Первый тур
Кто победит — неизвестно, слишком близкие результаты среди сторонников и достаточно плотно выглядят предпочтения тех, кто голосовал за других кандидатов.
В России почему-то болеют именно за Ле Пен, полагая ее чуть ли не пророссийским политиком. В обстановке, когда внутренняя катастрофа в России буквально накрывает, психологически оправдано ожидать какого-то чуда. У Гитлера в бункере тоже с восторгом восприняли известие о смерти Рузвельта в надежде что вот-вот союзники начнут стрелять друг в друга и в суматохе позабудут о Германии. Радость, правда, была недолгой.
Марин Ле Пен — профранцузский политик в первую очередь. Во вторую — проевропейский. Ну, а в третью и четвертую — может, и вспомнит о существовании Вануату, Папуа-Новой Гвинее, Гаити или Путине. Предвыборная программа Ле Пен носит ярко выраженный внутренний характер, кроме того, у нее есть серьезные претензии к существующему формату Евросоюза. А потому основные усилия она предполагает тратить на этих направлениях. Остальные — как сложится.
Самое главная проблема в гипотетической «пророссийской» ориентации Марин Ле Пен — это нынешний имидж России и лично Путина. Попытаться пойти против мейнстрима — это примерно как посетить в камере и пожать руку полицейскому Дереку Шовину, а заодно попить кофе с Харви Ванштейном и поужинать с Кевином Спейси. Последнего вроде бы как почти что оправдали, но общественное мнение — оно такое... Сторонников такие демарши вряд ли прибавят, а вот противников и воя в прессе будет сразу не сосчитать. Зачем это Ле Пен в нынешней ситуации, неясно.
По всему этому даже возможная победа Ле Пен на выборах в конце апреля (а еще ведь нужно и победить) абсолютно ничего не изменит. И когда кремлевские это поймут, им останется лишь ждать армию Венка. А вдруг придет.