана, встречена во всеоружии, всесторонне разоблачена и своевременно, как говорится, купирована.

Всё происходившее со страной поддавалось прогнозированию и реально прогнозировалось. Десятки раз прогноз этот, в сопровождении подробнейшей научной аргументации, направлялся во все относящиеся к делу адреса, в том числе… /тогдашнему председателю КГБ/ Андропову, который при желании вполне мог уяснить для себя, и в каком обществе он живёт, и какое будущее готовится этому обществу его врагами».

5 апреля 1979г. Андропову писали заказным письмом, причём на политклубе были продемонстрированы копия этого письма и квитанция к нему:

«…взамен марксистско-ленинского учения, образующего непререкаемый идейный фундамент Советской государственности, у нас ныне проповедуется, в итоге, некая буржуазно-реставраторская, бухаринская карикатура на марксизм, а тем самым вершится идеологическая и политическая диверсия такого ранга, такой разрушительной силы, что покуда она не пресечена, на прочее, чем Ваша организация занимается, спокойно можно махнуть рукой, ибо одного этого “теоретического” подкопа… более чем достаточно для гибели социалистического строя в СССР».

Повторяю, это апрель 1979г».^[2]

И на этом, – по моему твёрдому убеждению, – надо кончать словоблудие относительно того, что как наука марксизм в чём-то «провинился» перед нашей страной, Советским народом и всем прогрессивным человечеством, он кого-то к краху привёл, чего-то не предотвратил, чего-то недопредсказал; что он устарел и в наши дни уже не может служить путеводной звездой, озаряющей дорогу в грядущее. С ним воевали – воевали много десятилетий, подло, исподтишка, и как результат этой грязной войны, соорудили настоящую информационную запруду между ним и народом. Вот и всё; а сама по себе прогностическая, объяснительная, рекомендативная и всякая иная мощь марксистской теории, она была и есть та же, что всегда, – не утрачивалась, да и нынче не утрачена ни на йоту.

 * * *

ДАВАЙТЕ обратимся теперь непосредственно к Марксу.

С вашего позволения, я опускаю биографические подробности, поскольку в основном они общеизвестны. Хочу только лишний раз напомнить, что жизнь Маркса, с её внешней стороны, это была очень несладкая жизнь фактического изгнанника, так и окончившего свои дни на чужбине; жизнь учёного и политического мыслителя, опередившего свою эпоху, гонимого официальными властями и не признанного современным ему научным сообществом. Ему так и не была дана простейшая, элементарная для образованного человека возможность иметь, – как мы бы сегодня сказали, – работу по специальности и добывать средства к существованию тем трудом, который составлял его призвание и смысл его земного бытия. Ради заработка он вынужден был тратить время и силы на разного рода литературную подёнщину, и всё равно не мог обойтись без постоянной материальной поддержки хотя и лучшего своего друга, но… Но вы вдумайтесь, насколько это тяжело и внутренне унизительно для мужчины, отца семейства, получать по почте, хотя бы и от лучшего друга, порванный пополам банковский билет. А почему порванный? Да чтобы не вытащили при досмотре корреспонденции. В следующем письме прибывала вторая половина денежной единицы. Их надо было склеить, и вот уже только тогда идти в лавку покупать еду для всей семьи. И так – или что-то наподобие того – много лет подряд.

Неполон будет портрет Маркса, в плане его отношения к материальным благам, и без такого, редко упоминаемого штриха, что доставшееся ему где-то около 1848г. наследство он практически целиком пожертвовал на покупку оружия для тогдашних революционеров.

Но от этой невесёлой, хотя и в высшей степени поучительной обыденности давайте перейдём к тому в облике Маркса, что принадлежит уже вечности.

Место Маркса в мировой истории, – причём, место незыблемое, оно никем и никогда поколеблено не будет, – оно определяется тем, что Маркс для новой, коммунистической общественно-экономической формации выступил, духовно и интеллектуально, как бы её отцом-основателем: её наиболее успешным идеологом и пророком, её безусловно величайшим и поистине блистательным теоретиком.

Рано или поздно канет в Лету всё буржуазное жизнеустройство, со всеми его и преимуществами, и пороками, но имена Мартина Лютера и Томаса Мюнцера, Томаса Гоббса и Джона Локка, Гуго Гроция и Жан-Жака Руссо, и другие, из той же плеяды, – они останутся, и наследие этих «светильников разума» будет передаваться, как факел, идущим на смену поколениям.

И в ряду вот таких факелоносцев человеческого прогресса давно и прочно, – повторяю, – занял своё место Маркс. Оспаривать сегодня правомерность его нахождения там, в этом ряду, – это только демонстрировать либо собственную глупость, либо платное прислужничество транснациональному капиталу.

Итак, ответ на вопрос, а что такое нынче Маркс для нас и для всей планеты, – ответ на этот вопрос гласит: Маркс, это «главный идеолог и теоретик» той ступени цивилизационого развития человечества, которая на протяжении, вполне возможно, уже нашего, XXI столетия, повсюду на планете возобладает. Эта новая, неэксплуататорская эра в развитии земной цивилизации называется – КОММУНИЗМ, и везде, где будут строить коммунизм, строить его будут в принципе, в каких-то рамочных очертаниях, по Марксу.

 * * *

СТАЛО БЫТЬ, теперь нам надо хотя бы коротко, в формате нашего политклуба, но всё же посмотреть, а в чём же эти марксовские рамочные условия строительства и построения коммунизма заключаются.

Думаю, не встретит никаких возражений, если мы будем придерживаться классической ленинской схемы «трёх источников и трёх составных частей марксизма»; только порядок их следования поменяем.

И таким образом, часть первая – экономическая.

Маркс не был первооткрывателем трудовой теории стоимости; то, что стоимость создаётся живым трудом, знали его великие предшественники – Смит и Рикардо.

В этом предмете можно застрять очень плотно, поэтому сразу постараемся сформулировать предельно сжато: в чём, всё-таки, состояли новаторство Маркса и его гениальность по сравнению со столпами английской буржуазной политэкономии?

Новаторство Маркса состояло в самом категорическом подчёркивании того, что живым трудом создаётся ВСЯ производимая стоимость, в том числе и прибавочная стоимость, стоимость прибавочного продукта. Прибавочный продукт, или образующийся в производственном процессе ДОХОД, – это проявление особого свойства рабочей силы как товара: её свойства создавать некую ДОПОЛНИТЕЛЬНУЮ стоимость, плюс к той стоимости, которая пошла на её – рабочей силы – собственное воспроизводство.

И вот далее следует тезис принципиальной, ключевой важности: прибавочная стоимость не принадлежит, не относится к ИЗДЕРЖКАМ ПРОИЗВОДСТВА. Она не есть элемент сделанных в производстве затрат, она есть то, что получено в результате производства благодаря сделанным там затратам. Затратам чего, в первую голову? В первую голову, затратам труда.

Ну, а разве у английских классиков не так?

Нет, совсем не так.

Хотя мы и обнаруживаем у них прекрасные определения труда, – например, – как «первоначальной цены» всех товаров,^[3] как «общей меры» установления их – товаров – стоимости,^[4] но тот же Рикардо многократно и настойчиво нас предупреждает, чтобы мы не забывали включать в издержки производства прибыль на капитал: т.е., одну из частей, на которые в капиталистическом хозяйстве распадается прибавочная стоимость.^[5]

Вы понимаете, где тут собака зарыта?

Вот рабочий затратил свою рабочую силу. Это издержки производства, которые возмещаются заработной платой. Израсходованы материальные оборотные средства – сырьё, энергоносители и пр., это тоже надо возместить из выручки; сюда же амортизационные отчисления. Но если прибыль считать издержками производства, то кто же здесь поиздержался? Очевидно, тот, кто прибыль эту по итогам хозяйствования получает, т.е. капиталист. А что же он вложил в производство? Ну понятно, что – капитал. Чувствуете, как всё обернулось? Капитал оказался, наряду с трудом, полноправным участником образования прибавочной стоимости. А где капитал, там уж как-нибудь подверстаются и банкир с банковским процентом, и земельный собственник с рентой.

Вот она во всей своей красе – «теоретическая» апологетика буржуазного способа производства. Все всё «законно» отхватили – прибыль, процент, ренту. Ни один паразит обделённым не остался. И с рабочим тоже «по справедливости» рассчитались – зарплатой, а она во времена Маркса сплошь и рядом была нищенской. Больше ему – рабочему – тут ничего не полагается. И все прочие прелести капитализма, они также возведены в ранг как бы вечных законов природы: эксплуатация, социальное неравенство, нищета на фоне неправедного богатства, безработица и т.д.

Но взгляните, как разительно меняется вся картина, если мы становимся на Марксову точку зрения.

Если весь прибавочный продукт, всё возникающее в процессе хозяйственной деятельности богатство – это плод труда, то и принадлежать оно должно объединённому труду; иначе говоря, государству трудящихся.

Малозаметный, вроде бы, нюанс, – мимо него обычно проскакивают, – включать или не включать прибыль в издержки производства, – а концептуальный переворот полнейший: всё мировосприятие социально-философское стало в корне другим. Тут и переход власти в руки людей труда, и естественно отсюда вытекающая национализация средств производства.

Но!.. Но тут ведь ещё одна мощнейшая подсказка, причём по сию пору так толком и не расслышанная. Между тем, она, как прожектор, вонзается в будущее, и не надо этой ерунды, якобы Маркс устарел. Подсказка эта адресована уже следующему гению, – и даже не Ленину, которому судьба не отпустила времени для решения этой задачи. Исторический адресат этого марксовского провúдения – Сталин.

Что же «расслышал» у Маркса Сталин, – всю жизнь подчёркнуто (и абсолютно справедливо) характеризовавший себя как последовательного марксиста?

А «расслышал» он вот то самое, – что интегрирующей целью пролетарской революции, пролетарского переустройства мира должно быть обобществление не средств производства как таковых, и не ещё чего-то, но именно ПРИБАВОЧНОГО ПРОДУКТА.

Ведь мы национализировали средства производства в период «военного коммунизма»; национализировали, а система не заработала. Почему? Да потому, что неизвестно было, не только как распределить доход от производственной деятельности на этой первоначальной стадии обобществления, но даже и как его извлечь: как на финише производственного цикла оказаться вообще при доходе, а не на нулях.

Уважаемые товарищи, весь этот сюжет в материалах Большевистской платформы и Движения граждан СССР детальнейшим образом разобран, исследован и изложен; т.е., я имею в виду историю создания у нас в стране, под руководством И.В.Сталина, СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКИ КАК ТАКОВОЙ, или экономики С ОБОБЩЕСТВЛЁННЫМ ПРИБАВОЧНЫМ ПРОДУКТОМ. Ещё в 1998–99гг. мною было предложено ввести в марксистскую политэкономическую науку понятие и термин СТАЛИНСКАЯ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ.^[6] Какая-то часть этих наработок – правда, некомплектно и в разное время, – но опубликована. Так, в 41-м «Светоче», который здесь уже упоминался и демонстрировался, представлено своего рода программное выступление на эту тему – Социалистическая экономика как система (сталинская модель). В тематическом каталоге нашего сайта, в разделе Марксистская политэкономия весь этот исследовательский массив собран и показан как некое целое, накапливавшееся десятилетиями.

И это снимает с меня обязанность снова и снова повторяться, что-то объяснять и кого-то в чём-то убеждать. Суммарно констатирую, что при Сталине в Советском Союзе была построена экономика, полностью адекватная первой фазе коммунистической формации. Экономика, в которой удалось обобществить не только средства производства, но и совокупный прибавочный продукт; и этот общественный чистый доход поступал трудящимся, делился «на всех» через систему регулярного снижения розничных цен и непрерывного наращивания фондов бесплатного общественного потребления. Этот экономический механизм сконструирован, вот именно, строго по Марксу, и он единственно возможен для нормально функционирующего социалистического общества. И не просто нормально функционирующего, но ещё и перерастающего в коммунизм. Всякие разговоры о социализме, если при этом не ставится задача возвращения к сталинской экономической модели, они в лучшем случае пустопорожние, а в худшем… уж смотря по обстоятельствам.

И поэтому не вызывает ничего, кроме досады, когда выпускается программный документ марксистской, вроде бы, партии, а там мельтешат замшелые советологические по своему происхождению клише насчёт «мобилизационной экономики», излишнего, дескать, огосударствления, планово-рыночных методов и т.п. «Не был своевременно приведён в соответствие с потребностями развивающихся производительных сил хозяйственный механизм».^[7]?.. Послушайте, не существовало в мире более совершенного хозяйственного механизма, чем тот, который сумели задействовать в Советской стране в сталинскую эпоху. Другое дело, что его в середине 1960-х годов разгромили и заменили косыгинско-либермановским уродством, и именно этот урод, насильственно продавленный в социалистическую экономику, а не сталинский механизм, и положил начало перманентному кризису в ней.

И вы заметьте, заметьте, что ведь сами-то диверсанты экономические, они во всех этих подводных течениях, о которых здесь шла речь, разбирались очень и очень неплохо! Не сдуру, нет, не сдуру все эти «реформаторские» выкрутасы вытворялись! Ведь что послужило «научной» основой косыгинской якобы-«реформы»? Основой послужила реабилитация в нашей политэкономии, – в противовес Марксу! – рикардианской догмы касательно того, что прибыль непременно должна включаться в издержки производства. Это так называемая теория «общественно необходимых затрат труда» (ОНЗТ).

Согласно ей, стоимость прибавочного продукта не есть общественное достояние, – как у Сталина, – а она есть элемент локальных производственных затрат, и формироваться должна не на общехозяйственном уровне, как в сталинской модели, а в производственных ячейках. Ну вот и полетело всё под откос: пошла «групповая» рвачка на предприятиях, в унисон к этому – в министерствах и ведомствах, урезание общественных фондов потребления «по остаточному принципу», изготовление не той продукции, которая нужна народному хозяйству, а той, которая данному предприятию приносит сиюминутную, манипулятивную «прибыль».

Обвинили же во всём Сталина; и этой антисталинской – или, что то же, антимарксистской – гнилью по самый по сегодняшний день всё наше «коммунистическое», с позволения сказать, теоретизирование насквозь и глубже пропитано. Чему свидетельство – вот оно, налицо: свежеизданный проект Программы КПРФ.

Да и среди прочих наших, – господь их прости, – «компартий» хоть одна записала чётко у себя в программе, как непреложное условие возвращения в социализм, восстановление сталинских принципов функционирования экономики? Вот то-то и оно.

Но ведь не зря же и говорилось: кадры решают всё. А какие кадры и поныне «решают всё» у нас в комдвижении, с его идейно-теоретической стороны? Имеется такая организация – РУСО; вроде как бы мозговой центр на левом фланге. Я не знаю, как там сейчас обстоят дела, но до времени не столь давнего в РУСО этом верховодили бывшие главные редактора двух весьма влиятельных советских журналов, «Коммуниста» и «Вопросов философии»: Косолапов и Семёнов. (Можно ещё упомянуть «заслуженного троцкиста» Пригарина.) Ну, и чем же оба этих журнала занимались в предперестроечные годы – если не десятилетия? Разводили на нашей идеологической ниве всякий вредительский чертополох, типа «развитого социализма», торили дорогу «перестройке» и тщательно замазывали любую щель, куда бы могла просочиться живая, свежая марксистская мысль – «сталинистская», в их тогдашней терминологии.

И чего же вы, граждане, сегодня-то ждёте от этих и им подобных «учёных» – уж не знаю, какой там «ориентации»? Что они на старости лет за ум возьмутся и будут вам марксизм развивать – если чуть не всю сознательную жизнь специализировались на выворачивании его наизнанку, под Каутского, Бухарина и иже с ними?

Но за вас, уважаемые слушатели, а в дальнейшем читатели, мы на этот вопрос ответить не можем. Мы лишь можем по факту, обилием добросовестнейших наших трудов, снять здесь риторический вопросительный знак. Но это нами, в сущности, давным-давно уже сделано.

 * * *

В НАШЕМ нынешнем рассмотрении экономическая составляющая, конечно же, наиглавнейшая.

И всё же очень жаль, что на две другие фабулы – философскую и политико-правовую – остаётся у нас так мало времени.

Поэтому тут совсем уже конспективно придётся рассуждать.

Итак, теоретико-философское новаторство Маркса (в содружестве, естественно, с Энгельсом); причём, новаторство в классовом, скажем так, ключе, – нацеленное не просто на развитие самой по себе философской науки, но на радикальное обновление общественной практики, на её методологическое перевооружение.

Маркс и Энгельс переместили, если можно так выразиться, всю гигантскую, сложнейшую конструкцию гегелевской диалектики из человеческой головы, а равно из бестелесного пространства Абсолютного Духа в материальную действительность. Они истолковали диалектику как науку о наиболее общих законах движения не одного лишь мыслительного содержания у человека в голове, но всей объективной реальности, как природной, так и социально-исторической.

Ну хорошо, а что это давало пролетариату в его борьбе?

Да то и давало, что в руках у сознательных трудящихся, у их политического авангарда оказался эффективнейший методологический инструментарий; который представлял собой тогда своеобразную «нанотехнологию» мыслительной деятельности, но к нему не знали, с какой стороны подойти, настолько неприступно он был самим Гегелем упакован в идеалистическую оболочку.

Ведь что такое та же гегелевская схема «диалектического противоречия»? Это суперэффективный алгоритм рассмотрения каких угодно природных или общественно-исторических явлений в их динамике, в их развитии, в их переходе из одного состояния в другое, качественно более высокое, от эволюционного приращения к революционному, качественному преобразованию.

А что такое Марксов закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил? Это основное, сущностное противоречие любой общественно-экономической формации, т.е. это гегелевский алгоритм, применённый к исследованию социально-исторического процесса в его материалистическом понимании.

Но ведь закон соответствия, – как я неизменно стараюсь подчеркнуть, – это та самая проблемная «отмычка» марксизма, при помощи которой он одержал свои убедительнейшие интеллектуальные и общественно-практические победы: его объяснительно-предсказательная «матрица», вроде закона всемирного тяготения в классической механике.

Вот что значило материалистически истолковать диалектику Гегеля. Это значило получить в своё распоряжение сверхсовременный для той эпохи инструмент обоснования и подготовки революции, а также и проектирования того строя, который революция должна была вызвать к жизни.

Впрочем, схематика «диалектического противоречия», она не только «для той эпохи», но и для нашего столетия, и долго ещё будет служить делу освобождения человечества, освобождения труда. Тем паче, что последним из советских лидеров, кто обращался к её воистину неисчерпаемым возможностям, был преданнейший марксист Сталин, а затем для закона соответствия наступила тяжкая полоса. Уже в хрущёвской Программе КПСС 1961г. он целиком выброшен из употребления. Вскоре нахлынула очередная правотроцкистская дурь – косолаповский «развитой социализм»; косолаповский, или я там не знаю, чей ещё: когда конъюнктура изменилась, никто из сочинителей этих «теорий всемирноисторического значения» в своей причастности к этому антимарксистскому паскудству так и не признался.

А почему паскудству? Да потому, что отрицалась даже самая роль диалектического противоречия как основного закона целостного функционирования социалистического общества и его перерастания во вторую фазу коммунистической формации. Отрицалось даже самое наличие диалектических противоречий при социализме, вот до чего допёрли.

И в наши дни; ещё двадцать лет прошло, но разве все эти РУСО и «марксистские», так называемые, платформы – разве они вернули закон соответствия в регулярный научный обиход? Вы что?.. Пользоваться законом соответствия, у них это именуется «вульгарный сталинизм». Вот так.

Короче говоря, как и в сюжете с обобществлением прибавочного продукта, все злоключения закона соответствия в послесталинский период в наших материалах также многократно описаны, равно как детально показан механизм его срабатывания. Чтобы далеко за примерами не ходить, сошлюсь на тот же 41-й «Светоч», который в данном случае имеется у нас под руками; причём, случай этот я вам настоятельно советую не упускать. На сайте в рубрике Сопротивление Бесстрашных (и в тематическом каталоге) вывешены архивные статьи Сущностное противоречие социализма (1982г.), Вывести трактовку вопроса о противоречиях при социализме на правильный, практически плодотворный путь (1984г.), Сдвинуть с «мёртвой» отметки обсуждение проблемы объективных общественно-экономических противоречий при социализме (1986г.); там вся эта проблематика пропахана буквально вдоль и поперёк. И к величайшему сожалению, – хотя мне, как автору, торжествовать бы надо, а не сокрушаться, – но наработки эти не то что не устарели, а наоборот, прямо-таки набухли актуальностью.

В общем и целом, по сумме всех этих наших работ мы более чем вправе всех интересующихся отослать к этим источникам. Здесь же я только резюмирую:

Марксова постановка идеалистической диалектики «с головы на ноги», применение её ко всему материальному миру, а не к одному лишь мышлению, показала себя исключительно плодотворной.

Идеология диалектического взаимодействия между базисом и производительными силами общества, их взаимодействия по формуле диалектического противоречия – это ещё одно из завещанных нам Марксом «рамочных условий» социалистического и коммунистического строительства. И оно, это условие, было широко реализовано в СССР, опять же, при Сталине. Тогда не молились богу на завезённую из-за рубежа технику и не ждали, – как впоследствии хрущёвцы в Программе 1961г., – что к ней сами собой прирастут коммунистические общественные отношения и образуется «человек будущего».

Тогда, наоборот, использовали производственные отношения социализма, социалистический базис как «главный двигатель развития производительных сил», как орудие раскрепощения созидательного потенциала народных масс; а уж к этому всему закономерно «прирастал» – или, вернее, вырастал из этого – технический прогресс и складывалась абсолютная технико-экономическая, оборонная и прочая независимость страны.

 * * *

И НАКОНЕЦ, товарищи, очень хотелось бы пробежаться, хотя бы скороговоркой, по третьей, завершающей из «составных частей» марксизма – марксизма и жизненного подвига самого Маркса.

Это превращение фантазийного утопического социализма в социализм научно обоснованный.

Было показано, что справедливое социальное устройство нельзя создать где-то в изолированном поселении; для этого надо изменить всю структуру существующего общества – его экономический базис, главенствующую форму собственности. Надо отстранить от власти господствующий класс, а это может сделать только равноценная классовая сила – новый, революционный класс, исторически призванный покончить с отжившими свой век порядками.

Гвоздь вопроса тут – это даже не сама по себе революция, которая выдвигается напрямую в повестку дня. Это, а как будет организована власть класса–победителя после революции; т.е., это проблема ГОСУДАРСТВА и его дальнейшей судьбы.

И этой проблематике мы также уделили предостаточно внимания, начиная, – хотя бы, – с нашего политклуба 1994г. Многомерность понятия о государстве в марксистской теории, затем Власть и знание, 1995г., И.В.Сталин и проблемы развития социалистической демократии, опять 1994г., причём этот последний политклуб опубликован в пятом номере «Советов граждан СССР», который, – если не ошибаюсь, – здесь у нас распространяется. И другие материалы; на сайте все они вывешены.

Не вижу, почему на это не ссылаться, – если организация существует полтора десятка лет, если она работала, в том числе и даже в первую очередь генерировала информацию, и по каждому проблемному направлению имеет хороший научный задел; то почему мы должны стесняться и избегать этих упоминаний? Было бы чего стесняться, если бы столько времени просуществовали, а никакого научного багажа нет. Вот тогда другая картина, но она к нам не относится.

И здесь, – поэтому, – мы опять-таки можем, опираясь уже на наши источники (вот один из них лежит передо мною, и перед вами также давно бы уже мог и должен бы лежать), – мы можем в двух словах резюмировать:

Маркс обрисовал всю перспективу государственно-правового развития нового общества, вплоть до построения коммунизма, как постепенный переход от представительной демократии к демократии НЕПРЕДСТАВИТЕЛЬНОЙ, или к «поголовному» участию граждан в управлении, как это позднее формулировал В.И.Ленин. Вот главное Марксово достижение и новаторское его прозрение в этой сфере.

Не надо вульгаризаторски зацикливаться на так называемом «отмирании государства». Как аппарат классового насилия, государство действительно, в известном смысле, «отомрёт». Но что общество останется без всякой объединяющей, целеполагающей и целенаправляющей структурности – это не «марксизм», а попросту вульгаризаторская глупость. Объединяющая, «государствующая» структурность не только продолжит своё существование, но она перейдёт в новое историческое качество и достигнет такого совершенства, такой утончённос?