В год столетия образования независимой Чехословакии Ярослав Прайс всенародно был признан лучшим финансистом за всю историю страны. Успешный предприниматель, одухотворённый патриот, он прожил непростую жизнь, оставшись в памяти потомков образцом достойного и честного гражданина.
От сумы и от тюрьмы...
Тяжелые двери тюремной камеры с грохотом закрываются. В мрачном и тесном помещении воцаряются полутьма, сырость и тишина. Мужчина преклонных лет осматривается и присаживается на деревянную лежанку. По‑нашему говоря, просто нары. Если бы в тот момент знаменитейшие банковские магнаты позвонили в Прагу и попросили к аппарату уважаемого коллегу Прайсса, то получили бы шокирующий ответ: «Прайсс – предатель и коллаборационист! Возмездие настигло преступника - он находится за решеткой!» На календаре был май 1945 года. Человеку, кредо которого звучало так: «Необходимо дать возможность каждому свободно реализовать свои силы, но при этом бороться с теми, кто готов идти к цели по трупам», оставалось жить чуть больше года...
Капитан промышленности
Банкир-легенда, Прайсс тесно связан с экономической историей демократической Чехословакии. Конечно же, он был богат: владел, например, второй по величине – после президента Томаша Масарика – частной библиотекой в ЧСР, которая насчитывала более 40 тысяч томов. Ему принадлежали редкие картины Миколаша Алеша или Макса Швабинского, прекрасная вилла и роскошные автомобили.
Но главной его гордостью, капиталом и источником доходов было то, что он был хозяином крупнейших машиностроительных заводов предвоенной Чехословакии. Ярослав Прайсс подчеркивал, что зарабатывание денег не должно быть самоцелью, не должно быть незаконным или же морально ущербным. Эта стратегия привела его на вершину бизнеса. Банкир был капитаном промышленности ЧСР. Тем более парадоксально, что патриоту, готовому жизнь свою положить на алтарь Отечества, не удалось избежать столь печального конца. Судьба Ярослава Прайсса, одного из лучших предпринимателей, когда‑либо рожденных в Чехии, весьма примечательна, хотя и лишена хэппи‑энда.
Выгодные знакомства молодого студента
Родными пенатами человека, которому было суждено в будущем стоять у руля первого чешского акционерного банка, является местечко Пршештице, неподалёку от города Пльзень. Здесь, в семье налогового чиновника, Ярослав родился 8 декабря 1870 года.
С отличием окончив домажлицкую гимназию, он уезжает в Прагу, чтобы изучать там юриспруденцию. Большой интерес к новым знаниям привел молодого человека в Гейдельбергский университет (Германия), где он увлеченно занялся экономикой. Потом изучал социологию в парижской Сорбонне. Прайсс начинал карьеру в Торгово-предпринимательской палате города Чэскэ Будейовице, но чуть ли не большую часть времени посвящал написанию статей. Плодовитого автора заметили в «Национальных ведомостях»; редакция газеты поручила ему вести рубрику народного хозяйства. В 1904 году Прайсс сделал новый, судьбоносный шаг – вступил в ряды работников Предпринимательского банка (в просторечии именуемого чехами «Живнобанком», от слова «живност», то есть, предпринимательство).
Плодовитый публицист-финансист продолжает много и часто публиковаться. Уже в следующем году руководство банка доверяет ему пост главного редактора еженедельника «Финансовые ведомости». Последовало быстрое восхождение талантливого и образованного юриста-экономиста по служебной лестнице. В 1907 году он становится заведующим ипотечно-промышленного отделения банка, а в 1910‑17 годах уже работает здесь замгендиректора.
Из тюрьмы – к руководству «Живнобанка»
Когда разразилась первая мировая война и начало формироваться движение сопротивления австро-венгерскому режиму, Прайсс (получивший от коллег по подполью псевдоним «Пиштора») занялся снабжением Масарика и других деятелей на Западе важной информацией хозяйственного характера. В 1916 году венская полиция обвинила его в государственной измене и подрывной работе с целью нанесения ущерба экономике монархии. В вину ему вменялся, в частности, саботаж подписки на австрийские военные займы. Следствие пыталось обвинить его в том, что положением в «Живнобанке» он злоупотребляет в интересах финансовой поддержки чешского сопротивления. Банковский топ-менеджер был арестован и посажен в тюрьму. В те годы последствия подобного поведения могли быть фатальными – страна находилась в состоянии войны, Прайссу грозила смертная казнь. Но уже через год его освобождают. Благодарить за это он может Господа Бога и амнистию, которую для политических заключенных объявляет 2 июля 1917 года новый император Карл I. Моральные и профессиональные качества Прайсса вскоре становятся главными критериями, благодаря которым в возрасте 47 лет его назначают генеральным директором Предпринимательского банка.
Банковский риск - благородное дело
Время первого по-настоящему крупного взлета его карьеры приходится на окончание первой мировой войны, распад Австро-Венгрии и возникновение самостоятельной Чехословакии. Те, кто думает, что с обретением независимости в стране сразу наступил золотой век, жестоко ошибаются. Возможно, экономическое положение здесь было несколько лучше, чем в Германии, но чехословакам тоже приходилось несладко. Ярослав Прайсс вместе с Алоисом Рашином, министром финансов Первой чехословацкой республики, участвует в процессе успешного перехода чешской финансовой системы в лоно нового государства. Речь идет, прежде всего, о денежной реформе и так называемой нострификации. Последняя касалась 235 промышленных предприятий с акционерным капиталом в 2 миллиарда крон, что в те годы представляло собой треть промышленного капитала всей новоиспеченной республики.
Не удивительно, что данные предпринимательские субъекты, сталкивающиеся с серьезными трудностями вследствие недостатка финансовых средств, обращаются с просьбами о кредитах в «Живнобанк». Прайсс – человек чрезвычайно мудрый, который способен распознать, что определенный риск, с подобным кредитованием связанный, будет вскоре уравновешен прибылью и преуспеванием. Поэтому «семена» заявлений с просьбой о предоставлении займов для огромных промышленных предприятий, падают в Предпринимательском банке на благодатную почву. Прайсс полон понимания и готов протянуть руку помощи. Банковский же институт под его руководством вскоре получает доступ к акциям заемщиков.
Подальше от начальства
Информация о том, что Прайсс - человек на своем месте, вскоре попадает в кулуары Пражского Града. Президента Чехословакии Масарика это вовсе не удивляет, поскольку незаурядного банкира он уже хорошо знает лично. Хотя Прайсс вовсе не принадлежал к горячим поклонникам политических талантов ни Масарика, ни – тем более – следующего президента Эдварда Бенеша, банкир всегда активно реагировал на требования обитателей Пражского Града. Например, он никогда не отказывался направить необходимый финансовый взнос в специальный президентский фонд, организованный Масариком для борьбы с политическим экстремизмом. Старика-Масарика Прайсс уважал. Напротив, отношение его к Бенешу было гораздо более негативным и осторожным. Второй чехословацкий президент несколько раз публично провозглашает, что государство - столь весомый и авторитетный институт, который может брать взаймы без всякого ограничения; всегда найдется банк, с удовольствием и радостью предоставящий ему кредит. Прайсс категорически не соглашался с сомнительным тезисом. «Государство должно соблюдать финансовую дисциплину, как и любая фирма», говорил он, нелицеприятно комментируя высказывания президента. Бенеш узнал о комментариях банкира и до поры до времени затаил обиду.
...
Полностью статью читайте в журнале «ЧЕХИЯ–панорама» №4 / 73 / 2019
Автор: Александр Датий
