Чапаев и Пустота, Тверской бульвар, 20
Напряжение сняло как рукой. Жербунов открыл банку, взял со скатерти нож, зачерпнул им чудовищное количество порошка и быстро размешал его в водке. То же сделал и Барболин — сначала со своим стаканом, а потом с моим.
— Вот теперь и за мировую революцию не стыдно, — сказал он.
Видимо, на моем лице отразилось сомнение, потому что Жербунов ухмыльнулся и сказал:
— Это, браток, с "Авроры" пошло, от истоков. Называется "балтийский чай".
Ну, почти.