Лучше бы нефть. Почему учёные боятся «красного прилива»?
Экологическая ситуация на Камчатке станет одним из самых крупных примеров «красного прилива» в мире.
В расследовании причин экологической ситуации на Камчатке сегодня задействованы региональные и федеральные органы власти, а также многочисленные учёные, эксперты, эко-активисты и общественные организации по охране природы. Меньше чем за две недели специалисты провели десятки анализов проб воды из района Авачинского залива, что позволило сформировать общее понимание случившегося и исключить версии о техногенном характере ЧП.
Так, накануне «Гринпис» представил результаты независимого исследования проб воды, которые были отобраны экологами в начале октября. По заявлению организации, в морской и речной воде обнаружены компоненты нефтяных фракций, жирные кислоты, эфиры, хлорсодержащие и другие соединения. При этом элементов ракетного топлива, в частности, гептила, найдено не было.
«В пробах был обнаружен ряд металлов, в том числе соединения ртути, бора, ванадия и селена на уровне предельно допустимой концентрации. Наличия цианидов и органических пестицидов мы в лаборатории не выявили», – резюмировала координатор проектов по климату и энергетике «Гринпис» Елена Сакирко.
Заключение «Гринпис» полностью совпадает с выводами, которые ранее озвучил Росприроднадзор. На прошлой неделе на сайте ведомства были опубликованы результаты проб воды, которые показали превышения предельно допустимых концентраций железа, фенола и фосфатов в 2,2–10,8 раза. По словам главы Росприроднадзора Светланы Радионовой, такое превышение является допустимым и не угрожает жизни животных.
Действительно, для массового замора морских обитателей допустимые нормы по фенолу и нефтепродуктам должны быть нарушены не менее чем в 80-100 раз. В связи с этим из списка возможных причин эко-ЧП на Камчатке был исключен Козельский полигон: результаты анализа воды из текущих вблизи полигона рек Мутнушка и Налычева свидетельствуют об отсутствии в них токсичных веществ.
«Комплекс мероприятий показал, что фенолов, нефтепродуктов и тяжелых металлов в пробах воды нет. По ГОСТу эта вода относится к питьевой. Если у кого-то есть недоверие к анализам, про которые мы говорили, то можно поехать на реки Мутнушка и Налычева, зачерпнуть воду кружкой, выпить ее и сравнить с той водой, которая течет по трубам», – заявил директор Института вулканологии и сейсмологии Дальневосточного отделения (ДВО) РАН Алексей Озеров.
По словам руководителя инспекции государственного экологического надзора Камчатского края Валерия Симакова, Козельский полигон находится под постоянным контролем служб уже в течение 20 лет – информация о любом, даже несущественном, выбросе сразу будет доведена до специалистов. На Радыгинском же полигоне, который в соцсетях также называли возможным виновником ЧП, и вовсе не хранится ракетное топливо или другие опасные вещества, на сегодняшний день он используется как стрельбище, добавил Симаков.
В связи с этим рассматривавшаяся ранее как основная версия о техногенном характере произошедшего была исключена учёными из перечня возможных причин, вызвавших массовую гибель животных на Камчатке. «Когда мы изначально получили запрос на проведение исследований, у нас было две группы гипотез: техногенные и природные. Среди природных – гипотезы, связанные с сейсмическими событиями и с массовым цветением водорослей. Постепенно, по мере получения результатов анализа, техногенная версия отходила на второй план», – рассказал вице-президент РАН, научный руководитель Национального научного центра морской биологии им. А.В. Жирмунского ДВО РАН Андрей Адрианов.
Как отметил учёный, вслед за техногенной вскоре была опровергнута и «сейсмическая» гипотеза: по данным Института вулканологии и сейсмологии ДВО РАН, за последние несколько месяцев на Камчатке не было зафиксировано ни одного извержения. Работающие на территории близ Авачинского залива учёные всё больше склоняются к тому, что реальной причиной эко-ЧП стали природные факторы. «Я уверен, что мы столкнулись с таким не редким для Камчатки явлением, как вредоносное цветение водорослей, или так называемый "красный прилив”», – объяснил Адрианов.
Впервые случай «красного прилива» был зафиксирован на Камчатке ещё в 1945 году. Тогда шестеро членов экипажа рыболовного судна флотилии «Алеут» отравились мидиями, собранными в бухте Павла в Беринговом море. В последний раз «красный прилив» в Камчатском крае наблюдался в 2017 году в Олюторском заливе и стал причиной массового выброса рыбы на берег.
Несмотря на то, что о феномене «красного прилива» стало известно в середине прошлого века, учёным-экологам до сих пор не удаётся прогнозировать это явление. Отчасти это связано с непредсказуемыми проявлениями «красных приливов»: вопреки своему названию, такие приливы могут стать причиной появления на побережьях не только красной, но и жёлтой, зелёной и даже чёрной пены. Так, свидетели ЧП на Камчатке говорили о жёлтом цвете пены, в то время как на первых видео Авачинской бухты с воздуха видно, что вода имеет красный оттенок.
«Дело в том, что проблема вредоносных цветений водорослей – это настолько глобальная проблема, что она на всех уровнях везде очень активно исследуется. Представляя Восточное побережье России, мы вынуждены признать, что в связи с малонаселённостью территории осуществлять постоянный мониторинг практически невозможно», – пояснила заместитель директора по научной работе Национального научного центра морской биологии ДВО РАН Татьяна Орлова.
Говоря о глобальном характере проблемы, учёный отметила, что случаи «красных приливов» ежегодно регистрируются в странах Европы, а также в США, Японии и Китае. Для изучения этого феномена Научный комитет по океаническим исследованиям (SCOR) совместно с Межправительственной океанографической комиссией (IOC) ЮНЕСКО создал международную научную программу GlobalHAB (Global Harmful Algal Blooms – Глобальное Вредоносное Цветение Водорослей).
На сегодняшний день версия о том, что причиной ЧП на Камчатке стало вредоносное цветение водорослей, официально не подтверждена. Однако если дальнейшие исследования учёных докажут природный характер произошедшего, экологическая ситуация на Камчатке станет одним из самых крупных примеров «красного прилива» в мире. Но в таком случае предсказать мгновенное и лёгкое решение проблемы невозможно: борьба с последствиями вредоносного цветения водорослей представляется для научного сообщества сегодня куда более сложной задачей, чем устранение следов разлива нефти и других токсичных веществ.