Почему на войну с Россией никто не придет

В соответствии с ранее опубликованными Институтом РУССТРАТ прогнозом относительно итогов проходивших с 10 по 13 января 2022 года переговоров России с США, НАТО и ОБСЕ, стороны смогли найти весьма ограниченный консенсус. Однако ключевые требования России на настоящий момент не удовлетворены.

Такой итог стал почвой для различных предположений о дальнейшем развитии кризиса безопасности на территории, прежде всего, Европы. Среди прочего, стали звучать достаточно радикальные мнения, согласно которым единственный путь из получившего формальную дополнительную кристаллизацию кризиса – военный в прямом смысле этого слова.

Если говорить о «проецировании» военной мощи путём создания Россией соразмерных военных угроз для Вашингтона, то такой путь как раз вполне ожидаем. Особенно после прямо озвученных Владимиром Путиным «военно-технических мер» реагирования – хотя их специфика пока что не раскрыта. Другие меры, хотя о них не говорилось вовсе, также выглядят достаточно очевидными.

The Washington Post по этому поводу даже опубликовала статью, которая сводится к двум тезисам: создание несущих угрозу США ударных баз РФ на территории Латинской Америки – «пустое бахвальство Кремля», а если такое будет реализовано, то США готовы ответить со всей решительностью. Вероятно, в случае появления аналогичных баз НАТО на территории Украины и любых других находящихся на опасно-близкой дистанции государств, Россия может сослаться на WP при решительном ответе.

Созвучную The Washington Post позицию заняли многие издания Бразилии, выступающей сателлитом США в регионе. The Brazilian Reporter обнаружил, что «в то время, как Латинская Америка вышла из числа приоритетов США», Россия и Китай нарастили влияние в регионе. Значительную роль сыграла «вакцинная дипломатия», укрепившая позиции России в Никарагуа, Парагвае, Венесуэле, Боливии и Аргентине.

Площадками для российского военного присутствия в Бразилии называют Венесуэлу, Кубу или Никарагуа. Напоминая, что в 2018 году российские стратегические бомбардировщики уже приземлялись в Венесуэле, а кроме Ту-160 в Венесуэлу «приземлилось» порядка девяти миллиардов долларов нефтяных инвестиций.

По опросам Gallup, всего 16-19% населения Латинской Америки готовы мириться с «лидерством» США, а вот к России и Китаю симпатии намного выше – что создает вполне благоприятный фон для расширения сотрудничества Москвы и Пекина с регионом, в том числе по части проекции военного могущества.

Вместе с тем, можно с достаточной уверенностью говорить: полномасштабный или хотя бы средней интенсивности конфликт США/НАТО с Россией – единственный вариант, который точно исключен из спектра дальнейшего развития кризиса.

«Невозможные» войны в истории человечества имели место. Ярким примером может считаться Первая мировая, которую американская писательница Барбара Такман охарактеризовала как «Войны никто не хотел, поэтому она была неизбежна». Однако ситуация в начале XXI века кардинально отличается от обстановки столетней давности. И эти отличия делают сравнимого масштаба конфликты описанного выше формата в 2020-х – действительно невозможными.

Ложные аналогии

Casus belli, как показывает Первая мировая и другие войны, может быть каким угодно. Однако, лишь в том случае, если использующая такой повод страна в самом деле планирует победить. Или, хотя бы, реализовать другую известную максиму фон Клаузевица – целью любой войны является мир, лучший, чем довоенный.

Специфика и номенклатура современных видов оружия массового поражения, количество и эффективность стоящих на боевом дежурстве ядерных зарядов, доминирующее на ближайшие годы положение России в сфере гиперзвукового оружия, делает достаточно очевидным тот факт, что лучшим, чем довоенный, мир в случае полномасштабного конфликта США с Россией не будет ни для одной из сторон. Даже больше, чем США, пострадают страны блока НАТО – именно в силу своей географической близости к России, они могут быть поражены более широким перечнем вооружений.

Полномасштабный конфликт будет сопровождаться не только конвенционными ударами. Будет задействован весь спектр кибератак, борьбы со спутниками, а также системы, применение которых болезненно для США и практически нечувствительно для России.

Вызвавшие серьезнейшее беспокойство США суперторпеды «Посейдон» с ядерными боезарядами способны очень на многое в отношении густонаселенных городов американского побережья, в то время как аналогичные цели, за исключением Заполярья, Черноморского побережья и Санкт-Петербурга в России отсутствуют.

Отдельно стоит упомянуть ракету глобальной дальности с ядерным двигателем «Буревестник». Эта система после презентации в послании Владимира Путина Федеральному собранию1 марта 2018 года – в отличие от гиперзвуковых боеприпасов – не привлекает особого внимание СМИ. Хотя, с точки зрения возможностей прорыва любой из возможных систем ПРО, способная нести крупную ядерную боеголовку и находиться в полете с любой траекторией неограниченное время ракета явно сыграет свою роль.

Так или иначе, значительное число ядерных боезарядов до территории США будет донесено, что нанесёт серьезный, или даже непоправимый ущерб американской инфраструктуре, экономике и населению. Может оказаться так, что в силу размров страны, плотности населения и так далее, территория России пострадает гораздо меньше, чем США.

Но главная для США проблема в том, что даже не полный разгром окажется для Вашингтона фатальным. Хотя противостояние России с Западом принято рассматривать как систему с двумя полюсами, это совершенно ошибочно в реалиях первой половины XXI века.

Обезьяна и два тигра

Такая переменная как Китай, будучи введенной в уравнение возможного конфликта США и России, создает качественно иную систему. Китай однозначно окажется главным победителем войны – даже если в неё не вступит. Из конфликта с Россией, вне зависимости от её исхода, США выйдут достаточно ослабленными для того, чтобы КНР окончательно обогнала Соединенные Штаты во всех сферах, начиная от стабильности валютно-финансовой системы до обеспеченности технологиями и элементарным демографическим потенциалом.

Продолжая использование крылатых выражений и метафор, можно сказать, что поговорка про мудрую обезьяну, наблюдающую за схваткой двух тигров в долине, имеет все шансы быть реализованной даже сильнее, чем по итогам противостояния США и СССР. И, в отличие от финала Холодной войны, «обезьяна» станет победителем окончательным. Положение России окажется незавидным и в этом случае, но ситуация для нас будет всё же «меньшим злом».

Компетентность и адекватность американского истеблишмента вызывает вопросы очень часто. Но завоевание Китаем окончательного лидерства над США, в случае прямого военного конфликта Москвы и Вашингтона, настолько очевидно, что не может игнорироваться.

Ещё хуже выглядят шансы США в том случае, если Россия и Китай примут решение выступить против Вашингтона солидарно. Такой альянс повышает вероятность возникновения действительно глобальной, планетарного масштаба войны, от которой, так или иначе, не сможет уйти вообще никто. Тем самым планирование итогов конфликта становится весьма затруднительным, а значит предполагать в качестве результата возникновение того самого «мира лучше, чем довоенный», для Вашингтона было бы крайне опрометчиво.

Скорее всего, возникнут совершенно новые центры силы – в регионах с наименее пострадавшим населением, природными ресурсами и инфраструктурой. По всей видимости, этот будут территории, лежащие на максимальном удалении от стран, по которым применяется ядерное оружие – то есть, снова картина рисуется не в пользу США.

Локальный конфликт с большими целями

Отсутствие позитивных для США исходов конфликта с Россией и тем более с Россией и Китаем не дает гарантий против локальных столкновений. Учитывая большое количество прокси-государств с недружественными России режимами, которые США последовательно «накачивают» оружием, вероятность военных поползновений со стороны условной Украины не является нулевой.

Однако и в этом случае военные действия могут выступить лишь как повод для обвинения России в агрессивном поведении, после чего давление на Россию будет осуществляться невоенными, санкционными средствами. Опасность чрезмерной милитаризации противостояния с Россией проистекает из Указа Президента Российской Федерации от 02.06.2020 г. № 355 «Об Основах государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания».

Перечень ситуаций, достаточных для ядерного удара, содержится в пункте №19. Применение ядерного оружия Россией возможно после поступления достоверной информации о старте баллистических ракет, атакующих территории Российской Федерации и (или) ее союзников. Применение других видов оружия массового поражения по территориям Российской Федерации и союзных стран тоже вызовет ядерный ответ.

Принципиально важными оказываются ещё два подпункта. Это «воздействие противника на критически важные государственные или военные объекты Российской Федерации, вывод из строя которых приведет к срыву ответных действий ядерных сил», а также «агрессия против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства». Понятие «воздействия» не конкретизировано, а значит к нему может быть отнесена, скажем, попытка лишить государственные или военные объекты связи путем кибератаки.

Таким образом, любой сколько-нибудь серьезный военный конфликт, в том числе и квазивоенный, с использованием кибервойск и других форм агрессии, автоматически вызовет применение Россией ядерного оружия. Тем самым, события пойдут по сценарию, в котором США выиграть не могут вообще, вопрос лишь в том, кому именно они проиграют – России или Китаю.

С учетом вышесказанного, США и НАТО становится крайне невыгодным загонять Россию в угол размещением представляющих угрозу средств на сопредельных с ней территориях. Оборудование ракетных баз на Украине или в Прибалтике вряд ли вызовет мгновенное применение положений указа №355, но у России остаются все возможности для уничтожения этих баз конвенционным оружием.

Напомним, что в новейшей истории США уже имело место нечто подобное. 8 января 2020 года КСИР Ирана провел операцию «Мученик Сулеймани» против находящихся на территории Ирака американских военных в ответ на гибель в Багдаде командующего спецподразделением «Аль-Кудс» генерала Касема Сулеймани. Удары были нанесены по авиабазе Айн-аль-Асад на западе Ирака и аэродрому в северной провинции Эрбиль. Иранские государственные СМИ заявили о гибели 80 американских военнослужащих, американские – о сотне раненных при отсутствии погибших.

Никакого военного ответа на операцию «Мученик Сулеймани» не последовало, одной из главных причин было то, что эскалация военного противостояния попросту невыгодна, и во многом невозможна для США. Иран, даже в условиях стесненных ресурсов, способен создать проблемы американским базам в регионе, а в случае критической ситуации перейти к тактике «выжженной земли» в районе Персидского залива, что чревато дестабилизацией мировой торговли нефтью и глобальной экономики в целом.

Этот пример вполне применим к гипотетической ситуации возникновения на территории Украины или Прибалтики ракетных баз США или прокси-государств. Точечное уничтожение этих объектов, даже если это будет связано с ранениями или гибелью отдельных представителей обслуживающего персонала, вряд ли приведет к чему-то отличному от очередного пакета экономических санкций.

С учетом громкой и последовательной позиции Москвы, регулярно предупреждающей о недопустимости организации таких ракетных баз, будет очень трудно представить превентивный российский удар по ним как акт агрессии.

В результате, вопрос практического расширения военной инфраструктуры США/НАТО в восточном направлении идет в тесной связи с другим вопросом – готов ли Вашингтон начать ядерную войну? С этим же вопросом связана проблема потенциальной готовности США отвечать на гипотетическое уничтожение Россией инфраструктуры, которую Москва сочтет непосредственной угрозой.

Каким бы странным это не казалось, но большая война с Россией сейчас исключена. Локальный конфликт между США/НАТО и Россией не имеет смысла, потому что США/НАТО будут разбиты. А конфликт превосходящего уровня переведет противостояние в фазу обмена ядерными ударами, в котором США однозначно проиграют в стратегическом смысле.

Соответственно, угрозы США для России могут лежать исключительно в невоенном направлении удара – экономика, финансы, политические санкции, формирования Лиги наций и т.д. Что создает определенный простор для действий Москвы.