Дело Елены Баснер стало сродни землетрясению
В слоях петербургского общества, близких к художественному искусству и антиквариату, - чуть ли не землетрясение. Только и разговоров, что о судебном вердикте по делу искусствоведа-консультанта Елены Баснер.
Автор: Дмитрий Киселёв
В слоях петербургского общества, близких к художественному искусству и антиквариату, — чуть ли не землетрясение. Только и разговоров, что о судебном вердикте по делу искусствоведа-консультанта Елены Баснер. При ее посредничестве был продан дорогой фальшак. Но суд Елену Баснер оправдал, сочтя, что с ее стороны умысла нет, а речь идет о профессиональной ошибке при экспертизе.
Судебное решение закладывает важный прецедент и открывает дорогу широкому потоку фальшивого русского искусства.
Автор: Зинаида Курбатова
Врач-психиатр и коллекционер Андрей Васильев живет в поселке Комарово под Петербургом. Сейчас он особенно замкнут. Не хочет даже бродить по берегу залива. Слишком тяжело дались ему история фальшивой картины, которую он приобрел, и судебная тяжба, где главным фигурантом была искусствовед Елена Баснер. Когда он подавал в суд, то не собирался отмстить или даже вернуть деньги.
Дочь советского композитора до 2003 года трудилась в Русском музее, а затем была экспертом в шведском аукционном доме Bukowskis. Специализация Елены Вениаминовны — как раз авангард: Малевич, Гончарова и другие великие.
Баснер была известна лишь в профессиональных кругах до 1 февраля 2014 года, когда ее задержали в связи с делом о продаже поддельной картины. Тогда эта новость была шокирующей. Все сообщество искусствоведов, музейщиков, реставраторов пристально следило за судебными разбирательствами. Многие возмущены. Арестовать, как какого-то наперсточника, человека, который служит искусству! Да как это возможно?!
Зал Дзержинского районного суда Петербурга во время заседаний переполнен. И вот суд признает Баснер невиновной. И опять это — невероятная новость для всех.
Никто не может критиковать решение суда, но, возможно, суд не смог предъявить неопровержимые доказательства. Мошенничество было. Кто изготовил фальшивую картину и по чьему заказу, кто получил деньги от продажи — 250 тысяч долларов — и куда они делись, не выяснено. Преступление было, но никто за него не ответил.
"Оправдательный приговор Баснер огорчил наше сообщество. Она не одна такая. Кто-то подал в суд, чтобы раскрутить этот узел, а государство говорит: все в порядке, живите, как жили. Обидно", — сказала владелица галереи Наталия Курникова.
Ни для кого не секрет, что количество поддельных картин в мире увеличивается. Их продают, покупают, дарят. Антиквариатом торгуют — это очень прибыльно, третье место после наркотиков и оружия. Поддельные работы появляются на аукционах, в галереях и даже музеях.
Люди, купившие фальшивку, предпочитают молчать. Торговля антиквариатом — таинственный мир, где не приветствуется обращение в полицию. В России всего четыре раза в суд обращались люди, которые приобрели фальшивые картины в результате мошенничества. И Васильев — один из них. Важным для Васильева, да и для следствия стал тот факт, что выяснилось, где находится эталон картины, подлинник, с которого выполнена фальшивка.
Васильев купил гуашь Бориса Григорьева в 2009 году. Но через некоторое время выяснилось: это — подделка. Такое заключение еще до продажи вынесли в центре Грабаря в Москве. В ходе следствия стали выясняться все новые подробности. Оригинал картины Григорьева находится в Русском музее. Он не выставлялся, не публиковался. И именно Баснер принимала эту работу из коллекции Окунева в 1984-м в собрание музея. Однако сама Баснер уверяла, что забыла об этом.
Алиби для Баснер обеспечил гражданин Эстонии Михаил Аронсон, ранее судимый, маргинальный. В деле фигурируют три нероссиянина — граждане Эстонии и Швеции. Следователи хотели присовокупить к делу и истории шведского аукциона Bukowskis. Там с подачи Баснер продавались картины, которые еще до этого были признаны фальшивками. Но преступления, совершенные не в России, наши полицейские рассматривать не могут.
Подделки делают выдающиеся мастера, хорошо выученные, опытные, с твердой рукой, знанием истории искусств, технологически грамотные. Определить подделку с помощью даже той техники, что имеется в центрах экспертизы, непросто. Делают перешивочки — берут среднюю картинку неизвестного живописца и рисуют на ней несколько деталей и подпись известного художника. Работают на старых холстах, избегают пигментов и красок, появившихся в середине ХХ века. Приемов много. Подстаривают вещь. Особенно сложно установить фальшивку в случае с графикой.
И искусствовед, как и любой другой человек, может ошибиться. Только на Западе, если эксперт ошибается два раза в год, его лишают лицензии. А в России эксперт за свои слова и письменные экспертизы не отвечает. Экспертов не лицензируют. Если на Западе эксперты частные, то у нас это сплошь сотрудники музеев.
Только Третьяковка извинилась за ошибки и закрыла у себя отдел экспертиз. Все остальные музеи оставили. Понятно, что сотрудников это кормит. Владимир Рощин в свое время издавал каталоги фальшивок. Они прогремели. Вскрылось немало преступлений. Но теперь они не выходят.
Елена Баснер ошибалась в экспертизах не раз, как и другие искусствоведы, — это же человеческий фактор. В суде Баснер говорила, что она никогда не была арт-дилером.
Суд над Баснер стал историческим, потому что подтвердил: за неправильные экспертизы и даже посредничество при продаже фальшивых работ искусствовед ответственности не несет, если в его действиях не было умысла. А кто же скажет, что умысел был? А если учесть, что в стране ликвидирована Росохранкультура... Убрали из структур полиции специальные антикварные отделы. Скоро поток фальшивок увеличится в разы. И, что очень обидно, это будет поток фальшивого русского искусства.