Вäженка: в Карелию возвращается трикотажная мода

Татьяна Мельничук - юрист, которому не хватало творчества. Однажды она разрешила себе, заниматься тем, что ей нравится по-настоящему и открыла маленькую трикотажную фабрику. Ее бизнес начался с жилетки для дочери, а теперь уже в Петрозаводске работает не только фабрика "Важенка", но и открылся фирменный магазин, где большой ассортимент трикотажных изделий на любой вкус и возраст. Что такое экокамуфляж и почему советские орнаменты вновь становятся модными - в материале "Республики".

Сообщение Вäженка: в Карелию возвращается трикотажная мода появились сначала на "Республика".

По мнению директора новой трикотажной фабрики в Петрозаводске, название «Вäженка», а так называют самку северного оленя, передает и дух севера, и женское начало. Создание одежды — это женская тема, уверена она.

«Так совпало, что когда мы стали собирать документы на регистрацию товарного знака и придумывать название для нашего производства, умерла Тамара Юфа. Все мы выросли на ее книжках. В одной из них, а мы храним в своем магазине некоторые издания, чтобы познакомить с карельским художником туристов, мы нашли важенку.  И это название, на мой взгляд, очень полно отражает красоту женского ручного  труда», — рассказала Татьяна Мельничук.

Книги с иллюстрациями Тамары Юфы. Фото: «Республика» / Оксана Кудряшова

Бизнес с жилетки

В семье Татьяны Мельничук все шьют. А бабушка во время войны с тремя детьми и выжила благодаря тому, что обшивала всех и переделывала старые фуфайки: в современном мире такая техника называется пэчворк или лоскутное шитье по-старому.

«Я думаю, что желание что-то создавать у меня от бабушки. Это такая отдушина. Ты чувствуешь себя творцом: вот стоит две бабины ниток, и тут раз и кардиган получился, и ты держишь его в руках. Ведь мы создаем не вещи, мы создаем пространство вокруг себя», — рассказывает Татьяна.

Татьяна Мельничук. Фото: «Республика» / Оксана Кудряшова

Татьяна  — юрист, много лет она работала в суде, но ей не хватало творчества. Бизнес нашей героини начался с трикотажной жилетки, которую заказала ее дочь. Говорит, пойти и купить — это слишком просто для нее.

«Во время пандемии все сидели дома, я решила пойти учиться, поступила в магистратуру ПетрГУ на психолога. И в процессе обучения поняла, что нужно разрешить себе заниматься тем, что ты любишь, что тебе хочется. Я вспоминаю то время, когда я ходила по судам, у меня часто болела голова, да, все было успешно, но очень тяжело. Душа требовала творчества. Я поймала себя на том, что после сложных заседаний я обязательно шла по магазинам, мне нужно было посмотреть, потрогать какие-то тряпочки, изделия ручной работы. У меня был прямо свой маршрут. И головная боль уходила. А тут мне дочь заказала жилет. Для меня что-то сшить или создать — это счастье. Поэтому я не пошла за готовой жилеткой в магазин, я начала искать трикотаж. Я нашла то, что мне было нужно, и сшила жилет. Дочь его до сих пор, кстати, носит. И мне очень понравилось работать с этим материалом. Потом мы стали такие жилетки шить в подарки для ее подружек. И вот так поработав дома, я подумала, а почему бы не открыть свою небольшую фабрику трикотажных вещей?!».

Цех Татьяна открыла в здании бывшей петрозаводской трикотажной фабрики на улице Ригачина, первые вязальные машины купила на средства, которые получила в наследство от папы.

«Начинать было не сложно, хоть и с нуля. Все в радость. А может потому, что анализ отсутствовал, чтобы успеть испугаться. Вы знаете, я заметила, когда занимаешься любимым делом, вселенная тебе помогает, люди находятся нужные. Все получается. Мы работаем на качество, а качество формирует культуру.  В декабре мы смогли своими силами открыть магазин. Каждый месяц и даже день у нас как новый. Чтобы уже говорить о каких-то выводах ведения бизнеса и развития фабрики, еще нужно в этом повариться».

«Вäженка». Фото: «Республика» / Оксана Кудряшова

Цех с мозгами

Сейчас на фабрике «Вäженка» работает пять специалистов, еще четыре сотрудника в магазине. По словам Татьяны, это не считая фрилансеров, которые занимаются обслуживанием оборудования и конструированием одежды из трикотажа.

«В нашем цехе есть вязальные машины, которые называют «с мозгами». Они работают по компьютерной программе. Но ни одно производство трикотажной одежды не может обойтись без иголок, которые придумали еще более 100 лет назад. И пока эта технология не поменялась. Каждая вещь проходит через руки кеттельщицы. Поэтому мы смело можем сказать, что это и ручной труд.

Мы работаем с разной пряжей, пробуем, тестируем, носим сами, чтобы понимать, подходит ли нам этот поставщик. Я к этому отношусь очень щепетильно. Сейчас активно сотрудничаем с белорусскими поставщиками. Мы даже возродили советскую традицию — продаем лоскутки трикотажа. Их берут мастера, которые кукол шьют, броши делают. Из остатков  мы шьем кепи, шарфы, панамы. Это вообще отдельная история — полет фантазии. У нас полностью безотходное производство».

«В здании бывшей фабрики работает цех, который занимается выполнением заказов для военнослужащих. Я у них увидела камуфляж. А это сейчас тренд, поэтому мы его освежили, добавили розовый, салатовый. И у нас появилось свое направление — экокамуфляж.  Это, скажу сразу, идеальный вариант для полных женщин. Такой кардиган скрывает все недостатки фигуры. И смотрится очень эффектно.

Экокамуфляж. Фото: «Республика» / Оксана Кудряшова

А вот этот рисунок мы нашли в архиве нашей петрозаводской фабрики. Наследие советского периода — природный орнамент: камень, вода, змея.  Мы хотим использовать  этот рисунок для современных моделей. Ведь наша задача не просто сделать изделие, а вписывать модели в комплекты, чтобы люди сразу понимали, что с чем можно носить. Человеку надо дать решение. Так мы, например, подхватили идею с воротничками, наши джемпера можно комбинировать и с такими аксессуарами».

По словам нашей героини, в Карелии большая проблема найти кадры для работы на таком производстве. После закрытия петрозаводской фабрики в республике перестали готовить специалистов: вязальщиц, кеттельщиц, конструкторов, техников для обслуживания оборудования.

«С мастерами очень сложно, для того чтобы запуститься, мы пригласили пенсионеров. Это те, кто работал раньше на старой фабрике.  В Петрозаводске есть колледж технологии и предпринимательства, который раньше готовил мастеров. Сейчас курс закрыт. Можно сказать, что в Карелии эта профессия утрачена. Вот у нас работает сейчас Анна, она 40 лет за кеттельной машиной.

Мастер Анна. Фото: «Республика» / Оксана Кудряшова

Для того, чтобы обучить сотрудников, мы сами купили программу. В колледже нам удалось ввести факультатив,  и две студентки пришли к нам на практику, теперь ждем их на работу. Мы готовы сотрудничать с центром «Работа России» и отправлять на обучение в Иваново и в Петербург. Нам очень нужны кадры. Курс в колледже могли бы открыть, но при условии, что будет 15 человек обучаться и потом мы их трудоустроим. Но пока мы только начинаем, я не смогу принять на работу сразу столько специалистов. И вот пока мы с пенсионерами работаем, в онлайн-формате с конструкторами одежды из других городов. Если модельер может нарисовать вещь, и по созданным лекалам их можно сшить, то с трикотажем так не получится. Здесь все гораздо сложнее. Конструктор, как инженер, создает модель, он учитывает технологию, цвета, размер».

Татьяна Мельничук на производстве. Фото: «Республика» / Оксана Кудряшова

Стирай — носи

«Главная наша идея —  делать самим качественную одежду. И мы можем все это делать здесь лучше, чем в Италии. Кеттель в Италии считается вип отделкой, такие вещи там стоят  от 15 тысяч рублей, а у нас такая же водолазка в пять раз дешевле. Трикотажное производство — это ниша, которая выпала на современном рынке. А ведь раньше это было модно. И нашего магазина не хватало людям. В магазинах все искусственное, все по шаблону. У нас нет синтетики, только смесовые ткани. Мы называем эти специальные составы: стирай — носи».

«Вäженка». Фото: «Республика» / Оксана Кудряшова

«Всю продукцию мы тестируем на себе, носим сами, а также наши семьи и друзья. Продавцы в магазине тоже в трикотажных комплектах карельского производства. Массовая культура в плане одежды ушла в упрощение. Сейчас посмотришь, даже на праздник идут в футболках и широких штанах. И мы хотим удержать время, красоту нести в мир, и потом объемные женщины — наша ниша ,им сложно найти хорошую одежду. А у нас все для них есть.Наш размерный ряд от 42 до 60. И нет никакого возрастного ограничения. Когда к нам в магазин приходят мама, дочка и внучка, то каждая сможет найти для себя что-то в гардероб: кому шарф, кому жилет, кепочка или панама, гетры и многое другое. Пока только мужская линейка не широко представлена. Но и над этим мы уже работаем».

Кластер «Креатив»

Пока ни в одну программу господдержки «Вäженка» не попала. Субсидии сейчас получают те предприниматели, которые только открывают свое дело. В центре «Мой бизнес» не могли подобрать кластер, куда бы вошло трикотажное производство. После обращений Татьяны Мельничук кластер расширили и легкую промышленность, к которой относится трикотажная фабрика, внесли в «Креатив».

«В рамках кластера мы сможем участвовать в промышленных выставках, показывать свою продукцию на разных площадках. Это продвижение, которого нам сейчас не хватает.  После введения антироссийских санкций многие бренды местные  вышли на торговые площади в разных регионах, и им компенсируют арендную плату. Например, в Петербурге эта программа работает с июля прошлого года. Я с этим вопросом пошла в мэрию. У нас пока эта программа не работает, поэтому магазин мы открыли сами. из карельских предпринимателей пока никто не вышел на новые торговые точки в больших центрах.

Сейчас я собираю документы, хочу  получить сертификаты соответствия на детскую продукцию и на швейную. У нас сертификация только на вязаный трикотаж. Но мы хотим расширяться и развиваться».

«Вäженка». Магазин. Фото: «Республика» / Оксана Кудряшова

Сообщение Вäженка: в Карелию возвращается трикотажная мода появились сначала на "Республика".