История борьбы за благосостояние советского гражданина в условиях международных санкций и холодной войны.


Каждый виток антироссийских экономических санкций поднимает вопрос о том, что на этот раз уж точно придётся затянуть пояса. Собственно, многим уже пришлось. Реальные доходы в России, пускай не очень сильно, но всё же падают уже четвёртый год подряд. То же самое можно сказать про те государства, для которых РФ является приоритетным торговым партнёром. Беларуси это касается в первую очередь.

Однако не стоит думать, что сегодняшние проблемы являются беспрецедентными. Советский Союз жил под санкциями на протяжении десятилетий, а политические барьеры для экспорта/импорта товаров и технологий были намного более серьёзными, чем, например, сейчас.

Тем не менее советская экономика непрерывно росла, тут нужно отдать должное высокому уровню государственного устройства и управления. Однако пояса приходилось затягивать порой потуже, чем сейчас. Интересно глянуть, как справлялись с этими вызовами тогдашнее общество и государство.

«Железный занавес» — не преграда

После окончания Второй мировой войны сотрудничество бывших союзников по Антигитлеровской коалиции было недолгим. В 1946-м Уинстон Черчилль выступил в Фултоне со своей знаменитой провокацией, одним махом разделившей мир на два лагеря. Годом позже в США уже был готов проект экономического удушения коммунизма под названием «Программа восстановления Европы», или План Маршалла.

Экономическая помощь была увязана с выполнением двух условий. Во-первых, при власти не должно быть коммунистов. В течение одного месяца их выгнали из правительств во всех странах Западной Европы, в том числе в Италии и Франции, где мирная победа партий социалистического блока казалась уже неизбежной. Во-вторых, получатели американских пособий вынуждены были резко ограничить экономические контакты за «железным занавесом».



Та же Франция в 1948 году была вынуждена прекратить покупки польского угля по 12 долларов за тонну, заменив его американским — уже по $20. Впрочем, современные примеры показывают, что бывает и хуже. Так, в прошлом году Дональд Трамп «по «просьбе украинских партнёров» продал Петру Порошенко крупную партию американского угля по цене вдвое большей, чем стоит донецкий.

Кроме того, США приняли закон об экспортном контроле, который запрещал американским компаниям передачу новых технологий в страны соцлагеря. Ввести подобные ограничения Соединённые Штаты вынудили также всех своих союзников.



СССР покупал немецкие, итальянские, французские или японские трубы для газопроводов и нефтепроводов, компрессорные станции, карьерные самосвалы, станки, автоматизированные линии производства и проектную документацию на легковые автомобили. Пока США разбирались с одним союзником (например, заставили канцлера ФРГ Конрада Аденауэра разорвать многомиллиардный контракт между СССР и немецкими сталелитейными предприятиями), советский Внешторг находил нового партнёра.

Сегодня разговоры о том, что противостояние с Западом изолирует Россию, Беларусь или какую-либо другую страну от высоких технологий, просто смешны. Вопрос исключительно в нашей готовности внедрять новое, развивать своё и заимствовать чужое. Напомним, что в истории есть ещё более впечатляющий пример догоняющей модернизации.

Индустриализация 30-х годов чуть менее чем полностью базировалась на иностранных технологиях, в нашей стране работали десятки тысяч зарубежных специалистов, хотя формально коммунистический режим находился в оппозиции всему миру.

«Это будет последняя жертва»

А вот «скопировать» высокий уровень благосостояния так просто не получилось. После Великой Отечественной советский народ находился в крайне бедственном положении. Что не удивительно для страны, которая понесла огромные потери, внесла решающий вклад в общую победу, а вместо помощи для послевоенного восстановления разрушенной экономики получила международные санкции.

Во время войны дефицит бюджета закрывали печатным станком. Самый минимум продуктовых потребностей населения обеспечивался хлебными карточками. Остальное можно было купить только на «чёрном рынке», за огромные деньги. Реформа меняла наличные деньги по соотношению десять к одному при сохранении прежней покупательной способности рубля. Тем, кто держал деньги на сберкнижке, повезло намного больше. Вклады до 3 тысяч рублей пересчитывались как 1:1, с 3 тысяч до 10 тысяч — 3:2, а выше 10 тысяч был установлен курс 2:1.



Так, одним махом была уничтожена значительная часть неправедно нажитых капиталов. Забавный факт: во время суда над Берией, помимо разных абсурдных обвинений вроде того, что он японский шпион, ему инкриминировали незаконную конвертацию личных 40 тысяч рублей во время реформы 1947 года. Лаврентий Павлович, который, естественно, заранее знал о том, на каких условиях будет проходить реформа, разбил сумму на отдельные вклады по 3 тысячи каждый и разместил их в разных сберкассах.

На следующий день после денежной реформы, которую правильнее назвать конфискацией, были снижены цены на хлеб, крупы и пиво. Продукты в свободной продаже оказались даже дешевле, чем ещё вчера можно было отовариться в очереди по карточкам. Одежда, обувь, ткани подешевели более чем в три раза по сравнению с прежней рыночной стоимостью.

Ликвидация лишней денежной массы была настолько значительной, что заложила возможность для ежегодного снижения цен и в дальнейшем. Вот откуда идут воспоминания стариков, «что при Сталине цены снижали».



СССР и ранее нельзя было назвать обществом с высоким уровнем имущественного расслоения. Показательно, что финансовые сбережения всемогущего Берии составляли всего лишь 40 тысяч рублей — на эти деньги можно было купить пять автомобилей «Москвич» или две с половиной «Победы».

Малоимущему большинству реформа в целом понравилась. Стремясь к примирению и с более обеспеченными слоями населения, в правительственном постановлении было официально обещано: «Эта будет последняя жертва».

Прощание с коммуналками

Однако кое в чём образ жизни советской элиты и советского народа отличался радикально. В Москве, Ленинграде, некоторых других крупных городах и столицах советских республик сразу после войны начальство отстроило себе очень неплохой даже по современным стандартам жилищный фонд.



Основная же масса населения довольствовалась коммуналками:


Плиты на дровах, печное отопление, нередкое отсутствие водопровода и канализации — короче говоря, обеспеченность коммунальными благами разных слоёв населения была очень неравномерной.


Панельный дом, как конструктор, собирался из готовых секций всего лишь за пару недель. Благодаря панельным хрущёвкам в конце 50-х — начале 60-х гг. СССР вышел на первое место в мире по количеству строящихся квадратных метров жилплощади на душу населения.
Квартиры-хрущёвки были маленькими и очень дешёвыми. Потолки 2,50. Микроскопический санузел. На кухне, не вставая со стула, можно дотянуться почти до любого предмета от плиты до стола. Спартанского дизайна подъезды. 5 этажей — максимально разрешённая высотность для домов, которым не требуется лифт. Но это не коммуналка, а жильё со всеми удобствами, рассчитанное на одну семью. Газ, центральное отопление, горячая и холодная вода — всё, как в номенклатурной «сталинке».

Пройдёт всего десять лет, и типовые хрущёвки будут считать слишком тесным, неудобным жильём. Новые квартиры станут чуть просторнее, с относительно приличными кухнями, раздельными комнатами, а высота потолков подрастёт на 10–20 сантиметров.



Не изменилась жилищная политика и после того, как СССР вступил в фазу устойчивого развития. Хотя, казалось бы, крайней нужды в уравниловке уже нет. Тем не менее правительство ещё более настойчиво стремится преодолеть разрыв между массовым и элитным жильём. В эпоху Брежнева номенклатурное начальство строит для себя так называемые «цековские дома», которые снаружи ничем не отличаются от обычных кирпичных коробок в 12 или 14 этажей.

Даже для самых высокопоставленных чиновников уровня министра или члена ЦК действовали общие правила по выделению квадратных метров жилплощади на одного человека. Эти нормативы старались обойти, но очень деликатно. В квартирах первых лиц очень большие кухни, два санузла, лоджии с панорамными окнами, кладовки, гардеробные, прачечные, широченные коридоры. Т. е. всё то, что не учитывается как жилая площадь. А комнаты — да, лишь немногим больше, чем у простого советского гражданина.

Куда пристроить историю быта

Обычный школьный учебник очень мало внимания уделяет тем вопросам, как жили люди в то или иное столетие. Банально нет места. Много разных политических событий, войн, сражений, революций, всё нужно пересказать. Советская эпоха не исключение. Однако всё-таки есть определённый формат учебного пособия, где подобные истории будут вполне уместными.

В 2010–2013 гг. межгосударственная рабочая группа России и Украины долго и мучительно пыталась создать совместный учебник истории. Оказалось, что история практически везде перегорожена спорными моментами. Пришлось выбросить вообще всё, что вызывало какие-либо разногласия. В результате 25% контента первой части пособия застолбили за темами, посвящёнными образу жизни в Советском Союзе. Они не вызвали претензий ни с одной стороны, ни с другой.

Вторую часть книги не доделали по понятным политическим причинам. Однако сама идея неплоха, такие темы действительно подходят для совместных научно-исторических проектов не только для Союзного государства, но в целом для бывшего СССР. Сюжеты из истории быта нас точно не разъединят.



Дебаты на кухне

Для нас из XXI века благосостояние советской эпохи не кажется очень высоким. Скажем прямо, люди жили небогато, от ведущих стран Запада в этом отношении отставали.

Однажды Хрущёв и Никсон поспорили о том, в какой стране простому человеку живётся богаче. Это не анекдот, а реальная история, тщательно спланированная в штабе кандидата в президенты Соединённых Штатов и добавившая ему несколько процентов на выборах. 24 июля 1959 года вице-президент США Ричард Никсон в Сокольниках открывал первую американскую выставку в СССР.

Он провёл экскурсию для Никиты Хрущёва. Наконец они зашли в специально построенный дом, который, по уверению организаторов, мог позволить себе любой американец, и там Никсон спровоцировал советского лидера на дискуссию по поводу уровня жизни в СССР и США. Дебаты записывались на камеру.

Никсон показывал просторные комнаты, автомобили под домом, газонокосилки для лужайки, продукты питания в холодильнике, бытовые приборы, мебель etc. Т. е. вёл разговор в нужное для него русло. Никита Сергеевич отчаянно импровизировал, защищая честь нашей родины. Мол, твой картонный коттедж развалится уже через 20 лет. А советский рабочий может позволить себе дом ничуть не хуже, причём получит он его совершенно бесплатно.

И все бытовые приборы уже производятся на наших заводах. В конце концов, на кухне, разглядывая стиралку-автомат, посудомойку, соковыжималку и прочие достижения буржуйской техники, Хрущёв со злостью спросил: «А у вас нет такой машины, которая бы клала в рот еду и её проталкивала?» А вдогонку пообещал показать американцам «кузькину мать».



Оказалось, что советские руководители ошиблись. Удовлетворив базовые потребности (еда, жильё), человек начинает мерить благосостояние, богатство в импортных товарах, которые он может купить на свои доходы. Сейчас то же самое, так люди устроены. Нужно честно признать, что если нацелимся на рост благосостояния, то без внешнего мира, без доступа на глобальные рынки мы пропадём, погибнем и затянем пояса так, что не сможем дышать.

Источник