Никола Мельников: «Я и сейчас в постоянном поиске – ведь это и есть смысл жизни музыканта»
Музыкант рассказал о своем новом альбоме Last Hope, который писал 9 лет, подготовке к сольному концерту в Москве, а также поделился впечатлениями от поездки в Японию.
Почему ваш новый альбом называется Last Hope? Как долго вы над ним работали?
Last Hope – это название титульной композиции, над которой я работал еще в период Covid-19. После отмен международных гастролей и прочих проектов, которые мы разрабатывали с британским менеджментом в Лондоне, было, конечно, грустно, но сила творчества всё превозмогла, и надежда на просвет никогда во мне не погибала. Так и родился Last Hope на моей студии ВДНХ, записанный на моем любимом 130-летнем фортепиано Zeiler и с использованием множества аналоговых синтезаторов. А в целом альбом я делал практически девять лет. Он состоит из множеств периодов моего творчества и олицетворяет рост в плане аранжировки – от сольного фортепиано до 80 музыкантов симфонического оркестра, которые сейчас звучат в альбоме.
Почему перерыв между первым и вторым альбомом составил девять лет?
В этот период я много экспериментировал, занимался электронной музыкой, выпускался на международных лейблах, строил зарубежную карьеру, работал над фирменным звучанием, пытался понять, что именно я хочу. Я и сейчас в постоянном поиске – ведь это и есть смысл жизни музыканта. Мы учимся всю жизнь, и весь путь состоит из новых ежедневных открытий. Единственное, что меняется – то, что я стал планировать гораздо дальше, например на 2024 год все творческие планы уже сформированы.
Расскажите, что такое неоромантизм в музыке?
Я назвал это специально, чтобы отвлечь публику от неправильного слова «неоклассика». Слово стало слишком модным, и его уже не убрать из лексикона. По сути это направление XX века, когда люди, устав от авангарда, стали возвращаться к классическим техникам. Та музыка, скорее, напоминает Баха или Вивальди, и никак не «киношное» звучание фортепиано и струнных.
В термине неоромантизм я символизирую свою любовь к русским композиторам-романтикам, таким, как Рахманинов или Скрябин. Я чувствую, что моя гармония и мой пианизм были воспитаны именно ими, их традиции сочетания музыки и любви к природе я стараюсь продолжать.
Чем стала для вас Япония? Что вдохновило в этой стране?
Япония стала для меня одновременно и 40-ой страной, которую я посетил за свою жизнь, и лучшим местом, в котором я бывал. Я давно не испытывал такого вдохновения – культура, природа и отношение людей ко мне сделали мое пребывание там волшебным. Практически все люди, которых я встречал в Японии, открывали передо мной новые двери, и я максимально доверился своему чувству, которое всегда говорило «да» всему. Будь то съемка клипа на титульную композицию Last Hope или мой концерт в секретном саке-баре. Все проходило идеально и вызывало восторг. В данный момент я уже разрабатываю новый проект с компанией Playtronica, который мы хотим осуществить уже в этом году в Токио.
Что ждет зрителей на концерте 25 апреля?
Я думаю, зрителей ждет, помимо традиционного ханами (любования цветами) – сценографии, специально разработанной в японской тематике, еще и настоящее любование музыкой. Это будет концерт с 50 музыкантами симфонического оркестра на сцене. Я постараюсь рассказать всем историю, которая со мной происходила в последние девять лет языком, которым я владею лучше всего – языком музыки. Очень жду вас всех на презентации альбома в Театре на Таганке.