В медицинском университете на одном потоке со мной учился Гриша. Такие Гриши, наборы стереотипов про сельских жителей есть, наверное, в каждом ВУЗе страны. Мой однокурсник был медлителен, обманчиво туповат и прост, как кирпич. Прибавьте к этому 190см роста и центнер веса – и это будет Гриша.

Поступил он по облегченному сельскому конкурсу и мечтал уехать обратно в свой глухой угол, чтобы там лечить людей. Учиться ему было мучительно трудно, но Гриша не сдавался. И от простоты его случались с Гришей всевозможные казусы.

Курс лекций по физиологии вел у нас вредный и очень принципиальный профессор. Больше всего на свете этот профессор не любил, когда на его лекции опаздывают. Поэтому, заходя в аудиторию, он запирал за собой дверь и оставлял «опаздунов» томиться в коридоре. В конце лекции он дотошно переписывал отсутствующих и опоздавших, а потом на экзамене донимал их дополнительными вопросами.

Всего этого Гриша не знал. На втором курсе со студенческой голодухи он устроился подрабатывать на стройку. И первые лекции по физиологии пропустил.

И вот – раннее осеннее утро. В огромную аудиторию на триста человек с грохотом вбегает табун студентов. Шум, гам, хихиканье девчонок. Раздается звонок, и в аудиторию, как Штирлиц, входит вредный профессор.

- Итак, коллеги. Тема сегодняшнего занятия…

И тут дверь со скрипом прогибается внутрь. Очевидно, что кто-то опоздал на минуту и пытается запрыгнуть в последний вагон.

- О, опаздун, - на лице профессора появляется ехидная улыбка. – А что я говорил вам на первой лекции…

Дверь трещит снова.

- Упорный какой, - удивляется профессор.

Мы переглядываемся. Весь поток, кажется на месте. Точно! Не хватает Гриши! Мы же не предупредили его о пунктике препода насчет опоздавших.

Дверь стонет.

- Можешь не стараться, не получится, - ехидничает препод.

И тут раздается глухой удар. Хлипкий замок двери не выдерживает, створка распахивается и с грохотом бьет о стену. В проеме появляется заспанный Гриша.

- Извините, - густым басом говорит он. – Дверь, наверное, рассохлась, плохо открывается.

Гриша прошел мимо оторопевшего профессора и невозмутимо сел на первый ряд.

От такой наглости препод слегка ошалел. Посмотрел на выломанную дверь, на Гришу, снова на дверь.

- Да вы продолжайте, продолжайте, - милостиво разрешил Гриша.

Профессор кашлянул и начал лекцию. И дверь после этого случая больше не запирал.

Вторая история случилась когда мы окончили первые курсы и перешли к практике в многочисленных клиниках города.

Однажды к нам на лекцию по педиатрии пришла симпатичная молодая преподавательница, откашлялась в микрофон и представилась:

- Самохвал Светлана Викторовна. Ассистент кафедры.

Медики всегда отличались специфическим чувством юмора. Девушка была маленькая, хрупкая. Конечно же вскоре мы переименовали её в Самосвал.

Гриша на педиатрию забил. В конце концов, педиатром он быть не хотел. На лекции не ходил вообще, практикумы пропускал. А так как занятие вели разные преподаватели – Светлану Викторовну он ни разу в глаза не видел. И вот таким макаром дотянул Гриша до сессии с неподписанной зачёткой. Сунулся к заведующему кафедры – тот в отпуске, оставил после себя Светлану Викторовну – зачеты ставить и улетел в теплые края. А сессия все ближе. Гриша рвет на себе волосы, в глазах - паника. Наша староста ему и говорит:

- Экзамен завтра, вали к Самосвалу, она тебе зачёт подпишет, она добрая.

Гриша про прозвище преподавательницы ни сном, ни духом. Решил, что если Самосвал – то что-то грозное, предпенсионного возраста. Заходит в ординаторскую и тут его клемануло – напрочь забыл, как преподшу зовут. А как она выглядит – он и не знал никогда. Увидел симпатичную девушку в белом халатике – решил – медсестра наверное. И говорит:

- Слушай, мне преподшу найти надо. У неё ещё фамилия такая странная – то ли Грузовик то ли Камаз.

Зачёт Гриша подписал только через полчаса, когда Светлана Викторовна перестала кататься по полу от смеха.

К нашему удивлению, университет Гриша закончил. И сейчас с успехом трудится травматологом в районной больнице своего родного края. Ценится, как хороший специалист.