Муртазин о переходе башкирского войска на сторону красных
Вчера я опубликовал фрагмент статьи Р.О. Багаутдинова о переходе башкирского войска на сторону красных. Читатели заметили, что процесс перехода сопровождался массой эксцессов со стороны красного командования. Сегодня привожу мнение красного комбрига Мусы Муртазина (на рисунке он в центре сидит с шашкой "восточного образца"), служившего на тот момент в башкирском войске. Далее цитирую Муртазина...
_________________
Между тем, со стороны некоторых лиц советского командования были допущены грубые ошибки, основанные на недоверии к башкирам и их правительству. Башкирское правительство вступило в переговоры о переходе Башкирского корпуса на советскую сторону с РВС V Красной армии. Командующий башкирскими войсками Валидов 9 февраля сообщил командарму V различные секретные сведения о состоянии войск и о расположении башчастей в долине р. Белой и Ик и в районе Кананикольска, условившись 16 февраля прибыть в Мраково (Красная Мечеть) для выработки плана совместных с войсками Красной армии действий против Колчака—Дутова.
К этому моменту дислокация башкирских войск оказалась в районе действий Красной Армии. Некоторые из лиц командно-политического состава этой армии не считались с соглашением, достигнутым представителями Башкирского правительства с командованием V армии, и стали по отношению к башкирам и их представителям проводить политику недоверия и подозрения, приведшую в конечном результате к репрессиям против мирного башкирского населения и толкнувшую часть башкирских полков в объятия контрреволюции.
Несмотря на то, что председатель Всероссийской Мусульманской Военной Коллегии при РВСР Султан Галиев, член Совета Обороны Республики И. В. Смирнов, член Башкирской делегации Кулаев, указали от имени центра о недопустимости разоружения башкирских частей, о необходимости дальнейшей работы Валидова в качестве командующего башкирскими войсками и о сохранении и пополнении частей для наступления на Дутова-
Колчака, Валидов был отстранен Политотделом I армии от командования. Вместе с тем со стороны командования Пензенской дивизии определилось враждебное отношение к башкирам, выразившееся в требовании — сложить
оружие и сдаться в плен, угрожая, в случае неисполнения, открыть огонь. В этой армии господствовало мнение о недопустимости, вообще, в составе РСФСР и ее Красной армии национальных формирований.
В силу такого понимания Пензенская дивизия под командованием комдива Воробьева повела наступление своим 1 Смоленским полком против башкирских частей. Не встречая сопротивления, этот полк продвинулся в один день на 55 верст, без риска быть окруженным шестью башкирскими полками.
В письменном отношении к командующему I армией Валидов вынужден был указать, что продолжение наступления Красной армии на Кананикольск заставит башкирские полки вплотную подойти к войскам Дутова; это наступление может повлиять на башкирских солдат в нежелательную сторону.
Поэтому Валидов предложил прекратить продвижение красных войск на линии реки Белой: от Байназаровой до Мендегуловой—Атиковой — завод Кананикольск—хутора Кушик—хутора Кукар. При этом башкирские части
останутся на линии от станицы Инзильской до станицы Янгильской. Командованием I Красной армии были поставлены нижеследующие условия перехода башкирских частей на свою сторону, указанные в приказе по
армии: командный состав башкирских дивизий, от комполков и выше — распустить, а желающих — перевести на командование ротами и батальонами; всю материальную часть и артиллерию — передать в распоряжение штаба
Пензенской дивизии. Нежелающие подчиниться этому приказу башкирские части — разоружать насильно.
Все это требовалось, несмотря на полную лояльность по отношению к Советской власти башкирских частей.
В результате, по требованию командования I Красной армии, должны были сдать оружие все башкирские полки, за исключением 2 кавалерийского, 4 стрелкового полков и комендантской роты при правительстве. Штабом башкирских войск было отдано об этом распоряжение, причем 2 батальона 1 -го стрелкового полка перешли к белым, а 1 -й кавалерийский полк (Муртазин) категорически отказался сдать оружие, не покидая линии фронта.
Во время этого частичного разоружения, на почве недоверия красноармейской массы (и части комсостава) к башкирам, недавно боровшимся на стороне белых, — возникли недоразумения между перешедшими башкирскими солдатами и красноармейскими частями, вызвавшие телеграмму от 7 марта Валидова Командарму I Красной армии с указанием необходимости принятия мер для налаживания взаимоотношений; на это же указывалось и Оренбургскому Исполкому. Командир I Красной армии тов.Гай приказал начдивам Пензенской и 24-й стрелковым разъяснить красноармейцам, что башкирские войска есть нераздельная часть Красной армии и воюютрядом с ней против врагов Советской власти.
В то же время 1 -й Башкирский кавалерийский полк продолжал держать фронтпротив казаков, находившихся в 50— 60 верстах. Члены Башревкома (А. Адигамов и Ф. Тухватуллин) 2 марта подали в РВС I армии докладную записку с просьбой — стянуть все башкирские части в тыл до урегулирования взаимоотношений, так как, при непринятии этого во внимание, не будет уверенности, что башкирские солдаты будут стойко сражаться и удерживать фронт, и нет гарантии от всевозможных недоразумений на боевой линии, что ляжет темным пятном на башкирские войска и башкирский народ.
Тем временем взаимоотношения продолжали обостряться. На местах создавались исключительно русские ревкомы, которые считали соглашение между Башкирским правительством и Советской властью—
для себя необязательным.
Это имело следствием несколько эксцессов: расстрел видного башкирского работника (А. Атнагулова), башкирских поэтов — Бабича и Иркабаева, насилие над популярной башкирской деятельницей по народному образованию (3. Ждановой), — озлобивших население.
Как последствие этого 1-й кавалерийский полк и часть 2-го кавалерийского полка вновь перешли к белым.
В результате растворения башкирских частей в русских частях получилось следующее положение: большая часть башкирских войск было
на стороне Советов, так же как и большинство руководителей Башкирского революционного движения; другая часть башкирских войск, недовольная условиями, при которых произошел переход к власти Советов,
ушла к белым или держалась нейтрально в степях и Уральских горах, не подчиняясь никакой власти; остальная часть башкирских войск (очень небольшая) еще продолжала служить в рядах войск реакции и, будучи
обманутой, вместе с Колчаком уходила в Сибирь, даже на Дальний Восток, откуда небольшая группа вместе с Семеновым попала в Китай.
__________________________
Ну а это реакция РВС Южной Группы на происходящее...
Обращение Революционного Совета Южной группы
В декабре прошлого года совещание представителей Киргизского и Башкирского правительств постановило присоединиться к Советской власти.
Только в феврале явилась возможность Башкирскому правительству через
своих парламентеров узнать о благожелательном отношении к Башкирии
Российского Советского правительства и через Реввоенсовету армии вступить в переговоры о переходе башкирского корпуса на нашу сторону.
Командующий Башкирскими войсками тов. Валидов сообщил командарму V военные тайны, расположение частей и состояние войск, и условился 16 февраля прибыть в Мраково (Красная Мечеть) для выработки плана совместных с советскими войсками действий против Колчака-Дутова. К этому времени Башкирия и расположение башкирских
войск оказались в районе действий I армии.
Некоторые из лиц командного состава и политических комиссаров I армии не считались с соглашением, достигнутым представителями Башкирского правительства с Центральной Советской властью, стали по отношению к башкирам и их представителям проводить политику недоверия и подозрения, в конечной степени приведшую к полному аннулированию и репрессиям против мирного башкирского населения, создали враждебное отношение и
толкнули башкир в объятия контрреволюционеров.
При этом выяснились факты абсолютного невежества некоторых политических работников и командиров, не желающих считаться с решением Центральной Советской власти, стремление проводить свою политику в вопросе государственной важности и возмутительное попустительство в разного рода бесчинствах, творимых злостными преступными элементами Красной армии, так например:
1) Невзирая на то, что член РВСР тов. Смирнов и председатель Всероссийской Мусульманской военной коллегии тов. Султангалиев от имени Центра заявили о недопустимости разоружения частей Башкирского корпуса и необходимости дальнейшей работы т. Валидова в качестве командующего означенным корпусом, комиссар I армии отстранил тов. Валидова от командования и запретил ему сноситься с частями корпуса, а один из командиров бригады и начдив с ведома и соглашения комиссаров продолжали утверждать о недопустимости национальных формирований и оставления частей корпуса, так как Россия должна быть единой, без всяких автономий. Некоторые шли дальше и заявили, что если Центр и приказал бы не разоружать Башкирские части, то приказ не был бы выполнен.
2) Увлеченные своими вождями, уверенные в благожелательном отношении Советской власти к башкирам, солдаты корпуса нашими частями коварным образом разоружались и как пленные подвергались издевательствам, побоям, разувались, раздевались догола. При этом представителями нашего командования делались наглые заявления, что терпят башкиры — это только начало того, что они в дальнейшем должны будут вынести.
И такие заявления находили подтверждения в дальнейших действиях: за оскорблениями и издевательствами следовали массовые расстрелы солдат и их вождей, сторонников Советской власти.
3) Отношение к мирному башкирскому населению полно ужаса— грабежи, аресты, расстрелы, изнасилование женщин имели широкое применение. На каждую деревню налагались контрибуции (деньгами и натурой). За невнесенные деньги расстреливались революционные деятели Башкирии, поэты и художники; у башкирского населения, не занимающегося хлебопашеством, отбирали последнее, приобретенное ими. Одна из виднейших женщин — учительница — изнасилована в день 21 красноармейцем и, как пленница, отдана в распоряжение приходящих.
4) Такое недоверчивое отношение и подозреваемость практиковались и советскими учреждениями. Насаждались чисто русские Ревкомы из кулацких переселенческих элементов, ранее враждовавших и эксплоатировавших башкир. Органами власти на местах тратились огромные средства на борьбу с белогвардейскими бандами башкир и не наблюдалось стремления к соглашению с представителями автономного Башкирского правительства, а в передовых статьях официального органа говорилось даже о необходимости ареста Башревкома, впоследствии заключившего соглашение с Советской властью.
Распоряжение Ревсовета Восфронта об отпуске 50.000 п. муки голодающему населению Башкирии не было выполнено.
Отмечая изложенное и обладая рядом фактов возмутительных по своему безобразию, распущенности и ужасу, Реввоенсовет Южгруппы находит, что объективное отношение значительного большинства башкир, жестоко эксплоатировавшихся царским правительством, подвергаемых постоянным репрессиям Дутова и Колчака, не может быть неблагожелательным к Советской власти.
Принимая во внимание приверженность к Советской власти Башкирии и соглашение, достигнутое между правительствами РСФСР и автономной Башкирии, опубликованное в Известиях В ЦИК о т 23/III № 63/615, необходимо стремиться к тому, чтобы благожелательное отношение закрепить, трудовые элементы Башкирии привлечь на
свою сторону, помня, что успешность продвижения зависит не исключительно от нашей военной мощи, но что в спешности продвижения колоссальную роль играет и отношение трудовых элементов занимаемой местности.
Отношение к башкирам должно быть в корне изменено. Ничем неоправдываемых зверств к мирному башкирскому населению, грабежей, самочинных контрибуций, насилия — ни в коем случае не допускать. При этом следует помнить, что насилия, безобразия и предательство, имевшие место в прошлом, озлобили башкирское население против Красной армии и Советской власти вообще. Башкирское население не отнесется дружественно к вторичному вхождению Советской армии в Башкирию, так как в них оно не
будет видеть избавителей от гнета и бесправия, а таких же насильников и
угнетателей.
К тому же сподвижниками Колчака наши ошибки использованы: среди башкир распространяется провокация о полном уничтожении Советской властью всего башкирского населения. Ошибки прошлого необходимо исправить, провокации Колчака разоблачить. Башкирским правительством в этом отношении принимаются меры. Их представители энергично работают среди населения в пользу Советской власти.
Необходимо подготовить красноармейские массы к иному, человеческому, отношению к башкирскому населению и внедрять в них сознание, что мы должны исправить ошибки прошлого и расположить к себе башкирское население.
Все конфликты, недоразумения, безусловно могущие возникать, должны разрешаться без участия уполномоченных представителей Башкирского правительства при Реввоенсовете армии и политотделах дивизии.
В борьбе с башкирскими контрреволюционерами ни в коем случае не следует опираться на русское поселенчество, в большинстве зажиточное и живущее эксплоатацией башкир.
Организация Советской власти в Башкирии возлагается на представителей Башкирского правительства. Политическим работникам армии предлагается оказывать широкое содействие советским работникам Башкирии.
Реввоенсовет Южгруппы предлагает всем политическим работникам на местах строго руководствоваться вышеуказанными соображениями и не допускать в дальнейшем печальных явлений, принесших огромный
вред делу революции.
Революционный Военный Совет Южгруппы Вост. фронта:
В. Куйбышев, Новицкий.