Беспощадная борьба

Опубликованы данные по смертности в Москве за февраль. По отношению к прошлому году она выросла на 27%, по отношению к средней смертности за последние 9 лет — почти на 30%.




График смерхсмертности чётко коррелирует с вводимыми в Москве «ограничениями», которые по сути сводились к борьбе с главной болезнью. А так как «оптимизация» в Москве прошла достаточно успешно, то борьба выглядела как перераспределение мощностей здравоохранения в пользу лечения коронавируса. Остальные заболевания шли по остаточному принципу, и они-то и дали избыточную смертность.

Получился четкий результат — чем свирепее шла борьба с коронавирусом, тем выше смертность по всем остальным заболеваниям. Власть хотела бы выдать сверхсмертность за гибель людей от коронавируса, но статистика смертности по этому заболеванию в любом месяце даже близко не подходила к данным по «сверхнормативным смертям». Поэтому удивительный феномен предпочитают вообще не комментировать.

Причина гибели тысяч и тысяч людей давно понятна: майские указы Путина, запустившие истребление системы здравоохранения. Нет смысла снова обосновывать это утверждение.

Любопытно здесь то, что в случае снятия ограничений и возвращения к нормальной (или относительно нормальной) жизни мы получим обратный эффект: смертность упадет ниже среднегодовых значений. Однако это не означает, что московская медицина вслед за всей Москвой внезапно «похорошеет». Это будет означать лишь то, что московские власти досрочно поубивали людей, которые должны были умереть в ближайшие годы. Вирус, будучи механизмом выбраковки, собрал урожай, оставив после себя более здоровую популяцию. Поэтому смертность и упадет — на время.

Подобный эффект наблюдался в 2010 году, после мощных торфяных пожаров под Москвой, когда смертность среди людей с заболеваниями дыхательной системы возросла чуть ли не вдвое. Затем она не просто вернулась к норме, а даже некоторое время держалась ниже среднегодовых значений. И тогда это точно так же не означало, что медицина вдруг резко улучшилась — нет, она осталась точно такой же. Просто в 2010 умерли те, кто мог бы прожить еще год-два-три. Может быть, и больше.

Однако подобный эффект возможен только в одном случае — если ограничения будут сняты. Если их снова введут под вывеской борьбы с «третьей волной», то результат будет прежним — опять все заболевания, кроме коронавируса, пойдут по остаточному принципу, и опять начнут умирать люди, которые не могут своевременно получить помощь.

Всё просто. При уничтоженном согласно майским указам здравоохранении лечить от коронавируса означает убивать больных других категорий. Разрушить систему борьбы с инфекционными заболеваниями было непросто: с 13 года по конец 19 удалось уничтожить только 40% инфраструктуры. Если бы не коронавирус, уничтожили бы больше, но и так неплохо получилось. Но вот восстанавливать эту систему, которая создавалась десятилетиями, будет очень непросто. Если, конечно, вообще ее будут восстанавливать. Скорее всего — нет. А потому ситуация, когда борясь с одним заболеванием, власть будет убивать «других» больных, станет перманентной