Лицом к стене. Как драка следователей и полицейских в Уфе переросла в уголовное дело

Медиакорсеть выясняла, избивали ли на самом деле следователей трое полицейских, и что в этом деле не так. Лиана с Никитой Костаревым познакомились, когда он только-только принял решение работать в органах. «Кто знает, почему пошел в полицию работать, 11-й класс закончил, папа сказал идти в МВД, потом уже нравиться начало», — рассуждает Лиана Костарева. Никита — участник боевых действий, имеет награды. Он начал карьеру 14 лет назад с должности оперуполномоченного уголовного розыска, закончил заместителем начальника отдела полиции № 11. Со слов Лианы, ее муж очень сильно любил свою работу и в последнее время жалел, что до пенсии оставался всего год. У супругов двое детей — старшей дочери 17 лет, младший сын еще в детском саду. Никита под домашним арестом. С детьми он может проводить на улице два часа — этого времени хватает на то, чтобы отвезти сына на футбол, а вот забрать уже нет. Полгода, с января 2019 года по июнь, экс-полицейский провел в СИЗО, в июне мера пресечения была изменена на домашний арест. Пока Никита находился в СИЗО, 18 марта его уволили «в связи с грубым нарушением дисциплины», не дождавшись окончания уголовного расследования. Сейчас семья живет на зарплату Лианы, которой, чтобы всех прокормить, приходится работать с утра до вечера. Дело Никиты Костарева стало известно общественности 15 января 2019 года, когда на сайте следственного комитета Башкирии появилась информация о превышении тремя полицейскими должностных полномочий с применением насилия (п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ). В сообщении ведомства указывалось, что в декабре 2018 года двое следователей регионального управления с двумя понятыми прибыли в отдел полиции в рамках доследственной проверки. Однако полицейские, согласно версии следкома, «достоверно зная, что прибывшие в отдел полиции являются следователями СКР», отказались их пропустить и «применили физическую силу». Один из полицейских впоследствии заявил о переломе руки, который он получил во время драки. В СК считают, что перелома не было, а справка фиктивная. В МВД по Башкирии конфликт комментировать не стали, отделавшись коротким пояснением, что по факту произошедшего была проведена служебная проверка. Медиакорсеть отправила запрос в ведомство за более полной информацией. Когда Никиту закрыли в СИЗО, Лиана Костарева опубликовала видеообращение, в котором выразила мнение, что ее муж не виновен, так как следовал «Закону о полиции», а уголовное дело было возбуждено с целью скрыть совершенное следователями преступление. В деле разбиралась журналист Медиакорсети. «Изъять любым законным путем» Вечером 14 декабря 2018 года, со слов Лианы Костаревой, в момент пересменки, когда сдается табельное оружие и посторонним внутри находиться нельзя, в дежурную часть отделения полиции N11 в Уфе «ворвались четверо неизвестных». На видеозаписи с камер внутреннего наблюдения видно, как один из них проходит через турникет, придерживает входную дверь после выходящих людей и быстро забегает внутрь отделения. Следом за ним уже перелезают через турникет и остальные. «Они вошли в дежурную часть, заявили, что из следственного комитета, документов никаких не предъявили. Один из следователей бросил на стол оперативному старшему дежурному сумку, и пошел дальше туда, где находятся задержанные по административным делам», — рассказывает Лиана Костырева. После этого, со слов жены полицейского, начальник смены Шагалиев позвонил ее мужу и спросил, что делать с «непонятными людьми в гражданской одежде». Никита Костарев находился в тот момент на оперативке. Со слов Лианы, он отдал приказ незнакомцев не пускать. Между полицейскими и следователями завязалась потасовка. Полицейские вызвали вневедомственную охрану, которая, по выражению Лианы, «поставила следаков к стене». Во время допроса Никита Костарев рассказал, что в отделение пришли следователи Ленинского межрайонного отделения следкома Кузнецов и Никифоров. «Следователю Кузнецову была поставлена задача его руководителем об изъятии журналов любым законным путем», — заявил Костарев. Полицейский отметил: Кузнецов и Никифоров хотели показать себя перед вышестоящим руководством ответственными работниками и осознавали, что нарушают закон о следственном комитете. По версии Никиты Костарева, перед потасовкой Кузнецов зашел к нему в кабинет, не сообщив, что проводится доследственная проверка, и «приведя доводы частного характера», попросил отсканировать журнал КСЗЛ (комната содержания задержанных лиц, — прим. Медиакорсети) за апрель 2018 года. Этот факт, как указывал полицейский, могут подтвердить четыре свидетеля. Костарев рассказал также, что предложил следователю приехать за журналом на следующий день, так как в тот момент документ был у сотрудника, находящегося за городом. Кузнецов же ответил, что ему нужно обсудить сложившуюся ситуацию со своим руководством. «О своих намерениях незаконным путем проникнуть в дежурную часть совместно с Никифоровым и двумя гражданскими лицами, Кузнецов мне ничего не сообщал. Кроме того, он вообще не уведомлял меня о том, что находится в отделении полиции № 11 не один», — заявил полицейский. «Встать лицом к стене и не двигаться» На допросе Кузнецов рассказал, что помогал следователю Никифорову проводить доследственную проверку по факту избиения несовершеннолетнего полицейскими в отделе №11. Журнал ему потребовался, чтобы проверить, доставляли ли пострадавшего в отделение. Следователь сказал, что поведение Костарева показалось ему подозрительным. Кузнецов посчитал, что журнал ему не хотят выдавать, чтобы скрыть возможное преступление — внести изменения или уничтожить доказательства. «В связи с чем я предложил Костареву вызвать сотрудника, у которого находились сведения, но тот ответил отказом», — рассказал он. Он сообщил, что после такой реакции решил «проникнуть» в дежурную часть. Кузнецов рассказал, что две женщины, пришедшие с ним в отделение, были понятыми. Они вместе с Никифоровым и понятыми пошли в коридор дежурной части, а затем в оперативный зал, где находился Шагалиев. Следователь уверен, что все присутствующие оперативники знали, что он сотрудник следственного комитета. Следователь вспоминает, что он положил сумку на стол и заявил, что будет проводить осмотр места происшествия. «В ответ на это Шагалиев начал вести себя агрессивно, нецензурно выражался и говорил, что ему сделали замечание еще в прошлый раз, когда я изымал у них книгу учета сообщений о преступлениях. Сказал, что у него приказ Костарева, и начал выгонять меня, следователя Никифорова и понятых из помещения дежурной части», — рассказал Кузнецов. Тогда он решил помешать полицейским запереть дверь и встал в дверном проеме, откуда Шагалиев его выпроваживал, «сопровождая все это нецензурной бранью». Через некоторое время, как вспоминает Кузнецов, прибыли сотрудники управления вневедомственной охраны. «Они прошли в коридор дежурной части и потребовали от всех встать лицом к стене и не двигаться», — утверждает он. В ответ на требование вневедомственной охраны следователи предъявили служебные удостоверения, представились и попросили вызвать полицейского Костарева. Начальник смены, утверждает следователь, не поспешил выполнять просьбу, а пообещал «выкинуть». «В какой-то момент начальник дежурной смены Шагалиев вновь резко толкнул меня в спину, толкнул руку, которой я держался за стену, я потерял равновесие, правая нога соскользнула по полу, я схватился руками за дверь, которую в этот момент пытался закрыть помощник дежурного. Указанный сотрудник (третий фигурант дела Ильдар Лукманов, — прим. Медиакорсети) нанес мне данной металлической дверью четыре или пять ударов по левой ноге, которая оставалась в дверном проеме», — описал происходящее в дальнейшем Кузнецов. Костарев, по утверждению следователя, спустился вниз только после того как его, Никифорова и понятых «вытолкали» из дежурной части. «Делая вид, что не осведомлен о происходящем, спросил, что случилось», — рассказал он. Следователь также отметил, что физическую силу в отношении полицейских он не применял. «Мне здесь всё можно» Начальник смены и еще один фигурант дела Марсель Шагалиев утверждает, что следователь Кузнецов «ворвался в дежурную часть». Представиться и показать документы тот, по его словам, отказался со словами: «Мне здесь всё можно». «Я по внутреннему телефону позвонил врио начальника отдела полиции Костареву Никите Юрьевичу и доложил о том, в помещение дежурной части прошли неизвестные мне лица, один из которых представился сотрудником следственного комитета, и спросил у Костарева, давал ли он разрешение на изъятие документов из помещения дежурной части. Костарев пояснил мне, что кому-либо разрешение на изъятие документов не давал <…> после чего сказал, чтобы я их выгнал из помещения», — изложил свою версию Шагалиев. После звонка началась потасовка, в которой, как утверждает начальник смены, он, вероятнее всего, получил перелом руки: «В момент, когда Кузнецов вырвал мою руку и стал ее выкручивать», — заявил он. В этот момент в отделение прибыли сотрудники вневедомственной охраны. Они, увидев происходящее, со слов Шагалиева, «встали в ступор» и не знали, что делать, а только смотрели, как они «толкают друг друга». Когда все закончилось, Шагалиев с разрешения Костарева доложил о случившемся в УМВД России по Уфе. Полицейский рассказал, что следователь Кузнецов в этот вечер еще раз приехал в отделение и забрал журнал задержаний, но на этот раз удостоверение предъявил. Боль в руке Шагалиев почувствовал на следующий день, он поехал провериться в травмпункт, где рентген показал закрытый перелом лучевой кости. Позже один из следователей повел его на освидетельствование в больницу, где диагноз подтвердился. Когда Шагалиев был уже в СИЗО, его руку снова проверили и сняли гипс, так как перелома обнаружено не было. Со слов жены Никиты Костарева, позднее лечащий врач указывал, что за месяц перелом, в виду молодого возраста Шагалиева, мог срастись. Все документы имеются в распоряжении Медиакорсети. «Мы тебя закрываем» После этой потасовки прошло около месяца, уголовное дело возбудили 16 января, обвинение в превышении должностных полномочий, совершенном с применением насилия (ч. 3 ст. 33, п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ), следствие предъявило заместителю начальника ОМВД № 11 Никите Костареву и двум его подчиненным — начальнику дежурной смены, капитану полиции Марселю Шагалиеву и оперативному дежурному Ильдару Лукманову. Никиту Костарева объявили в федеральный розыск и задержали 28 января. Его жена утверждает, что Костарев не скрывался, а в момент задержания сидел дома с больным ребенком, так как сама Лиана в это время была в командировке. «До этого они приходили, объяснение брали и всё на этом. Когда Никита вышел с больничного и узнал, что возбуждено уголовное дело, пришел к ним сам. Ему сказали: «Ты скрывался, мы тебя закрываем», — рассказала Лиана Костарева. По ее словам, пока Никита сидел дома с ребенком, полицейские приходили к соседям. Один из соседей рассказал, что видел, как Костаревы «собрали всю обувь и уехали с рюкзаком». Но это, со слов Лианы, неправда. Вырезка из протокола очной ставки: Вопрос обвиняемого к потерпевшему Кузнецову: «Было ли там (в заявлении о нанесении телесных повреждений, — прим. Медиакорсеть) указано, что <…> содержался в КСЗЛ и ему наносились телесные повреждения в отделении полиции № 11 в Уфе?». Ответ потерпевшего Кузнецова: «Согласно имеющимся материалам проверки, <…> были нанесены телесные повреждения сотрудниками полиции, в том числе при доставлении в полицию. Имелась ли информация о помещении в КСЗЛ, я не помню, однако насколько мне известно единственным документом, где документально отражено доставление <…> в отдел полиции является журнал учета доставленных лиц <…>». Вопрос обвиняемого к потерпевшему Кузнецову: «Известно ли вам, что несовершеннолетние лица в КСЗЛ не содержатся?». Ответ потерпевшего Кузнецова: «Да, известно, статус <…> как несовершеннолетнего мог быть неизвестен. Кроме того, в указанном журнале указывалась информация о лицах, задержанных в указанный день». «Не выходили за рамки предоставленных им полномочий» Несовершеннолетнего, по факту задержания которого следователи проводили проверку, по данным Медиакорсети, полицейские поймали при попытке ограбления автомобиля. В материалах дела говорится, что во время задержания он «хватался за обмундирование, пытался причинить вред», поэтому ему «толчком загнули руки за спину». Подросток упал животом на пол, поле чего ему надели наручники. Парень утверждал, что его несколько раз били головой об землю и ударяли по лицу. Судебная экспертиза после показала, что у задержанного была диагностированы острая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, кровоподтеки, ушибы и ссадины Следователь Никифоров в итоге отказал в возбуждении уголовного в связи с «отсутствием в действиях полицейских признаков состава преступления». Свое решение он мотивировал тем, что согласно «Закону о полиции» сотрудники правоохранительных органов в случае сопротивления имеют право применять физическую силу. Полицейские, по его мнению, не выходили за рамки предоставленных им полномочий. Лиана Костарева уверена, что следователи нарушили закон. Она считает, что причин препятствовать следствию у ее мужа не было, так как «заявление о нанесении телесных повреждений несовершеннолетнему не подтвердилось, к тому же и содержаться КСЗЛ он не мог». «Следователи, посещая органы, обязаны быть в форме, показывать удостоверение. Они, наверное, просто разозлились», — рассуждает она. Уголовное дело, по ее мнению, возбуждено чтобы скрыть тот факт, что следователи нарушили ряд норм: «явно превысили должностные полномочия и оговорили полицейских, которые действовали в рамках закона». Она также не понимает, почему ее мужа уволили, не дождавшись окончания расследования уголовного дела. «Ужасное отношение, у них же есть подразделение, которое защищать должно. Все генералы изначально были за них, говорили, что не будут увольнять, а в итоге министр вышел из отпуска и приказал — всех уволить», — возмущается Лиана. По последней информации, расследование в настоящий момент продолжается, прокуратура не согласна с доводами следствия и направила дело на доработку. Медиакорсеть следит за развитием событий.