Последняя пощечина: интервью с психологом из Архангельска о домашнем насилии
По оценкам знакомых Ольги, и раньше сожитель мог поднять на неё руку. Разбираемся с психологом в проблеме домашнего насилия, в том, почему женщины не уходят из травматических отношений при «первых звоночках» и возможно ли изменить агрессора?
Ольга Бобрецова, психолог, занимающийся темой домашнего насилия с 2000 года, учредитель и директор АНО «Новый взгляд». Специалисты некоммерческой организации верят в равноправие полов и помогают выстраивать здоровые отношения в семье, занимаются просветительской и профилактической деятельностью по предотвращению насилия и гендерной дискриминации. Там оказывают помощь тем, кто подвергнулся жестокому обращению.
— Когда в соцсетях появляется пост про Ольгу и ее зверское убийство, то люди в комментариях делятся примерно на два одинаковых лагеря — одна часть настроена воинствующе — убить убийцу, выступают за смертную казнь
— Может быть, не совсем Средневековье, но, тем не менее, те скрепы, которые существуют в обществе, достаточно сильны: «Сор из избы не выносим», «
— Немного похоже на механизм попадания в секту. Человек, может, и понимает,
— Так действует защитный механизм психики. Мозг не может постоянно испытывать негативные эмоции и переживания. Это вытесняется, и мы склонны верить во
Возвращаясь к комментариям про Ольгу, в соцсетях часто пишут: «Надо было от него уходить». Тут, конечно, понятны чувства мамы и ее знакомых. Это бы спасло жизнь Ольги. Наверняка (мы можем только предполагать) ей было сложно принять такое решение — просто уйти, очень страшно, ведь часто абьюзеры преследуют своих жертв.
— Типичная ли это ситуация, когда жертвой становится девушка, которую характеризуют, как имеющую свою гражданскую позицию, с сильным характером? Она участвовала в конкурсе красоты «Королева леса» в 2018 году, у неё была работа, по словам коллег, она выглядела как независимый человек.
Фото Ольги Шляминой VK
— Давайте вспомним истории певицы Валерии, Жасмин, Лободы, Агурбаш, Орбакайте. Медийные личности, с финансами, связями. Все непросто. А когда дело касается нас — «простых смертных», при условии, что недостаточно кризисных центров, недостаточные законодательные механизмы, отсутствие порой квалифицированных специалистов, то здесь все ещё сложнее. Одна наша клиентка обращалась в Аппарат уполномоченного по правам ребенка на региональном уровне, заявляла, что она ушла от мужа, что ей с ребёнком нужна поддержка. Ей сказали, что она не похожа на жертву домашнего насилия. И я не знаю, по каким критериям они выносят такие заключения, наверное, женщина-жертва выглядит так: сломанная рука, на костылях, «с синдромом очков».
Для справки: В Вельске есть убежище для женщин, которые подверглись домашнему насилию, но хотят выбраться из этого круга. Кризисный центр рассчитан на шесть человек. Этого, конечно, недостаточно для области с населением 1 млн 200 тысяч человек. Впереди у АНО «Новый взгляд» и центра в Вельске проект для сельских женщин, реализуемый на средства президентского гранта. Проблема домашнего насилия в сельской местности стоит ещё острее, потому что там к стандартным для такого вопроса проблемам прибавляются ещё и узкие связи, кумовство.
— В Архангельске был случай, когда женщина обращалась за помощью в полицию, а ей отказали, дело не возбудили. Полицейский халатно отнесся к заявлению. Потом женщину убил ее сожитель, на которого она и писала заявление. Этого полицейского, конечно, судили, по статье «Халатность». Реального срока он не получил. По решению суда — три года условно.
— Статья «Халатность» — мягкая. Специалисты, занимающиеся проблемой домашнего насилия, считают, что это не халатность, а по меньшей мере статья «Оставление в опасности» — уже более тяжкая.
— Сами абьюзеры обращаются за психологической помощью или это очень редкая ситуация?
— С 2007 года в
— Как вы относитесь к законопроекту «О домашнем насилии»?
— Закон называется «О профилактике
Сейчас Россия — одна из двух стран бывшего СССР, где ещё не принят закон «О домашнем насилии».
Ещё одной проблемой является информационный вакуум, мы не знаем все ли женщины обладают информацией. Мы не можем охватить 100% нашей целевой аудитории.
— Как узнать, что у коллеги или у знакомой дома есть проблема насилия? Если это не близкий человек, реально ли понять, вовремя помочь?
— В целом, это вопрос формирования нетерпимости к насилию в обществе. И это задача государства. Патриотические программы есть, установки ответственного отношения к своему здоровью — есть, антикоррупционная политика внедряется, начиная с детского сада — дошкольники участвуют в конкурсе рисунков на тему коррупции. Инициативы снизу идут — мы поднимаем информационные кампании, но в целом, в обществе остается позиция: «Моя хата с краю, зачем я полезу в чужую семью». Мы всегда советуем, если вы
— Как к проблеме относится такой институт гражданского общества как церковь?
— Среди священнослужителей есть полярные мнения. Например, в Подмосковье есть убежище «Китеж», кризисный центр. Их поддерживает церковь. Они полностью разделяют позицию о том, что семья не может быть местом, где бьют друг друга. Это безопасность, прежде всего. В Южном федеральном округе есть ряд священнослужителей, которые работают со своей паствой, продвигая идеи о том, что насилие в семье неприемлемо. В СЗФО тоже есть такие священнослужители. Но есть, конечно, другие мнения.
Насилие рядом с нами, оно не различает ни чинов, ни сословий. Власть и контроль — основа насилия в близких отношениях. Каждая пощечина может стать последней.
8(800)7000–600 — Всероссийский телефон доверия работает круглосуточно. Психологи рекомендуют фиксировать все побои, рассказывать о побоях знакомым.
Помощь юристов при написании заявления в полицию — здесь.
Беседовала Анна Морозова