Цель «летающих» танков Т-90 — Тегеран
Иран стремится усилить свой бронированный кулак.
Как сообщил председатель Центробанка Ирана Валиулла Сайфа, в самое ближайшее время Тегеран получит $30 млрд., которые были заморожены из-за санкционной политики Запада. Деньги, судя по всему, в первую очередь пойдут на закупку вооружения. Такой вывод можно сделать из заявления Верховного лидера страны аятоллы Хаменеи о срочном укреплении армии страны. И это несмотря на то, что соглашение JCPOA (которое чаще всего называют форматом «5+1») запрещает Тегерану не только производить и испытывать ракетную технику, но и в течение пяти лет приобретать передовое обычное оружие. Здесь важно добавить, что JCPOA не лишает Иран право на самооборону.
Вокруг последней формулировки было сломано немало копий. В частности, председатель комитета Сената по вооруженным силам США Джон Маккейн был категорически против снятия всеобъемлющего военного эмбарго. И все-таки мнение сторонников умеренных ограничений победило, мол, не новое вооружение не способно создать угрозу соседям, прежде всего Саудовской Аравии.
С другой стороны значительные потери Корпуса стражей исламской революции в боях с отрядами ИГИЛ на территории Сирии свидетельствует о недостаточной боеспособности иранской армии. Во всяком случае, так считают некоторые специалисты по международной обороне. «Иранский военный потенциал очень низкий, — заявляет Бен Мурс, ведущий эксперт консалтинговой компании по безопасности IHS Jane’s. — У Тегерана нет реальных ВВС. Их флот слаб. Сухопутные войска не обладают коммуникационными возможностями управления. Если вы посмотрите на оборону Саудовской Аравии, то королевство в прошлом году импортировало военной техники на $7 млрд. ОАЭ — на $4 миллиарда. Оман — на $1 млрд. Тогда как Иран только на $550 млн.».
Расчеты IHS Jane’s показывают, что Тегерану требуется закупить обычного вооружения на $40 миллиардов, чтобы обеспечить должную обороноспособность. Примерно такую же сумму называют иранские военные и политики. Собственно, необходимость срочной модернизации армии и явилась главной причиной, побудившей аятоллу Хаменеи пойти на ядерную сделку. Напомним, что влиятельный саудовский политолог Джамаль Хашогги предрек, что после разгрома армии Асада (если это произойдет) мобильные отряды «Исламского государства» вторгнутся в Иран и посеют хаос. И бороться с ними, как показывает сирийский опыт, можно лишь с помощью мобильной бронетехники.
Главный редактор Veterans Today Джим У. Дин, ссылаясь на свои источники, сообщил, что сразу же после приобретения С-300 Тегеран закупит огромное количество русских танков Т-90, которые вследствие появления «Арматы» формально не относятся к новейшему вооружению. «Иран, возможно, пойдет на некоторые сделки с Западом по нефтяному оборудованию, но по оружию он сочтет контракты со странами НАТО рискованными, — пишет он. — Глупые политики Запада, введя санкции, принесли огромные издержки своему военному экспортному бизнесу».
И в самом деле, командующий Сухопутными силами иранской армии бригадный генерал Ахмад Реза Поурдастан заявил, что «очень надеется на скорейшие поставки Т-90 и что иранские специалисты смогут приехать в Россию, чтобы набраться опыта в эксплуатации этой современной техники». Впрочем, не только обида движет Ираном. События на Украине (бои за Донецкий аэропорт) и война в Сирии продемонстрировали возможности российских танков, чья репутация была значительно подмочена во время провальной войны с Саддамом Хусейном. И вот теперь Джим У. Дин говорит об устойчивом росте популярности Т-90 в мире, в частности, Индия имеет порядка тысячи таких машин и лестно отзывается о них.
В целом, на выбор вооружения, в том числе и бронетехники, влияет множество факторов, даже то, что «летающий танк» создан на базе легендарного в годы «холодной войны» танка Т-72. Того самого, который в случае конфликта НАТО и Варшавского блока должен был совершить бросок до Ла Манша через немецкий Фульда Гап. Совсем недавно об этом напомнил Верховный главнокомандующий ОВС НАТО в Европе генерал Филипп Бридлав. В 80-х годах прошлого века западные эксперты считали, что это была отлично сбалансированная по соотношению цены и эффективности машина, и более надежная, чем танк Т-64, который, кстати, советские танкисты, мягко говоря, недолюбливали. В частности, механики ругали «харьковчанина» из-за пылевого износа оппозитного двигателя и ненадежной ходовки, в которой с пугающей регулярностью ломались торсины. Уже тогда считалось за счастье получить машину из Тагила. Например, немцы из 9-я танковой дивизии ГДР запрашивали только Т-72Г. После развала Советского Союза о былом соперничестве ведущих танковых заводов страны позабыли, однако в обострившейся конкурентной борьбе и эти факты имеют значение.
Конечно, история создания танка, его характеристики, ремонтопригодность и удобство управления — всё это, безусловно, важные факторы. Но при всем при этом военные, в том числе и иранские, понимают, что бронетехника, несмотря на высокую стоимость и грозную силу, является «расходным материалом». Так, из 140 американских танков M1A1 версии SA, поставленных в 2010—2012 годах в Ирак, больше 100 были уничтожены, т.е. фактически все машины, которые участвовали в боях (остальные — просто не воевали). Боевики утверждают, что сделали это легко. Иными словами, в реальной войне при плохой подготовке к операциям с одинаковым успехом горят абсолютно все танки, независимо от цены. Кстати, за следующую партию из 170 танков американцы затребовали у иракской стороны уже $2,4 млрд., примерно столько, сколько индусы заплатили России по контракту за 1000 танков Т-90.
В вооруженных конфликтах количество бронетехники имеет серьезное значение. Так, из 700 стареньких танков Т-72, закупленных Сирией еще в СССР, по крайне мере, 300 машин эксплуатируются до сих пор, несмотря на многолетние кровопролитные бои и устаревшую защиту. И что важно, по общему мнению сирийцев, значение этих танков крайне велико. Короче говоря, Тегеран знает, что покупает.
Персидский политолог и военный эксперт Абюцар Багери пишет, что Иран в полной мере отдает себе отчет, что в нынешних условиях приобретение большого количества танков Т-90 поддержит российскую экономику. Иными словами, обе страны нуждаются друг в друге, и этот зарождающий альянс, хотя и будет создан «по расчету», обречен на стратегическое сотрудничество. Понятное дело, что танковый контракт вызовет резкое недовольство, точнее скрытую ярость мощных центров силы — Америки и Саудовской Аравии. «Но Иран неоднократно говорил, что будет стремиться защитить не только свои национальные интересы… но и угнетенные народы региона, — напоминает Багери слова аятоллы Хаменеи. — Сегодня наши военные инструкторы и советники присутствуют в Сирии и Ираке, чтобы помочь правительствам этих стран в войне против терроризма».
А завтра… Завтра всё будет зависеть от отношения саудитов к религиозному меньшинству — шиитам, проживающим в Саудовской Аравии. Жестокая казнь 2 января 2016 года священнослужителя Нимр Аль-Нимра испугало даже США. Мохсен Милани, исполнительный директор Центра стратегических и дипломатических исследований университета Южной Флориды, подчеркнул, что госсекретарь США Джон Керри настоятельно и неоднократно требовал освобождения Нимр Аль-Нимра. Казненный был аятоллой, почитаемым авторитетом для шиитов. В этой связи Вашингтон напомнил королевству, что казнь суннитом Саддамом Хусейном шиитского аятоллы Мухаммеда Аль-бакира Аль-Садра в апреле 1980 года стала причиной «войны между Ираном и Ираком, которая началась шесть месяцев спустя».
Как сообщил председатель Центробанка Ирана Валиулла Сайфа, в самое ближайшее время Тегеран получит $30 млрд., которые были заморожены из-за санкционной политики Запада. Деньги, судя по всему, в первую очередь пойдут на закупку вооружения. Такой вывод можно сделать из заявления Верховного лидера страны аятоллы Хаменеи о срочном укреплении армии страны. И это несмотря на то, что соглашение JCPOA (которое чаще всего называют форматом «5+1») запрещает Тегерану не только производить и испытывать ракетную технику, но и в течение пяти лет приобретать передовое обычное оружие. Здесь важно добавить, что JCPOA не лишает Иран право на самооборону.
Вокруг последней формулировки было сломано немало копий. В частности, председатель комитета Сената по вооруженным силам США Джон Маккейн был категорически против снятия всеобъемлющего военного эмбарго. И все-таки мнение сторонников умеренных ограничений победило, мол, не новое вооружение не способно создать угрозу соседям, прежде всего Саудовской Аравии.
С другой стороны значительные потери Корпуса стражей исламской революции в боях с отрядами ИГИЛ на территории Сирии свидетельствует о недостаточной боеспособности иранской армии. Во всяком случае, так считают некоторые специалисты по международной обороне. «Иранский военный потенциал очень низкий, — заявляет Бен Мурс, ведущий эксперт консалтинговой компании по безопасности IHS Jane’s. — У Тегерана нет реальных ВВС. Их флот слаб. Сухопутные войска не обладают коммуникационными возможностями управления. Если вы посмотрите на оборону Саудовской Аравии, то королевство в прошлом году импортировало военной техники на $7 млрд. ОАЭ — на $4 миллиарда. Оман — на $1 млрд. Тогда как Иран только на $550 млн.».
Расчеты IHS Jane’s показывают, что Тегерану требуется закупить обычного вооружения на $40 миллиардов, чтобы обеспечить должную обороноспособность. Примерно такую же сумму называют иранские военные и политики. Собственно, необходимость срочной модернизации армии и явилась главной причиной, побудившей аятоллу Хаменеи пойти на ядерную сделку. Напомним, что влиятельный саудовский политолог Джамаль Хашогги предрек, что после разгрома армии Асада (если это произойдет) мобильные отряды «Исламского государства» вторгнутся в Иран и посеют хаос. И бороться с ними, как показывает сирийский опыт, можно лишь с помощью мобильной бронетехники.
Главный редактор Veterans Today Джим У. Дин, ссылаясь на свои источники, сообщил, что сразу же после приобретения С-300 Тегеран закупит огромное количество русских танков Т-90, которые вследствие появления «Арматы» формально не относятся к новейшему вооружению. «Иран, возможно, пойдет на некоторые сделки с Западом по нефтяному оборудованию, но по оружию он сочтет контракты со странами НАТО рискованными, — пишет он. — Глупые политики Запада, введя санкции, принесли огромные издержки своему военному экспортному бизнесу».
И в самом деле, командующий Сухопутными силами иранской армии бригадный генерал Ахмад Реза Поурдастан заявил, что «очень надеется на скорейшие поставки Т-90 и что иранские специалисты смогут приехать в Россию, чтобы набраться опыта в эксплуатации этой современной техники». Впрочем, не только обида движет Ираном. События на Украине (бои за Донецкий аэропорт) и война в Сирии продемонстрировали возможности российских танков, чья репутация была значительно подмочена во время провальной войны с Саддамом Хусейном. И вот теперь Джим У. Дин говорит об устойчивом росте популярности Т-90 в мире, в частности, Индия имеет порядка тысячи таких машин и лестно отзывается о них.
В целом, на выбор вооружения, в том числе и бронетехники, влияет множество факторов, даже то, что «летающий танк» создан на базе легендарного в годы «холодной войны» танка Т-72. Того самого, который в случае конфликта НАТО и Варшавского блока должен был совершить бросок до Ла Манша через немецкий Фульда Гап. Совсем недавно об этом напомнил Верховный главнокомандующий ОВС НАТО в Европе генерал Филипп Бридлав. В 80-х годах прошлого века западные эксперты считали, что это была отлично сбалансированная по соотношению цены и эффективности машина, и более надежная, чем танк Т-64, который, кстати, советские танкисты, мягко говоря, недолюбливали. В частности, механики ругали «харьковчанина» из-за пылевого износа оппозитного двигателя и ненадежной ходовки, в которой с пугающей регулярностью ломались торсины. Уже тогда считалось за счастье получить машину из Тагила. Например, немцы из 9-я танковой дивизии ГДР запрашивали только Т-72Г. После развала Советского Союза о былом соперничестве ведущих танковых заводов страны позабыли, однако в обострившейся конкурентной борьбе и эти факты имеют значение.
Конечно, история создания танка, его характеристики, ремонтопригодность и удобство управления — всё это, безусловно, важные факторы. Но при всем при этом военные, в том числе и иранские, понимают, что бронетехника, несмотря на высокую стоимость и грозную силу, является «расходным материалом». Так, из 140 американских танков M1A1 версии SA, поставленных в 2010—2012 годах в Ирак, больше 100 были уничтожены, т.е. фактически все машины, которые участвовали в боях (остальные — просто не воевали). Боевики утверждают, что сделали это легко. Иными словами, в реальной войне при плохой подготовке к операциям с одинаковым успехом горят абсолютно все танки, независимо от цены. Кстати, за следующую партию из 170 танков американцы затребовали у иракской стороны уже $2,4 млрд., примерно столько, сколько индусы заплатили России по контракту за 1000 танков Т-90.
В вооруженных конфликтах количество бронетехники имеет серьезное значение. Так, из 700 стареньких танков Т-72, закупленных Сирией еще в СССР, по крайне мере, 300 машин эксплуатируются до сих пор, несмотря на многолетние кровопролитные бои и устаревшую защиту. И что важно, по общему мнению сирийцев, значение этих танков крайне велико. Короче говоря, Тегеран знает, что покупает.
Персидский политолог и военный эксперт Абюцар Багери пишет, что Иран в полной мере отдает себе отчет, что в нынешних условиях приобретение большого количества танков Т-90 поддержит российскую экономику. Иными словами, обе страны нуждаются друг в друге, и этот зарождающий альянс, хотя и будет создан «по расчету», обречен на стратегическое сотрудничество. Понятное дело, что танковый контракт вызовет резкое недовольство, точнее скрытую ярость мощных центров силы — Америки и Саудовской Аравии. «Но Иран неоднократно говорил, что будет стремиться защитить не только свои национальные интересы… но и угнетенные народы региона, — напоминает Багери слова аятоллы Хаменеи. — Сегодня наши военные инструкторы и советники присутствуют в Сирии и Ираке, чтобы помочь правительствам этих стран в войне против терроризма».
А завтра… Завтра всё будет зависеть от отношения саудитов к религиозному меньшинству — шиитам, проживающим в Саудовской Аравии. Жестокая казнь 2 января 2016 года священнослужителя Нимр Аль-Нимра испугало даже США. Мохсен Милани, исполнительный директор Центра стратегических и дипломатических исследований университета Южной Флориды, подчеркнул, что госсекретарь США Джон Керри настоятельно и неоднократно требовал освобождения Нимр Аль-Нимра. Казненный был аятоллой, почитаемым авторитетом для шиитов. В этой связи Вашингтон напомнил королевству, что казнь суннитом Саддамом Хусейном шиитского аятоллы Мухаммеда Аль-бакира Аль-Садра в апреле 1980 года стала причиной «войны между Ираном и Ираком, которая началась шесть месяцев спустя».