Таблетку выпишет айтишник? Павел Подкорытов – о киберсудьях и умном питании
Пандемия коронавируса, загнавшая в самоизоляцию россиян и жителей других стран, обернулась на пользу производителям умных технологий.
О том, как режим ограничений изменил IT-отрасль, почему будущее за биоинформатикой, и о том, есть ли у искусственного интеллекта понятие об этике, мы беседуем с генеральным директором «Наполеон IT» Павлом Подкорытовым.
Купить молоко с помощью очков
Корреспондент "АиФ-Челябинск" Мария Карелина: Говорят, самоизоляция сделала для IT-отрасли столько, сколько не сделала ни одна госпрограмма по цифровизации.
Павел Подкорытов: Ситуация с ограничениями, которые резко изменили обычный уклад жизни, ускорила процессы цифровизации, перехода сервисов в онлайн. Глобально ничего нового не произошло. И до коронавируса падали офлайн-продажи, росли онлайн.
– Как интеграция IT-систем в здравоохранение может помочь в борьбе с COVID-19?
– Когда началась пандемия, наш отдел, который специализируется на компьютерном зрении, переориентировался и сделал термофейс (бесконтактное выявление людей с повышенной температурой тела с помощью камеры и тепловизора. – Ред.). Мы установили его в пяти МФЦ и администрации Челябинска. Это камера, которая определяет, у кого температура, и шлёт ответ службе безопасности заведения.
– Какие умные технологии станут обыденными лет через пять?
– Вот сейчас вы не покупаете отдельный фильм, а подписаны на онлайн-кинотеатр наверняка. А через пять лет будете подписаны на умное питание. И вне зависимости от того, сколько вы выпили молока, у вас будет набор продуктов в холодильнике всегда. Касс в магазинах не останется. Вы будете заходить в маркет, брать товар с полки и оплачивать через сотовый телефон, умные часы или очки. Затем садиться в машину, которая повезёт вас без водителя. И эта машина не будет вашей. Где-то это наступит уже завтра, а где-то через 35 лет. Россия, я уверен, будет одной из первых.
Четыре-пять профессий за жизнь
– Но я наблюдаю другую картину. Люди удаляют себя из соцсетей. Перегруженные информационным шумом, беспардонным вмешательством в их частную жизнь, они уходят из цифрового мира и едут возделывать огород.
– Вы видите тех, кто отказывается от цифровых услуг, а я, наоборот, вижу, что люди полностью уходят в цифровые среды! Один мой знакомый сделал такой сервис: он хочет трудоустроить в игровых мирах миллион человек за пять лет. То есть если раньше люди искали работу через объявления в газетах, через биржи, то сейчас на сервисе моего товарища можно найти работу в компьютерных игровых мирах.
– И что это за профессии?
– Например, тренер, который обучает новичка в виртуальном мире какой-то игре. Специалист по сервисам, который может помочь в постройке дома, оказать услуги телохранителя или выступить в роли частной армии.
Но это всё крайности – как ваш пример, так и мой. Мы видим по статистике, что количество людей, которые пользуются цифровыми продуктами, растёт. В первую очередь за счёт поколения 40+ и 50+. Увеличивается время, проведённое в цифровых продуктах, растёт денежная масса, которую люди тратят на них.
– Нацпроект «Цифровая экономика» в Челябинской области в 2019 году был выполнен только на 72%. Как по-вашему, почему так медленно всё это внедряется?
– Компетенций не хватает. Государственные институты должны начать заниматься образованием чиновников и граждан старшего поколения. Раньше, чтобы быть конкурентоспособным, можно было обладать одной профессией – сапожник, например. Сейчас на протяжении жизни нужно поменять четыре-пять специальностей, потому что часть из них заменяют технологии. Когда появилась железная дорога, без работы осталось огромное количество людей на гужевых повозках. Понимаете, что не нужны скоро будут кассиры, бухгалтеры, водители такси? Десятки миллионов людей нужно будет переучивать. Государство может снабдить человека курсами, дать образование, чтобы он был востребован.
Кто виноват в аварии?
– Вот ситуация: перед беспилотным автомобилем пешеход перебегает дорогу в неположенном месте. Как робот будет делать выбор: угробить пассажира в салоне, убить того, кто нарушил правила, изуродовать машину?
– Вопрос в другом: кто будет виноват в аварии? Тот, кто дал машину, компания – разработчик программного обеспечения или государство? У меня нет ответа. Этот этический вопрос и мешает повсеместному запуску автомобилей без водителей.
У искусственного интеллекта (ИИ) несколько проблем. Он может быть предвзят. Данные, которые обработала машина, могут содержать предрассудки. Если в прошлых данных есть сексизм, расизм, то, обучившись на этом материале, она будет совершать те же ошибки.
Ещё есть «проблема чёрного ящика», когда ИИ даёт прогноз без всякого объяснения. В Америке ИИ оценивает подсудимых и даёт рекомендации для судей-людей. У нас в банках ИИ оценивает кредитную историю и решает, давать ли вам автокредит. Нейронные сети не всегда могут интерпретировать своё решение. Но ведь и человек не может объяснить некоторые свои поступки. Почему-то мы согласны терпеть ошибки других людей, но не машин.
– Среди профессий будущего есть IT-генетик. Расскажите о таком направлении, как биоинформатика. Вы его развиваете у себя?
– В России медицина имеет потоковый характер. Пациентов диагностируют, лечат, восстанавливают всех одинаково. Персонализированная медицина состоит в персонализированной диагностике. Чтобы врач лечил не симптомы, а причину. Упрощённо биоинформатика – это «микроскоп», который делает анализ генома человека. Геном – это «чертёж» человека, всё там записано. Анализировать эти данные надо с помощью ИИ, это более производительно. С генома получают 3,5 гигабайта сырых данных («Война и мир» весит 0,0064 гигабайта). Их анализом занимаются биоинформатики.
Основная причина смертности в Челябинской области – сердечно-сосудистые заболевания. Но чтобы диагностировать истинную причину кардиологического заболевания, недостаточно клинических показаний. Нужно генетическое тестирование. Оно помогает выявить истинную причину. Допустим, у одного это повышенный липидный фон. А у другого – склонность к ожирению. Проблема одна, а причины разные, и лечить их надо по-разному. С помощью IT-генетики и биоинформатики будут создавать для пациентов индивидуальные лекарства.
– Сколько же стоит сделать генетический паспорт? Нам это по карману?
– Мы сейчас в ГКБ № 1 Челябинска создаём сервис для помощи врачам и генетикам. Делаем генетическую диагностику заболеваний у 50 пациентов кардиоотделения. Стоимость исследования – 20 тысяч рублей на одного пациента. Но мы делаем его бесплатно. Генетический паспорт позволит увеличить качество жизни, спасти миллионы жизней. Минздраву по силам взять эту технологию на вооружение.
– Насколько востребованы эти направления у студентов?
– Сейчас ребята хотят быть в науке, как Илон Маск. Заниматься тем, что меняет мир к лучшему. На первое место выходят не деньги, а идея. Среди молодёжи огромный интерес к IT-технологиям. В нашей лаборатории при МФТИ восемь бесплатных мест в магистратуре. У нас конкурс – 25 человек на место.
Досье
Павел ПОДКОРЫТОВ.
Генеральный директор и сооснователь Napoleon IT и Intelleon в США. Родился в 1987 году в Челябинске. Окончил по гранту MBA Сколково, учился в UC Berkeley Executive Education (США) и Бизнес-школе Гонконгского университета науки и техники. Аспирант Высшей школы электроники и компьютерных наук ЮУрГУ. Работает в крупнейшей российской технологической компании, где трудятся аналитики, разработчики, эксперты data science из Челябинска, Санкт-Петербурга, Москвы и США.