Рязанцы осваиваются в новом режиме ослабления ограничений
Почти два месяца режима «нерабочих дней с сохранением заработной платы» ещё раз явили то, насколько официальный документооборот живёт отдельной жизнью. При этом вызывает недоумение, почему режим самоизоляции ужесточался при условно двух заражённых и смягчается при двух тысячах. Впрочем, в Рязани, как известно, и в самые жестокие самограничительные будни работали даже рынки — сметливые продавцы просто добавляли в ассортимент спички и семена. То есть, по сути, ничего не меняется, равно как и не менялось, за исключением того, что общество разделилось на дисциплинированных поборников самоизоляции и масочного режима и ковидодиссидентов, которые плевать хотели на ограничения, справедливо считая всё это цифровым заговором рептилоидов и масонов супротив рода человеческого.
Параллельно со снятием ряда официальных ограничений статистика по заражённым коронавирусом неумолимо прёт вверх. И даже без учёта того, что ей никто не верит, считая заниженной, народонаселение оказывается перед странной дилеммой — возвращаться к активному поиску денег на жизнь, рискуя заболеть и, как следствие, умереть, либо продолжать хранить здоровье дома, блокируя телефоны надоедливых банков, сурово напоминающих оплатить просроченный кредит.
В целом же можно констатировать, что исторический период карантина без карантина на Рязанщине проходит спокойно — не так, как в других регионах, в частности, Москве. За массовые нарушения самоизоляции никого массово не задерживали и не штрафовали, пресловутые QR-пропуска толком не проверяли, за отсутствие масок на лицах и тем более перчаток в кутузки не заметали. Из досадного, конечно же, — закрытые общепит и парки, а также периодическая хлорка на улицах. Смысла во всём этом, мягко говоря, немного, зато много красных лент и видимости доблестной борьбы непонятно с чем. Но, несмотря на неудобства, вызванные режимом повышенной готовности к апокалипсису, есть во всём и отрада — рязанцы стали ценить то, о чём раньше не парились: обычные прогулки, любую еду и возможность просто дышать.