Адгур Ардзинба: «Идет противостояние между группами интересов»
– Адгур, скажите, пожалуйста, как бы вы объяснили топливный кризис в Абхазии в контексте политической ситуации?
– Это связано с тем, что правительство, его экономический блок несвоевременно отреагировал на рыночную конъюнктуру, которая сложилась. В правительство обращались представители топливных компаний, но оно тянуло с принятием решений. В итоге топливники не смогли вовремя приобрести необходимый объем, получился дефицит, вы это помните. Потом правительство по какой-то причине перестало регулировать 95-й вид топлива, никак это не объяснив, не дав никакую экономическую оценку. Дальше правительство в условиях сильной волатильности цен поменяло метод госрегулирования. Все эти годы мы регулировали розничную цену, фиксируя предельную розничную цену для потребителя. Не так давно правительство приняло решение изменить метод государственного регулирования, они стали фиксировать предельную надбавку. Можно сказать, что цену на топливо практически отпустили, плюс еще налоговый маневр, на который правительство тоже вовремя не смогло отреагировать, чтобы получить помощь и поддержку от Российской Федерации. Вот такие запоздалые решения привели к тому, что сначала появился дефицит топлива, а потом был резкий и очень большой скачок на розничную цену на нефтепродукты в Абхазии.
– По итогам этой акции мы видим, что произошла реорганизация «Абхазтопа». Поясните, пожалуйста, что произошло с госкомпанией «Абхазтоп» и какова ее роль в этом топливном кризисе?
– Налицо противостояние госкомпании «Абхазтоп» и руководства кабинета министров и Министерства экономики. Насколько мне понятно, и мы получаем информацию о том, что руководство кабинета министров и Министерства экономики, мягко скажем, симпатизируют одному из новых игроков на топливном рынке. Не знаю, на чем эти симпатии основаны, но мы видим, что по всем направлениям у этой компании «зеленый цвет»…
– Вы имеете в виду сеть АЗС «Подорожник», которую организовала компания «Апсны-Ойл»?
– Да, недавно на центральной республиканской трассе возле этой заправки даже установили огромные, как их называют, «лежачие полицейские», хотя это республиканская трасса в Гудаутском районе, это за пределами нормы. Вот такая идет поддержка этой компании. Государственная компания «Абхазтоп» – это государственная стратегическая компания, которая все эти годы выполняла функции по поддержке топливного рынка, начиная с 2009 года, когда «Роснефть» только приходила на абхазский рынок и соотношение долей между ней и вновь образованной компанией «РН-Абхазия» («Роснефть-Абхазия») было 49 на 51. Но не это главное, важно было то, что за компанией «Абхазтоп» закрепили хранение нефтепродуктов. Розничная реализация была на компании «РН-Абхазия». То есть стратегический узел хранилища нефтепродуктов был за государственной компанией. Это всегда правильно, потому что это – стратегический ресурс, топливо относится к критическому импорту, и вот такие узловые вещи всегда должны быть под контролем у государства. Но, по всей видимости, здесь речь идет о противостоянии между руководством кабмина и руководством «Абхазтопа», видимо, кто-то считает, что нужно поменять эту политику.
– В обществе госкомпанию «Абхазтоп» связывают с политической партией «Амцахара», так как многие из ее активных членов имеют к ней отношение. Вы с этим согласны?
– Что значит согласен?! Бывший председатель партии «Амцахара» Рамаз Джопуа сегодня возглавляет компанию «Абхазтоп», в этом смысле, наверное, имеет отношение. Тут надо учитывать момент, который сложился еще на выборах в 2020 году. Если вы поднимете архивы, то увидите: обо всем этом лично я и мои соратники предупреждали. Мы говорили, что собранная команда, коалиция или союз, шита белыми нитками ради победы на выборах, когда люди объединяются, устраивая открытый торг. Вы помните, как действующий премьер-министр в открытую торговался за эту должность, когда обсуждалось без каких-либо масок распределение должностей. И к чему это приводит? К тому, что управление страной, – а у нас унитарное государство по Конституции, – в унитарном государстве по факту получается несколько центров принятия решений. И когда нужно реагировать на какие-то кризисные моменты, появляются вот такие противоречия внутри команды. Плюс пересечение интересов. Здесь пересечение касалось топливного рынка. По энергетическому сектору мы наблюдаем то же самое, там идет такое же противостояние между группами интересов. Это все было предсказуемо, я обо всем этом абхазскому обществу говорил, и мои соратники говорили тоже, поэтому сегодня никто не должен удивляться. Мы идем на выборы, принимаем решение, выбираем власть на пять лет, – мы должны хорошо думать над тем, что мы делаем, ведь потом это отражается на всех нас, на наших детях. Мы сегодня мало найдем людей, которые довольны сегодняшней ситуацией. Мы с трудом можем назвать действующее руководство страны руководством, которое заботится о народе, о людях, социально ориентированным. Идет распределение каких-то благ и экономических отраслей.
– В результате проведенной на площади акции голодовки Джансуха Адлейба и в результате ситуации последних двух, трех недель как изменилось соотношение на топливном рынке – кто выиграл, кто проиграл?
– Мне сложно говорить, кто из игроков больше выиграл, кто проиграл, но однозначно я могу сказать, что проиграл абхазский потребитель. Во всей этой истории проиграл народ. Я премьер-министру на площади сказал: «Вы обещали народу вообще-то на выборах, что вы НДС будете отменять. Но хотя бы отмените его на топливо на короткий период – это автоматически снизит цену на 6-7 рублей. Отправьте делегацию в Москву, договоритесь там и получите еще хорошую скидку – это еще 4-5 рублей. Вот вам 12 рублей. Это плохо было бы? Нет, не плохо». Но они этого не делают, потому что не считают нужным. Видите, если должность премьер-министра или министерскую должность получают как плату за поддержку на выборах, так они соответственно к этому и относятся. Они относятся к этой должности не как к должности, которая призвана служить людям, а как к той позиции, которую они заработали, и, соответственно, будут выжимать все соки. Я так это вижу.
– Изменение структуры «Абхазтопа», им поменяли название, отменили устав, сказав, что он не соответствует закону об унитарных предприятиях, – эти изменения о чем вам говорят?
– На практике эти изменения, насколько я понимаю, соответствуют закону об унитарных предприятиях. Эти реорганизации в «Абхазтопе», в «Абхазстрое» ведутся давно, это процесс не одного дня. В «Абхазтопе» реорганизация была затруднена тем, что у «Абхазтопа» были долги и, исходя из этого, конечно, были проблемы. Что касается увеличения контроля, – если именно сейчас этот процесс так оперативно был решен, я не исключаю, что там есть какие-то подводные камни, о которых мне неизвестно.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия