Вода живая и мертвая: о чем рассказал IV кинофестиваль «Серебряный Акбузат» в Уфе

Международный фестиваль этнического кино вернулся к жизни после двухлетнего перерыва в обновленной форме. Как это нередко бывает накануне выборов, массовое культурное событие стало более зрелищным и масштабным, чем раньше: дело не только в объеме конкурсной программы (49 фильмов) и в ее географии, но и в обилии приглашенных гостей — каждый фильм сопровождал один из его создателей или актеров. Кинотеатр «Родина» в течение трех дней с утра до позднего вечера работал бесплатно: фестиваль занял все залы, не оставив даже сеанса обычному прокатному кино. Седое прошлое и быстрое будущее В первую очередь, любопытна сама фестивальная программа: большинство фильмов в обеих категориях (социально-мотивационное и национально-этническое кино) так или иначе ставили во главу угла — сюжета, темы, стиля — состоявшуюся или грядущую смерть старшего поколения, а вместе с ним и полную дискоммуникацию все еще живущих с былыми традициями, важными знаниями об устройстве жизни и национальной идентичности, то есть со старым миром вообще. Сложно сказать, чем руководствовались отборщики, или же подобные размышления действительно настолько часто встречаются в региональном и этническом кино, но, как минимум, эти идеи витают в воздухе — и, видимо, пришло время о них (вновь) поговорить. Ключ ко всей конкурсной программе — седые персонажи, обитающие на периферии страны и истории, доживающие свой век. Кто-то еще способен делиться с молодым поколением мудростью, кто-то — с этим молодым поколением враждует, кто-то тихо готовится встретиться со своими родными по ту сторону могилы, молчаливо каменея памятником самому себе. Вместе со старым миром оказываются несостоятельны и прежние социальные институты (главный из них — семья — в наибольшом кризисе), но об этом упоминается вскользь, если не сказать случайно. Оно, в общем-то, и понятно: авторы изначально фокусируются на уходящем прошлом, а не на наступающем будущем. В этом смысле решение жюри присудить гран-при фильму «Надо мною солнце не садится» (реж. Любовь Борисова) — более чем логично. Дело не столько в том, что дебют молодого якутского режиссера — самое зрительское кино из всей программы «Серебряного Акбузата», сколько в заложенном в фильм оптимизме и любви к жизни. По сюжету молодой парень вынужден некоторое время соседствовать со стариком, живущим в одиночестве в вечной мерзлоте, и проводить его в последний путь. Фильм при всей своей простоте и некоторой фабульной схожести с трагикомедией «Пока не сыграл в ящик» наполнен собственной тихой мудростью: разрыв между поколениями очевиден, но это не значит, что их представители не способны понять друг друга. Новая жизнь будет не похожа на старую — и это нормально. Финал истории хоть и предсказуем, но обладает важным акцентом, который другие фильмы в силу разных причин отодвинули в сторону: смерть — такой же естественный процесс, такая же часть жизни, как и взросление молодых. Это принятие дорогого стоит — особенно при всех попытках во что бы то ни стало сохранить национальную идентичность в регионах России. Такова самая передовая мысль всего фестиваля. И поэтому стоило бы ожидать в грядущих национальных фильмах не фиксацию все той же проблемы умирания или нарочито неестественное существование старого мира в XXI веке, а пути развития чего-то нового. Дальнейшая метаморфоза, путь прошлого не в настоящее, а в ближайшее будущее — вот что должно интересовать режиссерский пул этого кинофестиваля. Правда, бьется где-то — тоже на периферии — неуютная и мало кому нужная на этом празднике мысль о том, что обозначенная на фестивале проблематика настолько же остра, насколько и локальна. Как будто в мире «Серебряного Акбузата» никогда не слышали про пригвожденного к Красной площади Павленского, #metoo и Вайнштейна, ЛГБТ, митинги, переполненные автозаки с подростками и много чего еще, что гораздо ближе, чем кажется. И в этом смысле как нельзя лучше отражается герметичная жизнь региона, готового - в своих театрах или кинематографе - поддержать вневременную беседу о жизни и смерти, но как будто бы глухого к событиям последних десятилетий. Матрица должна быть перезагружена Наиболее известные фильмы конкурса «Серебряного Акбузата» уже были в программах ММКФ, кинофестивалей «Зеркало», «Окно в Европу», в Карловых Варах, а подавляющее большинство не выходило (и не выйдет) в российский прокат, поскольку такое кино все еще считается довольно специфичным. Прокатчики не видят в этой продукции коммерческого потенциала, поэтому не готовы брать на себя риски, когда можно работать с традиционно более популярным голливудским или европейским кино. И в этом смысле фестивалю — да и вообще национально-этническому кино — не хватает своего кинорынка, который мог бы продвигать это кино за границу фестивальных рамок. В конце концов подобная деловая площадка — ключевая составляющая кинофестивалей класса А. Без этой площадки все усилия по организации «кинопраздника», сколь бы масштабным он ни был, не приводят к чему-то еще, кроме локальных премьер, вручения призов и статуэток. Такой смотр имеет смысл для зрителей, но не для индустрии, в рамках которой так или иначе сейчас приходится существовать и региональному, и национальному кино. В том числе и поэтому за всю историю фестиваля (как и в этот раз), «Серебряный Акбузат» не открыл миру - хотя бы России - ни нового яркого режиссера, ни важного фильма. И по этой же причине фестиваль, несмотря на международный статус и все слова благодарности зарубежных гостей, пока остается сугубо локальной историей, невидимой для крупных игроков киноиндустрии, профильных изданий и зрителей за пределами региона. А поговорить? Говоря о зрительской стороне фестиваля, стоит отметить, что многочисленные приглашенные гости, приложившие руку к созданию конкурсных фильмов, остались, по большому счету, ярким аксессуаром и фрагментом афиши. Плотная программа не оставила времени на общение, а редкие попытки организовать разговор с режиссерами за пределами кинозалов превращались в случайные реплики, которые благодаря акустике фойе «Родины» превращались в мерный и лишенный значения гул. Исключением стала программа, которая проходила в малом зале: здесь авторы документальных и короткометражных игровых фильмов могли немного пообщаться со зрителями прямо в зале, но даже сама вместимость (38 мест) говорит о том, что это не самый массовый жанр. При том, что организаторы постарались сделать фестиваль непосредственно для зрителя, некоторые их решения говорили об обратном. Так, например, очень не хватало подробного гида по фильмам программы — тем более если учесть, что массовый зритель не был знаком и с фильмами (напомним — нулевая прокатная история), и с режиссерами, о которых даже русскоязычных текстов немного. Быстрый экскурс за несколько минут до показа — слабое подспорье для тех, кто пытается хоть как-то спланировать поход в кино. Официальный сайт, запущенный за несколько недель до фестиваля, даже после него остался на удивление неинформативным и неудобным. Кроме того, вместо русских субтитров в иностранных фильмах было решено пригласить волонтеров, которые в режиме реального времени читали русскоязычный вариант реплик в зале. Поскольку микрофоны переводчиков были явно тише звука в фильме, то звуковую дорожку порой глушили в несколько раз, из-за чего вместо саундтрека и актерских интонаций был слышен только задыхающийся от скорости реплик диктор. И это не говоря о том, что перевод был довольно топорным и порой просто неграмотным. В неудобное время были организованы и творческие встречи с актером Александром Головиным и режиссером Кшиштофом Занусси (будни, рабочее время). P.S. По официальным данным, трехдневный смотр посетило около 5 тысяч зрителей, то есть примерно 1667 человек в день. Учитывая, что в день большие залы «Родины» показывали около 10-12 фильмов, значит, в среднем на каждый из таких фильмов приходилось по 167 человек — то есть каждый из больших залов был заполнен примерно наполовину. Неплохой результат, но, как это модно сейчас повторять, можно лучше — и речь, как вы понимаете, не только о посещаемости. Вопрос только в одном — хотим ли?