Зять президента Казахстана покупает порт на Балтике
Казахстанский предприниматель Тимур Кулибаев становится владельцем российского порта на Выборгском заливе. Порт Высоцк, расположенный возле небольшого города с таким же названием и построенный еще по приказу Петра Первого, с середины 1990-х годов специализируется на работе с углем и нефтью – согласно газете «Ведомости», там действуют угольный терминал, контролируемый кипрской компанией, нефтеналивной терминал «Лукойла» с достаточно высоким грузооборотом, а также строится терминал под сжиженный газ.
Российский порт на Балтике перейдет к зятю Нурсултана Назарбаева
После того, как российская правительственная комиссия по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в конце апреля одобрила сделку, порт на Балтике обретает нового владельца – Тимура Кулибаева, председателя Казахстанской ассоциации организаций нефтегазового и энергетического комплекса Kazenergy, председателя президиума национальной палаты предпринимателей, одного из самых богатых людей республики и зятя главы государства Нурсултана Назарбаева.
Сделка с покупкой Кулибаевым порта Высоцк, он находится в 50 км от российско-финской границы и в 90 км от Санкт-Петербурга, необычна по нескольким причинам. До сих пор «мало-мальски известные инвестиции из Казахстана в Россию были связаны или с гостиницами, или с девелоперскими проектами в больших российских городах», указывает бывший премьер-министр Казахстана Акежан Кажегельдин, проживающий сейчас в статусе политического беженца в Европе. В серьезную экономику России казахстанский бизнес никогда не инвестировал, как, впрочем, и в свою экономику, говорит Кажегельдин.
Почему казахи не инвестируют в Казахстан?
Экс-премьер не видит в сделке по покупке порта практического смысла. «В этих инвестициях нет ни национального, ни даже предпринимательского интереса – порт находится на Балтике; трубы, ведущей туда напрямую из Казахстана, нет, только через Россию. Если исходить из желания увеличить экспорт казахской нефти, то можно было бы собирать большой пул инвесторов и инвестировать в следующую нитку Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), чтобы увеличить его пропускную способность», – рассуждает собеседник DW.
«Парадоксальная ситуация – президент, правительство, посольства Казахстана за рубежом как заклинание повторяют приглашения иностранцам приходить в республику с инвестициями. А, как видно, места для них уже нет. Вот недавно Нацфонд и государственный фонд »Сарук-Казына« были пойманы за руку на инвестициях в шведскую, голландскую и американскую экономику», – продолжает Акежан Кажегельдин.
Сделка по Высоцку – экономика или политика?
В свою очередь казахстанский политолог Петр Своик уверен, что экономические аспекты сделки в данном случае вторичны. «Это порт угольный и нефтяной. Мы углем особо не торгуем, и его отгрузка ни на Прибалтику, ни на более далекие страны не осуществляется. У нас уголь энергетический, не металлургического качества, он идет только на близлежащие российские электростанции, и то эти поставки сокращаются. Нефть же Казахстан по большей части транспортирует через Россию по трубопроводам, порт тут большой роли не играет», – объясняет эксперт, убежденный, что при покупке Высоцка речь идет о чистой политике.
«Приобретение порта – это политический жест, согласованный между Казахстаном и Россией и означающий участие Астаны в стратегических российских активах. Это не Кулибаев, а Казахстан входит в портовые активы России», – добавляет он.
При этом Петр Своик не видит больших экономических рисков для казахстанской стороны в этой сделке. «Кулибаев платит немалые деньги акционерам, выходящим из этого проекта, и планирует получить долговременную прибыль с порта, хотя, вероятно, небольшую. Но зато это не очень рискованная инвестиция – в худшем случае это будут замороженные средства, порт под воду не погрузится, не пропадет и в дефолте не окажется. Поэтому я и говорю о том, что это политический проект – кому попало россияне порт не продадут; продали тому, кому надо было продать», – подчеркивает Своик. И обращает внимание на политические риски.
Риски казахстанской многовекторности
«С точки зрения политических рисков, тут надо оценивать в целом взаимодействие Казахстана с Россией. Казахстану в проведении его традиционной многовекторной политики приходится балансировать все более напряженно – многовекторность находится на грани того, чтобы лопнуть», – считает собеседник DW. И приобретение порта, по его выражению, – это компенсация за ряд подвижек Астаны, сделанных в других направлениях, от России.
«Это компенсация и за согласие Казахстана на предоставление портов на Каспийском море для американского военного транзита, и, возможно, за решение заменить кириллицу на латиницу. А Москве выгодно указывать, что Таможенный союз и Евразийский экономический союз (ЕАЭС) развиваются, и не только Россия скупает объекты в Казахстане или в Киргизии, но и Казахстан – в России», – рассуждает политолог.
Этот тезис косвенно подтвердил руководитель российской Федеральной антимонопольной службы Игорь Артемьев, заявивший российским СМИ, что получение Кулибаевым контроля над Высоцком – «это как бы продолжение работы в Таможенном союзе, и казахский представитель приобретает серьезные такие активы на Балтике, что радует всех нас».