Ответы на комментарии к последним постам.
Читательница
kassx написала, что сожалеет, что Льва Толстого не убили в бою в Севастополе, и я так поняла, что была бы у неё возможность, она сама бы его убила. Я ей ответила, целый пост потратила на этот ответ. notabler написала, что не надо было ей отвечать, что она тролль и пишет, может быть, даже за деньги, любую ерунду, специально, чтобы возразить. Но мне тогда не показалось, что она тролль, она аргументировала своё отношение к Толстому довольно подробно, и я увидела за этим комментарием человека, пусть и не похожего на меня. А потом я увидела её комментарий к посту, где я поздравляла вас с днём студентов. Из этого комментария я узнала, что она жила в Эстонии, кажется, в Таллине, и там окончила высшее учебное заведение. Она интересно описала, как вручают дипломы в Эстонии, какой это праздник, в котором участвуют родители. Все студенты на этом празднике одеты в мантии и в соответствующие шапочки, словом, интереснейшая традиция. Я не пожалела, что ответила ей, но пожалела, что, возможно, ответила излишне резко. Она покусилась на святое для меня, и я бросилась защищать святое, и рассчитывать силу ударов мне было трудно. Я хочу извиниться перед ней, если её обидела. На этот мой ответ kassx было много комментариев, и они меня удивили не меньше, чем то, что написала kassx. Никто в адрес Толстого не сказал ни одного доброго слова кроме notabler. А вот желающих бросить в него камень нашлось множество. Я не знаю, как это объяснить. Джавахарлал Неру, к которому я отношусь с особой любовью и уважением, как-то сказал, что если пророка побивают камнями, это только значит, что он хорошо выполняет свою миссию пророка. Вот, может быть, здесь мы наблюдаем этот феномен. Все эти комментарии меня не только удивили и даже поразили, но ещё больше огорчили и прямо-таки поставили в тупик. Я глазам своим не верю – и это мои читатели?! Мне казалось, что мы единомышленники, что мы понимаем друг друга, что мы все воспитаны в гуманистической культуре, а Толстой – её важнейшая часть. И вот что интересно…
Несколько лет назад, в 2013 году, когда по ТВ прошёл киносериал Сергея Соловьёва «Анна Каренина», мы в нашем ЖЖ обсуждали сначала фильм Сергея Соловьёва, потом разговор перешел на роман, потом на всё творчество Толстого, а потом на личность Толстого и его личную жизнь. И об этих двух последних темах моими читателями было написано очень много, была длинная дискуссия, которая продолжалась, мне кажется, больше месяца. Я помню, что тогда, чтобы быть на уровне дискуссии, на уровне моих читателей, мне пришлось перечитать весь роман «Анна Каренина» и ещё многое. Моя подруга Наташа часами читала мне это по телефону, и мы с ней обе получали большое удовольствие, как будто читали в первый раз. И тогда мнение моих читателей было прямо противоположное мнению читателей сегодняшних. Что же случилось за эти 5 лет?
Есть такое произведение писателя из ЮАР, нобелевского лауреата и дважды букеровского лауреата Джона Кутзее «В ожидании варваров» (1980). (Он, кстати, большой любитель русской литературы, у него есть роман про Достоевского «Осень в Петербурге»). По названию вы можете понять, какова его основная идея. Этот роман был выбран для серии «Величайшие книги ХХ века». Так вот, я думаю, что, может быть, ожидания Кутзее сбылись, и варвары уже пришли и нас захватили. Потому что иначе как реакцией варваров на гуманистическую культуру я эти комментарии объяснить не могу. И не знаю, как на них отвечать, руки опускаются. Так, например, один из комментаторов,
leonid_karnaukh, пишет, что Толстой мудак и моральный урод. А noliya пишет, что Толстой - мудак и тварь, и это про Льва Толстого! Других определений они не находят. Пожалуйста, дорогие мои постоянные читатели, те, кто думает иначе, отзовитесь, успокойте мою душу, а то ведь я места себе не нахожу, прямо заболела, не знаю, на каком я свете. leonid_karnaukh пишет, что общественная деятельность Толстого не перечёркивает того, что он мудак и тварь. Значит, общественную деятельность он оценивает положительно, раз она может «перечеркнуть». А вот литературная деятельность, она вроде бы у Толстого основная, она, значит, ничего «перечеркнуть» не может? А вот почему Толстой мудак, моральный урод и тварь, как-то даже не слишком пытаются объяснить. Это, мол, само собой всем понятно и известно, тем и знаменит. Поражает уровень дискуссии, если это вообще можно назвать уровнем и дискуссией. Но я человек бывалый, и мат-перемат в этом ЖЖ в свой адрес встречала, правда, я не Лев Толстой, но всё-таки обидно. Так что мне не привыкать, и отвечать я буду. А может быть, дело в том, о чём мы с вами неоднократно говорили, что Россия - больше не наследница великой русской литературы, она утратила право называться наследницей. Недавно англичане экранизировали «Войну и мир», и мне эта экранизация нравится. Подход свежий и при этом очень толстовский. А образ Пьера, актёр, который играет этого героя, вообще выше всяких похвал. Такого Пьера Безухова ещё в кинематографе не было. В 2010 году, к 100-летию со дня смерти Толстого, американцы сняли художественный фильм о Льве Толстом, главным образом, о его семейной жизни, семейном конфликте. Можно соглашаться или не соглашаться с создателями фильма, можно по-разному оценивать его художественные достоинства (на мой взгляд, фильм неплохой), но американцы сняли такой фильм, а у нас к 100-летнему юбилею со дня смерти Толстого ничего не сняли. Чехова сейчас за рубежом экранизируют лучше, чем у нас. Замечательный английский актёр Энтони Хопкинс, оказалось, что он ещё и режиссёр, экранизировал «Дядю Ваню» и сам сыграл заглавную роль. Действие перенесено в Уэльс, но в этом дяде Ване-валлийце больше Чехова, чем во всех наших последних экранизациях. Турок Нури Джейлан всю жизнь экранизирует Чехова и делает это так, что прямо глазам не веришь. Это не просто подлинный Чехов, Нури Джейлан ухитряется извлечь из Чехова то, о чём писатель, может быть, даже не знал, что он это заложил. Но он, несомненно, это заложил, и вот Нури Джейлан об этом догадался и это раскопал. Когда режиссёр снимал свои экранизации, он, несомненно, был конгениален Чехову. Я думаю, Антон Павлович оттуда, где он сейчас находится, смотрит фильмы Нури Джейлана и очень радуется. Я хочу сказать, что наследники великой русской литературы теперь Запад и вот даже турки, но не мы. Мы свернули с пути, проложенного великой русской литературой, и тупо идём куда-то не в ту сторону. Вот отсюда эти позорные, постыдные и подоночные комментарии.
Все упрёки в адрес Толстого, все обвинения несправедливы. Все до одного. Можно ещё понять обвинения или упрёк в том, что у Льва Николаевича был тяжёлый характер. Правда, на его характер кроме Софьи Андреевны никто не жаловался, но может, характер действительно был непростой. Тяжёлый характер – это не недостаток, это особенность. Вот у меня, например, лёгкий характер, но я вовсе не считаю это своим достоинством, это такая моя особенность. Мне люди с лёгким характером, с мягким характером не слишком интересны. В старину говорили «лучше иметь твёрдый шанкр, чем мягкий характер». Вы знаете, что твёрдый шанкр – это сифилис, а когда была в ходу эта поговорка, сифилис был приговором. Его лечить не умели, Мопассан умер от сифилиса. Мне интереснее люди со сложными характерами. Я и за такого замуж вышла, всю жизнь мучилась с его характером и при этом была счастлива. Может быть, другая женщина на моём месте не могла бы этого выносить и не сумела бы быть счастливой, а я сумела. Вообще, возиться с людьми с трудными характерами – это моё призвание.
А в конфликте между Софьей Андреевной и Львом Николаевичем я целиком на стороне мужа, в конфликте в общем виде и во всех его частностях. В общем виде Софья Андреевна определила этот конфликт лаконично, точно и исчерпывающе. Через две недели после бракосочетания она записала в своём дневнике: «Как он мне гадок со своим народом». Вот и всё объяснение. Софья Андреевна не могла понять, как человек может думать о каком-то народе, тревожиться, страдать из-за кого-то, не имеющего отношения к нему лично. У него есть жена, будут дети, вот об их благополучии он и должен думать, а всё остальное – блажь. Когда сочинения Толстого стало издавать издательство, специализировавшееся на издании дешёвых книг для бедных, Толстой отказался от гонорара в этом издательстве. Возмущению Софьи Андреевны не было предела. Она пригрозила Толстому, что пожалуется государю. Сказала, что будет просить царя, чтобы он признал графа Толстого недееспособным и учредил бы над ним опеку. А опекуном бы назначил её, потому что нормальные люди от денег не отказываются, так поступают только душевнобольные. А каково это – вдруг обнаружить, что человек, которого ты считаешь самым близким, с которым делишь дом и постель, которому доверяешь, открываешься полностью, на самом деле тебе не близкий человек, не друг, а враг. Хочет лишить тебя имущества и всех прав, всё у тебя отнять. А кстати, один из комментаторов назвал Толстого душевнобольным, возможно, поэтому. И у всех их конфликтов и ссор была та же основа, чисто материальная. Софья Андреевна хотела, чтобы Толстой писал свои произведения потому, что они давали доход, семья жила на эти деньги, но при этом чтобы он не был Толстым. Старалась вытравить в нём то, что было его сущностью. И нужно было обладать характером и мощью Льва Николаевича, чтобы в этой битве устоять. Она его не понимала и понимать не желала, не была ему помощницей, нравственной опорой, словом, с женой ему крупно не повезло. Но я считаю, что он сам виноват. Когда выбираешь спутницу жизни, нужно выбирать человека, а не хорошенькую самочку. Но это ошибка многих мужчин.
Письмо, в котором Толстой делает предложение Софье Андреевне, это удивительный текст. Толстой пишет в этом письме, что просит её подумать, всё взвесить и ни в коем случае не соглашаться сразу. Излагает причины, по которым ей, может быть, следует ему отказать. Словом, это письмо больше похоже на мольбу об отказе, чем на просьбу о согласии. Но она не услышала этой мольбы, не вняла ей, а согласилась сразу же, и не думаю, что потому, что была влюблена. Просто от такой хорошей партии глупо было бы отказаться.
Продолжение следует.