Среди причин поражения в Русско-японской войне многие историки, в том числе весьма почтенные, называют неудачный выбор главной базы для российского Тихоокеанского флота. А именно – Порт-Артура. Дескать, и расположен он неудачно, и сам по себе неудобен, и вообще… А как же случилось, что из множества портов в Юго-Восточной Азии наши предки выбрали именно китайский Люйшунь, неужели у них не было иного выбора?

Панорама Порт-Артура начало ХХ века

Идея приобретения «незамерзающего порта» на Дальнем Востоке возникла у русского правительства задолго до описываемых событий. Имеющиеся в то время Петропавловск, Ново-Архангельск и Охотск были совершенно неудовлетворительны в смысле базирования достаточно большого корабельного отряда, а другого способа защитить дальневосточные рубежи у нас не было. Во второй половине XIX века после включения в состав Российской Империи Приморья и Приамурья, где имелось несколько достаточно удобных гаваней, ситуация несколько улучшилась, однако нельзя сказать, что кардинально. Дело тут вот в чем: несмотря на все достоинства бухты Золотой Рог, где был основан Владивосток, она была замерзающей и не могла обеспечивать круглогодичного базирования Сибирской флотилии. Но что еще хуже, отсутствовал свободный выход в океан. Я не оговорился, хотя Японское море и соединяет с Мировым океаном целых четыре пролива, но два из них, Татарский и Лаперузов, достаточно сложны в навигационном отношении, а Сангарский и Цусимский легко блокировать, что и случилось во время Русско-японской войны. Что касается действий знаменитого Владивостокского отряда крейсеров, то надо понимать, что они стали возможны лишь потому, что основные силы японского флота были заняты блокадой русских кораблей в Порт-Артуре. Как только русская крепость пала, стремительные набеги эскадры-невидимки на торговые пути Японии тут же прекратились. И если бы вся первая эскадра базировалась во Владивостоке, как это предлагают некоторые… «исследователи», то это лишь облегчило японцам блокирование. Тем более что основные порты и торговые пути островной империи находились (и до сих пор находятся) на её южном побережье.

Первую попытку заполучить незамерзающий порт предпринял еще адмирал Лихачев в 1861 году, пославший клипер «Посадник» к берегам острова (точнее, архипелага, ибо островов там все-таки два) Цусима. Договорившись с местным дайме об аренде порта Имодаки, адмирал приказал устроить там угольную станцию. Сказать, что центральное японское правительство в лице сегуната Тогукава было не в восторге от действий русских моряков и своего вассала, значит не сказать ничего. Кроме того, подобная креативность до крайности изумила наших «заклятых друзей» — англичан. Они немедленно принялись протестовать и послали туда свои корабли. Возмущение «просвещенных мореплавателей» легко можно понять, они ведь и сами собирались захватить Цусиму, а тут такое… Особой пикантности этим событиям добавляло еще и то, что русский консул в Хакодате Горшкевич тоже не имел об инициативе адмирала ни малейшего понятия. В общем, все закончилось международным скандалом. Угольную станцию закрыли, корабли отозвали, порт японцам вернули. Правда, у англичан в результате этого происшествия тоже не получилось наложить лапу на Цусимские острова, что с определенной точки зрения нельзя не назвать плюсом. Вскоре в Японии началась так называемая революция Мейдзи. Страна приступила к модернизации, и стало понятно, что следует поискать другой объект для экспансии.

После этого в России обратили внимание на Корею. Страна утренней свежести в ту пору была в вассальной зависимости от дряхлеющей Цинской империи. С другой стороны на ее богатства с вожделением поглядывали японцы. И, разумеется, от них не отставали державы европейские, прежде всего Великобритания. В 1885 году повторилась история с Цусимой. Мы (а также Китай и Япония) не позволили англичанам занять порт Гамильтон, но и сами не получили ничего, кроме морального удовлетворения. К тому времени становилось все яснее, что главным нашим противником на Дальнем Востоке будет все более крепнущая Япония, и после победы последней над Китаем в войне 1894-1895 годов стало ясно, что дальше так жить нельзя. Российскому флоту нужна база. Моряки быстро сформулировали свои требования, среди которых были:

1) Незамерзающая гавань.
2) Близость к предполагаемому театру военных действий.
3) Просторная и глубокая бухта.
4) Выгодное для береговой и сухопутной обороны естественное положение.
5) Наличие путей сообщения и средств связи.

Порта, идеально соответствующего всем этим требованиям, не было. Тем не менее, русские корабли разошлись по дальневосточным портам с целью определить наивыгоднейший вариант для размещения военно-морской базы. По итогам этих изысканий наши адмиралы предложили занять:

Тыртов С.П. – Киао-Чао (Циндао).
Макаров С.О. – Фузан.
Чихачев Н.М. – Порт Шестакова.
Дубасов Ф.В. – Мозампо.
Гильтенбрандт Я.О. – остров Каргодо.

Интересно, что все эти порты, кроме предложенного Тыртовым (который в скором времени займет пост управляющего морским министерством) Киао-Чао, расположены в Корее, с той лишь разницей, что Фузан, Мозампо и Каргодо расположены на юге полуострова, а Порт Шестакова — на его северо-восточном побережье. С точки зрения стратегического положения наивыгоднейшими, несомненно, являлись порты на юге Кореи. Размести мы там базу, из нее можно было бы легко контролировать Цусимский пролив или, как его еще называли, дальневосточный Босфор. То есть, по крайней мере, три пункта из перечисленных выше требований были бы выполнены. Но, к сожалению, этого совершенно нельзя сказать о двух последних пунктах из списка. Устроить достаточно надежную оборону рядом с японскими базами в короткое время было бы вряд ли возможно, а уж протянуть железную дорогу через всю Корею… То есть сделать это все, конечно, можно, году так примерно к 1907-1909, но будет ли у нас на это время? Если помните, то просто концессия на лесоразработки в районе реки Ялу вызвала у японцев приступ злобы. Так что уж тут говорить о тянущейся через всю Корею железной дороге со всеми ее атрибутами. То есть рабочими, администрацией и военной охраной (разбойников в Корее ничуть не меньше, чем в Маньчжурии). Разумеется, автор статьи помнит, что в то время у нас с корейским королем были очень близкие отношения, и какое-то время он даже скрывался в нашем посольстве от своих недоброжелателей. Наши офицеры тренировали корейскую армию, наши дипломаты защищали интересы короля перед иностранными государствами, но, к сожалению, на этом все. Никакого сколько-нибудь значимого экономического проникновения в Корею не было. Да и вряд ли наши коммерсанты могли бы на равных конкурировать там с японцами, европейцами и американцами. Строящаяся железная дорога, разумеется, могла исправить эту ситуацию и… вызвать еще больше конфликтов со всеми заинтересованными сторонами. Иными словами, лишь приблизить начало войны, причем в еще менее выгодной военно-политической обстановке.

Что касается Порта Шестакова, то ситуация с ним несколько отличается. Во-первых, он достаточно близок к Владивостоку, и протянуть к нему железную дорогу можно куда быстрее. Во-вторых, по той же причине его легче укрепить или оказать помощь в случае нападения противника. В-третьих, он находится на самом севере Кореи, в наименее богатой ее части, и смириться с присутствием та русских нашим заклятым друзьям было бы значительно легче. Но, к сожалению, преимущество перед уже имеющимся у нас Владивостоком только одно: Порт Шестаков не замерзает. В остальном у него тот же самый неустранимый недостаток. Расположенный в нем флот будет легко заблокирован в пределах Японского моря и, соответственно, не сможет оказать ни малейшего влияния на ход военного конфликта. Повторюсь, на северном побережье Японии нет критично значимых для ее экономики портов и населенных пунктов. Перехват же каботажных пароходов, рыболовецких судов и обстрел незащищенных участков побережья будет, конечно, неприятен, но совершенно не смертелен для островной империи. Таким образом, можно согласиться с русским правительством, не ставшим захватывать порт в Корее и ограничившим экспансию Китаем.

Среди предложенных адмиралами портов в Китае находился только один – Киао-Чао. Надо сказать, что будущая германская колония, расположенная на южной оконечности Шаньдунского, имела массу достоинств. Тут и удобная бухта Чзяочжоу, вход в которую прикрывала построенная впоследствии крепость, и близкие богатые месторождения угля и железа, и весьма выгодное стратегическое положение. Когда русское правительство отказалось от ее занятия, это тут же сделали немцы, и не случайно. Однако был у Киао-чао один недостаток, который начисто перечеркивал ее достоинства. В силу географического положения ее было совершенно невозможно в приемлемые сроки связать с КВЖД. К тому же защищать Маньчжурию с берегов Шандуна не слишком удобно. Так что отказ от будущего Циндао представляется автору настоящей статьи вполне оправданным. Если уж взялись осваивать Маньчжурию, то надо осваивать ее. Тем более что там хватало и богатых месторождений угля, и других богатств.

И вот тут возникла идея занять Порт-Артур, который ранее не рассматривался в качестве военно-морской базы. А кстати, почему не рассматривался? Каких качеств ему не хватало? Давайте припомним выдвинутые требования. Первый пункт — незамерзающая гавань. Есть. Второй пункт — близость к предполагаемому театру военных действий. Тоже есть. Третий — просторная и глубокая бухта. Вот тут хуже. Внутренний рейд мелок и нельзя сказать, что просторен. Четвёртый — выгодное для береговой и сухопутной обороны естественное положение. Тут как сказать. Западный берег Ляодунского полуострова скалист и не слишком подходит для высадки, а вот на востоке прекрасный Талиенванский рейд, потенциально опасный с точки зрения высадки десанта. Ну, и пятый пункт. Наличие путей сообщения и средств связи. Чего нет, того нет. Но если посмотреть без предвзятости, последний пункт легче всего исправить. В принципе, Порт-Артур как бы не единственный порт, который было достаточно легко связать с КВЖД, что и было сделано. Четвертый пункт при ближайшем рассмотрении тоже не является критичным. Как ни удобен для высадки десанта Талиенванский рейд, японцы там высадились только после того, как подошли туда посуху. А узкий Цзинчжоуский перешеек весьма удобен для сухопутной обороны. Другое дело, что его не удосужились укрепить как следует, а командовавший его обороной генерал Фок не смог (или не захотел) организовать прочную оборону на имеющихся у него позициях. В общем, если смотреть непредвзято, то остается только один недостаток. Это неудобная и мелкая гавань, выход из которой возможен лишь во время прилива. Конечно, поскольку база, прежде всего — военно-морская, то этот недостаток начисто перечеркивает все прочие достоинства, но… а так ли он неустраним? И если хорошенько поразмыслить, то нельзя не признать, что исправить его можно. Собственно, владевшие им китайцы вполне осознавали неудобства гавани, для чего начали работы по ее расширению и углублению. И надо сказать, что добились определенных успехов на этом поприще. Размеры и глубина внутреннего рейда были ими существенно увеличены, что, в общем-то, и позволило базироваться в Порт-Артуре нашей довольно-таки немаленькой Первой Тихоокеанской эскадре. Что касается выхода на внешний рейд, то при желании его тоже можно было углубить. Более того, вполне можно было сделать еще один выход из внутреннего рейда. И такие работы начались, хотя, к сожалению, так и не были доведены до конца.

Японская карта. Май 1904. Хорошо виден незаконченный канал через Тигровый полуостров. В данном виде он годится только для миноносцев, но...

Кроме того, эти работы можно было и не делать. Раз уж мы арендуем весь Ляодунский полуостров, то можно было устроить базу и в самом Талиенване. Ну, а почему нет? Рейд там шикарный. На мысах Дагушань и Входной-Восточный, а также на островах Сан-Шан-Тао можно было устроить батареи, которые держали бы под обстрелом всю прилегающую акваторию, включая торговый порт Дальний. Кстати, пару слов о нем. Принято считать, что строительство этого порта было едва ли не прямой диверсией от всесильного министра финансов С.Ю. Витте. Дескать, подлец, взял да и построил не с того не с сего порт рядом с Порт-Артуром, которым и воспользовались коварные враги. Вообще-то, это не совсем так. Точнее, совсем не так. Строительство коммерческого порта было одним из условий, на которых остальные заинтересованные игроки соглашались признать занятие Порт-Артура. В принципе, их можно понять. Уж коли Порт-Артур станет военно-морской базой, то путь в него коммерческим судам будет заказан. И что же теперь, прибыль терять? Ну а то, что Минфин построил нужный ему порт быстрее, чем военное ведомство крепость, так это вопрос не столько к финансистам, сколько к военным. Когда их (военных) клюнул жареный представитель семейства куриных, они за полгода возвели больше укреплений, чем за предшествовавшие пять лет. И то что, коммерческий порт оказался беззащитным, кстати, тоже. Заниматься обороной не дело Минфина, для этого есть свое ведомство. Так что все, что можно поставить в вину Сергею Юльевичу, так это то, что он забыл поговорку: поспешай медленно. Не стоило в этом деле торопиться. Подождал бы Дальний, который очень многие совершенно справедливо называли «Лишний».

В общем, вариантов было не то чтобы много, но все же больше, чем один. Но выбрали в результате самый бюджетный. В принципе правительство можно понять. В Порт-Артуре уже есть какой-никакой порт, док, мастерские, укрепления, батареи. Почему бы это все не использовать? То, что скупой платит дважды, как обычно, забыли. Экономия съела большой док для броненосцев, укрепления, способные выдержать обстрел крупнокалиберных орудий (решили, что больше шестидюймовых у осаждающих не будет). Внешние обводы крепости и ее гарнизон также были существенно сокращены. Первый проект предусматривал строительство укреплений на линии Волчьих гор примерно в восьми верстах от Старого города. Однако этот план не был принят и был составлен новый. По нему линия фортов должна была идти в четырех с половиной верстах от окраин города и идти по линии Дагушань — Драконов хребет – Панлуншан – гора Угловая – гора Высокая – высота Белый Волк. Эта линия сухопутной обороны соответствовала требованиям прикрытия ядра крепости от бомбардирования, но имела протяжение около 70 км и требовала 70-тысячного гарнизона и 528 орудий сухопутного вооружения, не считая вооружения берегового и резервного. К сожалению, это было признано чрезмерным. Межведомственное совещание созванное по этому поводу проект не одобрило и высказало пожелание, чтобы вообще гарнизон Квантуна не превышал имевшегося там числа штыков и сабель, а именно 11300 человек, дабы «организация охраны полуострова не являлась чрезмерно дорогой и опасной в политическом отношении». Для этого в Порт-Артур был командирован «гений» русской фортификации полковник Величко. Профессор Николаевской академии был еще и практикующим военным инженером и отличался патологической склонностью к сокращению линии фортификационных обводов крепостей (Владивосток, Порт-Артур) в ущерб их обороноспособности, проектируя строительство фортов в более низких местах ввиду господствующих высот, которые оставлял незанятыми (к большой радости неприятеля). Это сыграло роковую роль в истории крепости Порт-Артур и создало невероятное количество проблем во Владивостоке, где господствующие высоты пришлось занимать полевыми укреплениями уже во время Русско-японской войны 1904–1905 гг. Таким образом, директива военного ведомства была выполнена, а деньги сэкономлены.

Панорама внутреннего рейда Порт-Артура

Все это, конечно, негативно сказалось во время обороны Порт-Артура, но напрямую с выбором военно-морской базы не связано. Выбери правительство любой другой порт, от привычки экономить там, где это не нужно, оно вряд ли бы избавилось.

В заключение нельзя не отметить еще одно обстоятельство. Как это часто бывало в нашей истории, не обошлось без «заклятых друзей» – англичан. В ноябре 1897 года русский посланник в Китае Павлов с тревогой телеграфировал об активизации английской эскадры в северной части Желтого моря. Один из ее крейсеров заходил в Порт-Артур с целью удостовериться, нет ли там русских кораблей. Проникновение англичан в Маньчжурию, которую русское правительство считало зоной своих интересов, менее всего отвечало нашим планам. Так что судьба Порт-Артура была решена. После множества дипломатических маневров и прямого давления на китайское правительство было получено согласие на аренду Ляодунского полуострова Российской империей. Говоря по совести, автор настоящей статьи достаточно прохладно относится к конспирологическим теориям о вечно гадящей нам англичанке. Но нельзя не отметить, что без жителей Туманного Альбиона не обходилось ни одно сколько-нибудь важное событие в мире. Были ли их действия провокацией с целью заставить нас занять невыгодную в военном отношении базу? Не думаю. А вот подогреть конфликт с Японией, которая совсем недавно благодаря нашему вмешательству лишилась плодов победы над Китаем, в том числе и Порт-Артура? Как говорится, highly likely.

В общем, если говорить о причинах нашего поражения в Русско-японской войне, то я не стал бы считать таковой неудачный выбор ВМБ. Порт-Артур имел свои достоинства, а недостатки его вполне можно было исправить. Но вот недальновидность, проявленная нашим правительством, привычка экономить в ущерб делу и несогласованность действий различных ведомств, несомненно, были среди причин поражения.

Использованные материалы
http://cruiserx.net/artur.htm
http://www.uhlib.ru/istorija/yevolyucija_dolgovremennoi_fort...
http://militera.lib.ru/h/kolchigin_razin/index.html