«В «Спартаке» фаворитизм. Вокруг главного идет борьба за власть между мелкими группировками»

Во-первых, человек в здравом уме и твердой памяти не зовет в «Спартак» Кике Сетьена. Это не поиск тренера, а обзвон знакомых. Вы тащите в термоядерный клуб уважаемого дервиша, который умеет вдумчиво работать на перспективу. Может сделать качественную игру при низких результатах. Главное достижение Сетьена: «Лас-Пальмас» стал вторым клубом Испании по владению. Если бы он ехал в «Химки» или «Ротор» - то это было бы отлично как для «Химок» или «Ротора», так и для РПЛ, но он едете в клуб, где результата требуют на второй день работы. И здесь выше риск получить игнор от половины команды и огрести какие-нибудь 2:8.

Во-вторых, я уже об этом говорил. В клубе фаворитизм. Вокруг главного идет борьба за власть между мелкими группировками. Сейчас фаворитизм пришел к логичному итогу, на вершину забралась возлюбленная начальника. Мне очень странно, что этого не случилось раньше. Главная проблема состоит в том, что начальник может полюбить другую. И это может случиться в любой момент. И тогда сами понимаете, что будет.

Болельщикам «Спартака» нужно набраться терпения. Фаворитизм губителен для объекта управления, но не для управляющего. Людовик XIV, при котором французский фаворитизм достиг апогея, является европейским рекордсменом по продолжительности правления. Елизавете II нужно продержаться еще четыре года для того, чтобы повторить это достижение. Правление Людовика считается блистательным. Оно таковым и было, но только для самого Людовика, Франция же приходила в катастрофический упадок. Нечто подобное ждет и «Спартак». Клуб будет трясти. На трофеи лучше не надеяться, потому что внутренние конфликты для владельца всегда будут стоять выше дел команды. Фаворитизм иногда принимает причудливые формы. Римский император Калигула, как известно, сделал консулом своего коня. То есть наделили жеребца большой властью.

Представьте, что будет, если Федун приведет коня в совет директоров «Спартака»? Это вряд ли случиться, но просто имейте ввиду, если он захочет, то никто и ничто ему не помещают.