Уйти достойно
Всемирный день паллиативной помощи отметили 10 октября
ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ ВОЗ, ПАЛЛИАТИВНАЯ ПОМОЩЬ – ЦИВИЛИЗОВАННЫЙ ПОДХОД, КОТОРЫЙ УЛУЧШАЕТ КАЧЕСТВО ЖИЗНИ ПАЦИЕНТОВ И ИХ СЕМЕЙ, СТАЛКИВАЮЩИХСЯ С ПРОБЛЕМАМИ ТЯЖЁЛЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ. ОНА ОБЛЕГЧАЕТ СТРАДАНИЯ. КАК С ЭТИМ ОБСТОЯТ ДЕЛА В ПРИМОРЬЕ?
В Приморском крае на сегодняшний день паллиативная помощь представлена несколькими специализированными кабинетами и отделениями, которые работают на базе стационаров. В регионе действуют выездные службы для помощи больным на дому. Но этого недостаточно. По официальной статистике, в крае насчитывается 12 тысяч людей, болезнь которых дошла до конечной стадии. В реальности их гораздо больше.
Насколько совершенна система паллиативной помощи в крае и что предстоит ещё сделать, чтобы неизбежный уход не приносил муки больному? Своими мыслями на эту сложную тему поделился главный внештатный специалист по паллиативной медицинской помощи в Приморском крае Андрей ДЕНЕЖ.
СДВИНУТЬ С МЕСТА ВОЗ
– Андрей Александрович, как вы пришли к работе в направлении «паллиативная помощь»?
– Это внутреннее призвание и жизненная позиция, по-другому и не скажешь. Я медик в третьем поколении, начал рано осознавать разницу между жизнью и смертью и тот момент, когда человек уходит и ему нужна помощь. По образованию я анестезиолог-реаниматолог, после окончания мединститута пришёл работать в краевой онкодиспансер, где много паллиативных больных, продолжительность жизни которых невелика, и у них серьёзные страдания.
– Объясните, что означают термины «паллиативный» и «хоспис»?
– Паллиативная помощь – расширенное понятие, она оказывается больным с различными заболеваниями – неврологическими, онкологическими и многими другими. Её задача – обеспечение лучшего, насколько это возможно, качества жизни пациента. А если человек попадает в хоспис, то считается, что его дни сочтены, на этом этапе лечение прекращается, на первый план выходит обезболивание, уход, психологическая, социальная помощь.
– На каком уровне находилась ранее паллиативная помощь в Приморье?
– Долгие годы – на невероятно низком. Государственный хоспис с развитой системой оказания помощи и квалифицированными специалистами пока запредельная мечта не только для всего Дальневосточного федерального региона. Я с этой идеей лет 20 обивал пороги чиновников. Накопилась огромная подшивка ответов официальных лиц, но они уезжали в Москву, а воз оставался и ныне там. Вспоминаю лихие 90-е годы, как в одной из городских больниц в отделении сестринского ухода прорвало трубу отопления. Всех лежачих больных затопило кипятком, и никому до этого не было дела! Кровати в неврологических диспансерах, больницах, на которых умирали люди, стояли плотными рядами. Пациенты с низким социальным статусом стонали от боли, находясь в нечеловеческих условиях. Ни о какой цивилизованной паллиативной помощи не было и речи!
– Что-то изменилось в этом направлении за последнее время?
– Сейчас всё гораздо лучше в плане обезболивания, наконец появились современные препараты. В Приморье они поступают за счёт федеральных субсидий на сумму около 35 миллионов рублей в год. Каждому паллиативному больному положена льгота, то есть эти лекарства бесплатные. У меня на отдельном телефоне работает горячая линия по обезболиванию тяжёлых больных. Если кто-то остался без препаратов, стараюсь решить проблему как можно быстрее.
Открылись паллиативные кабинеты и отделения, они действуют при краевом онкодиспансере, при краевой детской больнице № 2 Владивостока, в Яковлевской районной больнице. В Дальзаводской больнице был проведён ремонт сестринского ухода. Получила лицензию на паллиативную помощь Дальнереченская больница. Есть выездные службы во Владивостоке и Спасске-Дальнем.
Кроме того, Приморский край стал первым из пилотных регионов всероссийского проекта «Регион заботы» с участием движения «Общероссийский народный фронт». В марте 2019 года губернатором Олегом Кожемяко был подписано распоряжение, которым утверждена программе развития в регионе паллиативной помощи. Принято решение об открытии отделений паллиативной помощи в шести районах края с выездной патронажной службой, которая будет заниматься наблюдением и коррекцией ухода пациентов на дому. В службе будут задействованы не только медики, но и социальные работники.
СПЛОШНЫЕ УШИ
– Как много людей нуждаются в паллиативной помощи?
– Согласно официальной статистике – около 12 тысяч приморцев, при этом треть людей с онкологическими заболеваниями, многие с инсультами, сосудистыми катастрофами, инфарктами, тромбозами. Мы их просто не видим, они лежат дома, на улицу не выезжают: не развита доступная среда, нет средств для реабилитации. Страдают как взрослые, так и дети, годами они находятся в неврологических интернатах, где зачастую не хватает сотрудников для ухода. В реальности данные статистики нужно умножать на три, включая в этот круг и родственников. Последние очень нуждаются в психологической поддержке, они постоянно переживают, почему пациент не ест, почему у него усилились боли, они отпрашиваются с работы, не спят ночами и т. д.
Необходимо учитывать и то, что человек может нуждаться в паллиативной помощи довольно длительное время. Но заранее просчитать это невозможно. Разницы в подходе нет – человек живой, значит, с ним надо говорить. Считается, что паллиативная помощь – сплошные уши. Сидишь, слушаешь и не перебиваешь, и это может длиться часами. Обычно при первичной консультации присутствуют родственники, и мы разрабатываем план дальнейшей тактики – питания, социализации больного.
– Вы говорите, нет государственного хосписа, а частные не в счёт?
– В подобных пансионатах оказывают услуги по уходу за пациентом, а полноценный хоспис – это медицинское учреждение, у которого есть лицензия, выездная служба, сейф с обезболивающими препаратами и тому подобное. Пилотный проект ОНФ, в который мы вступили, – первый этап работы в этом направлении. Если мы сформируем паллиативные отделения, то дальше можно говорить о развитом хосписе.
– Какую роль в этой системе будут играть психологи?
– Откровенно говоря, большинство психологов, которые приходят к нам в онкодиспансер, быстро покидают его. Они не выдерживают административных барьеров, эмоционального накала страстей от врачей, родственников пациентов. Думаю, что прежде нам нужно создать хорошие условия для улучшения физического состояния больных. Вот, к примеру, лежачий больной не может выбраться из дома, так как не работает лифт, нет пандуса. Как эту проблему решит психолог?
– Но психолог нужен?
– Во многих цивилизованных странах человеку с детства преподносится мысль о том, что все мы смертны. Они понимают, если человек родился, он должен умереть. Когда это случится, никто не знает. Понимание должно быть философское, но в нашей стране это не развито. Люди, получив диагноз, уходят в депрессию, агрессию, суицид. Но если человеку удаётся принять заболевание, он относится к жизни по-другому. Его не интересует курс доллара, войны, заявления правительства. Он радуется каждому дню.
Конечно, психолог должен работать с детьми, взрослыми, объяснять, что происходит, почему так больно, плохо от всех этих химиотерапий. Доказывать больному, как важно продолжать лечение.
ПРОПИСАНО НА НЕБЕСАХ
– Религия имеет значение в паллиативной медицине?
– Если брать хоспис – да, без священнослужителей разных конфессий там просто не обходится. Бывают удивительные случаи, когда в хосписах пары вступают в брак. Когда приходят священники, волонтёры, родственники, люди расцветают и готовы жить дальше.
– Даже если знают прогноз медиков?
– Такие прогнозы озвучиваются только на медицинских конференциях, и это гуманно. Мои пациенты часто задают вопрос: а сколько мне осталось? Я прошу разрешения на встречный вопрос и интересуюсь: а сколько осталось мне? Нет определённых сроков, они прописаны где-то на небесах. Многое от нас не зависит.
– Были ли в вашей практике случаи, когда тяжелобольной человек успевал сделать что-то значимое для себя, окружающих людей?
– Много таких пациентов. Но самым ярким примером для меня останется профессор-биолог, который, находясь на пороге ухода, сумел восстановить забытое изобретение европейских учёных. Это обезболивающий препарат на основе вытяжки кальмара, и он стоит сущие копейки. Документы на препарат сохранены, есть патенты. Научному институту, где работал этот удивительный человек, нужно двигать идею дальше.
Любое заболевание не приговор. Если хочешь жить, то с этим нужно жить. Паллиативная медицина ни в коем случае не утверждает смерть, она утверждает жизнь, и только жизнь!
Досье
Андрей Александрович Денеж
Кандидат медицинских наук, врач противоболевой терапии и паллиативной помощи, анестезиолог-реаниматолог. Окончил лечебный факультет ВГМУ (Тихоокеанский государственный медицинский университет) и клиническую интернатуру в 1998 году. В 2000 г. он единственный в Приморье врач противоболевой терапии и паллиативной помощи.
Кроме прямой работы с пациентами, врач занимается формированием общественного внимания к проблемам неизлечимо больных людей.
КСТАТИ
Проект ОНФ «Регион заботы» начинался с паллиативной помощи. Но потом он стал развиваться шире. Проект защищает права людей «вне общества», тех, о ком не хочется думать, но эта тема на самом деле касается и может коснуться каждого из нас. Это неизлечимо больные люди, люди с ментальными особенностями. В регионах многое можно изменить при политической воле его руководства, любой регион можно сделать «регионом заботы», который будет защищать самых уязвимых своих жителей, превращать существование в полноценную жизнь, менять систему и объединять государственную власть и общество.
ВРЕЗ:
Считается, что паллиативная помощь - сплошные уши. Врач слушает пациента и не перебивает, и это может длиться часами.