Одна жена, один театр. История любви Анатолия Папанова и Надежды Каратаевой
31 октября — 100 лет со дня рождения Анатолия Папанова. «Я однолюб: одна жена, один театр», — говорил он про себя. Aif.ru вспоминает историю любви Анатолия Папанова и Надежды Каратаевой.
А ведь Папанов чуть было не упустил своё счастье. У маршала Ворошилова не было родных детей, поэтому всю любовь и заботу он дарил приёмным, в том числе сыну и дочери Михаила Фрунзе, а также племяннику Николаю Щербакову, учившемуся в одном классе с будущим артистом Папановым. Когда Анатолий поступил в ГИТИС, Николай бывал там на институтских вечерах. И не мог не влюбиться в Надежду — она была хороша собой. Щербаков стал ухаживать: дарил цветы, конфеты. Однажды пригласил её и Толю в гости к дяде...
Курсант военной академии Щербаков выгодно отличался от некрасивого, бедного, худого и хромого Папанова. Хотя шикарная квартира с антиквариатом принадлежала не ему, а Ворошилову, было понятно, что племянник тоже ни в чём не нуждается. Конкурировать с таким ухажёром Папанову было сложно. Да и не привык он бороться — ни за женщин, ни за роли. Скромный, деликатный, с чувством собственного достоинства, он прожил так всю жизнь. И если бы не его Наденька, неизвестно, как вообще сложилась бы судьба застенчивого фронтовика-инвалида, боявшегося признаться девушке в любви. Щербаков между тем действовал решительно. Очень скоро он предложил Наде руку и сердце, не сомневаясь в успехе. Но услышал... отказ.
Те, кто знал эту историю, не поняли студентку — от таких партий не отказываются! Надя же сказала Толе: «Не нравится мне Николай». — «А кто нравится?» — «Ты»...
Отверженный Николай бросил учёбу и уехал на фронт. Позже он прислал Наде письмо, где желал счастья ей и Толе. В 1945-м племянник Ворошилова Николай Щербаков погиб в бою...
«Зато талантливый»
А для Надежды Каратаевой и Анатолия Папанова именно в 1945-м началась новая жизнь. В День Победы, 9 Мая, он сделал ей предложение, и через 11 дней они расписались. Хотя мама Нади, как и многие вокруг, не могла понять дочь: «Толя, наверное, человек хороший, но уж больно некрасивый, — говорила она. — Что же ты, посимпатичнее не могла найти?»
«Зато он талантливый», — гордо отвечала Надя. И много лет делала всё, чтобы талант раскрылся, был оценён. Она отодвинула свою карьеру на задний план. И ни разу не пожалела, что выбрала долговязого, «из деревни», Папанова, а не лощёного племянника маршала.
Связывали Надю и Толю и разговоры о войне. С них и началась дружба. Только они вдвоём ходили на занятия в ГИТИС в гимнастёрках и кирзовых сапогах: другой одежды не было. Вот Толя и спросил однажды Надю: «Ты была на фронте?»
22 июня 1941 г. Надя узнала, что принята на актёрский факультет ГИТИСа. Но вскоре «преподаватели эвакуировались, а я решила идти на фронт, — вспоминала Надежда Юрьевна. — Окончив курсы медсестёр, устроилась в санитарный поезд. Когда его расформировали, вернулась в институт».
А вот как рассказывал о войне сержант Анатолий Папанов: «Как можно забыть о двухчасовом бое, унёсшем жизни 29 человек из 42? Большинство товарищей погибло на моих глазах...»
Тогда он выжил. Но однажды вражеский снаряд настиг и его. Осколок угодил в ногу, раздробил стопу. Два пальца пришлось ампутировать. О продолжении службы и речи не могло идти. «Комиссовали подчистую, никакие протесты не помогли».
С деревенским говором, хромого, с палочкой, в ГИТИСе его явно не ждали. Но он обещал, что справится с проблемами. И к концу четвёртого курса не только ходил без трости, но и танцевал.
«Вначале мы просто приятельствовали, — вспоминала Надежда Каратаева. — Роман начался, когда на каникулах поехали от райкома комсомола в Куйбышев — обслуживать воинские части».
Они были молоды, счастливы. Любили друг друга. Даром что совместная жизнь не получилась ослепительно яркой и лёгкой.
«Друзей у него не было»
С отличием окончив ГИТИС, Папанов мог выбрать один из трёх столичных театров. А Наде дали распределение в Клайпеду, и Папанов отправился с женой. Позже их пригласил Андрей Гончаров в Театр сатиры. Но ютиться пришлось с мамой Нади в коммуналке. Восемь лет, не имея своего угла, супруги откладывали рождение детей. Решились, когда Наде уже было 30, а Толе — 32.
Известным на весь Союз Папанов стал и вовсе после 40. «Это случилось после фильма "Живые и мёртвые", где папа сыграл комбрига Серпилина, — рассказывала мне в интервью спустя годы дочь артиста Елена. — И в театре долго не было приличных ролей, в основном "кушать подано", почему и возник в его жизни алкоголь... Надо отдать папе должное — завязал он сам, без всякого лечения».
«Вся моя планета завертелась по-другому», — признавался актёр после картины «Живые и мёртвые», в которую попал благодаря Константину Симонову, — именно писатель посоветовал режиссёру взять Папанова. В этой ленте да в Белорусском вокзале" Анатолий Дмитриевич был самим собой. Карикатурных персонажей в комедиях не очень жаловал, хотя они-то в основном и принесли актёру народную любовь. С тех пор его заваливали сценариями, в «Сатиру» театралы ходили «на Папанова и Миронова».
«У папы было много и поклонников, и поклонниц, — откровенничала Елена Анатольевна. — Даже приезжая на дачу, он маскировался: надевал кепку, чёрные очки. К счастью, звонками нас не доставали. Истерик по телефону поклонницы не устраивали. Часто после смерти известных людей "обнаруживаются" внебрачные дети. Нашей семьи, слава богу, это не коснулось. Папа очень любил маму. Правда, никогда не помогал ей в театре. Больше того, когда Плучек распределил маму на роль в "Гнезде глухаря", папа ходил к нему и доказывал, что "это не Надина роль". Считал: проталкивать близких неудобно. Не так был воспитан. А вот когда в Союзе кинематографистов предложили поездку в США, он сказал, что без жены не поедет. И полетел с ней. Вообще-то папа был человеком скрытным, друзей у него, можно сказать, не было. Но с мамой он всегда делился переживаниями. Особенно когда с работой не ладилось...»
Не знаю,
сколько жить ещё осталось,
Но заявляю вам,
мои друзья, —
Усталость
можно отложить
на старость,
Любовь
на старость
отложить
нельзя.
Этими строчками Доризо актёр часто завершал творческие вечера, с которыми ездил по стране. Он не отложил любовь на старость, ушёл в 64 года. «Толя работал на износ», — скажет потом Надежда Юрьевна. И будет хранить верность мужу ещё 32 года. До конца дней...