Уфимский хирург Евгений Ионис: Чудеса случаются, но есть статистика чудес
На две ставки хирург, на одну - турист, на четыре – отец и муж. Торакальный хирург Евгений Ионис пустил Медиакорсеть в ординаторскую и немного в свое сердце, чтобы рассказать о самом важном. Медиакорсеть публикует историю уфимского врача в рамках проекта «Профессия – ВРАЧ». Согласно опросам ВЦИОМ, медикам доверяют 54% россиян, а в Европе эта цифра значительно выше - 80%. Цель проекта: через истории об удивительных и уникальных докторах современной российской медицины показать, что докторам можно и нужно доверять. В отделении торакальной хирургии клиники Башгосмедуниверситета, несмотря на воскресенье, оживленно. Пациентов много – все же одно отделение в городе. Евгений Юрьевич Ионис работает здесь уже 30 лет и планирует проработать как минимум еще столько же: без своего дела врач не может прожить ни дня. Телефон всегда включен – вдруг что-то у пациента случилось после операции, и рюкзак наготове – мало ли, позвонят среди ночи, и надо мчаться в больницу. История Евгения Юрьевича – это дочки, которые шутливо говорят маме: «Ой, а что это за дядя пришел, в холодильник заглядывает?»; отмененные отпуска и поездки, редкие выходные и… бесконечное понимание близкими важности выбранного пути. Потому как семьи у хирурга сразу две: одна - дома, а другая - каждое утро ждет доктора на пятом этаже хирургического корпуса. - Ваши родители – тоже медики, что часто бывает в вашей сфере. Расскажите, как этот факт повлиял на ваш выбор профессии? - Родители меня нередко брали в собой больницу: то дежурство, то оставлять не с кем. Один случай из детства я ярко запомнил. Папа с мамой работали, и я ночевал один. В детском садике. Тогда еще было дровяное отопление, и мы с единственной воспитательницей в детском саду смотрели на огонь и пережидали ночь. - То есть вы не плакали, а понимали: у родителей работа, нужно потерпеть, подождать? - Да, конечно. Я ведь и дома один нередко оставался. Так вот все эти разговоры о работе родителей, об интересных случаях – это и есть мое детство, а детские впечатления, как вы знаете, самые яркие. В итоге я настолько этим пропитался, что когда пришло время выбирать дело всей жизни, я ни секунды не колебался. Дальнейшее, уже серьезное отношение к медицине вложил мой отец-кардиохирург. К сожалению, он умер в прошлом году, за неделю до восьмидесятилетия. Работа, дежурства отняли годы, наверное. - Ваша супруга тоже медик? - Нет, она психолог по образованию, но старший сын врач, да, вот уже три года работает. С женой мы, кстати, познакомились на интервью: она тогда была журналисткой и приходила ко мне, вот, как вы, задавала вопросы. Потом написала статью и принесла мне, чтобы я посмотрел ошибки. А там «загноение» написано, а не «нагноение», еще какие-то мелкие неточности. Начали обсуждать… - И поженились? - Как-то так, да. Жена до сих пор хранит ту статью. - Жить с врачом не так уж и просто, верно? Недавно вы делились в соцсетях статьей «Каково быть женой врача?». Так там такие ужасы написаны. Времени на семью нет, отпуска нет… - А всё правда! Вот садишься борщ есть, собираешься рассказать какой-то случай интересный за день. Тут звонок. Кладешь ложку обратно, отвечаешь. Врачи ведь не имеют право отключать телефон: вдруг позвонят по поводу состояния пациента после операции. А иногда звонки – ерунда какая-то. Звонят знакомые, у них, например, собачка икает. Просят посмотреть. И ничего, что я в собачках не разбираюсь? «Ну вы же врач…». Факт в том, что работа врача: это не с восьми утра до семи вечера, это круглосуточное дежурство 365 раз в год. - Хотя бы иногда, но выходные бывают? - Если раз в месяц получается – это очень хорошо. По субботам я на кафедре работаю, со студентами-медиками. В остальное время по выходным – дежурства или срочные операции. - Вы ведь помните себя в студенчестве? Изменилось отношение к профессии у студентов тогда и сейчас? - Конечно. У них в голове было пропечатано большими буквами: «Мы – врачи, мы работаем с больными». Сейчас этого «пропечатывания», увы, нет. Достаточно большой процент выпускников уходят в фармакологические клиники медицинскими представителями. - Как вы справляетесь с прессингом? - Тяжело, обидно, были мысли уйти из медицины. Но я же немного наркоман: выброса адреналина без любимой работы не будет. Врачи все сидят на «адреналиновой игле» и не могут с нее слезть. - Бывают наверняка ситуации, когда прессинг имеет место быть не только на работе, но и в жизни: свои беды и проблемы. А надо идти на работу. Надо оперировать. Вы, имея долгие годы опыта за плечами, наверное, можете переключаться? Или не всегда удается? - Автоматом мысли отходят в сторону. У меня в настоящий момент есть больной, и я обязан его вылечить. Всё. - Вы помните свой первый сложный случай? - На одном из первых дежурств меня вызвали в детскую больницу. 90-е бандитские годы. Привезли девочку, 13 лет. Огнестрельное ранение. В соседней квартире был какой-то притон, а бандиты залетели не в ту квартиру и сразу начали стрелять. Попали в стену, но отрикошетило, и пуля пробила между пищеводом и трахеей и ушла в верхнюю долю легкого. Второе или третье дежурство. Молодой неопытный доктор. Семичасовая операция. А через 20 лет ко мне поступает молодой человек с переломом ребер. Я его лечу, приходит его мама и говорит: «Вы знаете, много лет назад доктор с такой же фамилией оперировал мою дочку с огнестрельным ранением, это не ваш отец случайно?». А это я оперировал. Ту самую девочку. И она приехала потом. Было приятно посмотреть: уже взрослая женщина, не инвалид, восстановилась полностью, здоровая, крепкая. Вот что самое главное для меня. Значит, всё получилось. Я благодарен моим учителям, которые смогли мои руки на место поставить. - А что вы делаете, когда получается не всё? - Работаем. - И смертельные случаи бывают… Как вы справляетесь? - К смерти ведь никогда не привыкаешь. Когда поступает пациент, ты видишь не больную печень или опухоль в легком – ты видишь человека, личность, со всеми его “тараканами”. Дистанция общения обязательно уменьшается, и все истории, разумеется, проходят через голову и сердце. - У меня был случай. Ранения. Одно – в проекции сердца, другое - сбоку. Понятно, что повреждение сердца – критично, и я начал делать операцию слева, в то время как справа начинается сильное кровотечение: оказалось, что там пробит сосуд. Пациент умер. Возможно, если бы я пошел «справа», ситуация вышла бы иначе, но не факт. Все виды операций прописаны: что первостепенно, что вторично, но иногда бывают исключения. - Вам очень непросто. Опять же, сообщать родственникам о диагнозе… - Чудеса случаются, но есть статистика чудес: если у человека четвертая степень рака – это четвертая степень рака, ничего тут уже не скажешь, приходиться готовить близких к неизбежному. Конечно, случаются невероятные вещи: когда человек со смертельным диагнозом выживает. Тут, знаете, ведь как: врач – это 30 процентов работы, остальные 70 – на пациенте. Перестанешь бороться – смерть. - Вы религиозный человек? - Нет, абсолютно. Но дочка у меня старшая крещеная, жена тоже. Ну пусть, я не против. Младшую решили не крестить: заходили в церковь, так там прейскурант «ого-го»: от стоимости свечей и далее, далее. Так что от идеи отказались - Вы работаете ровно 30 лет, с 1989 года. А давайте попробуем посчитать, с погрешностями, конечно, сколько у вас было пациентов? - Примерно шесть тысяч – это если умножить число палат на количество дней в году и на 30 лет, а потом поделить на число врачей. - Труд медика за 30 лет вашей работы стал лучше оплачиваться? - Сейчас я получаю значительно больше, чем 10 лет назад, но раньше я работал на одну ставку, а сейчас – на две: дело в том, что очень не хватает кадров. Только у нас в отделении не достает двух врачей. Как пошутил одной мой друг: «Мы работаем не на износ, а на вынос». - С такой работой человеку обязательно нужно «переключение». У вас оно есть? - Без отдушины с ума сойти можно. Кто-то в футбол играет, кто-то собак разводит. Я занимаюсь туризмом со школы, кандидат в мастера спорта. Моим первым походом было путешествие на Нугушское водохранилище. Я этим делом “инфицировался” и так и не вылечусь! Езжу по Башкирии, тайге, поднимаюсь в горы. Одно время у нас была традиция: на 8 марта мы бросали жен, брали лыжи, снегоход и сбегали на Иремель. Жаль, что компания распалась. Но есть поблизости и другие красивые и любимые места: Айгир, Таганай. - Какое путешествие было самым тяжелым? - Самое тяжелое путешествие было в 1990 году. Походы классифицируются по сложности. Тогда мы ходили в поход шестой категории, дело было в Якутии. Когда я уехал, весил 70 килограмм, за 27 дней похода я сбросил 11 килограмм. Было тяжело, но это «мое». - Вернемся в ординаторскую. Наверняка есть и приятные моменты в вашей профессии? - Для меня главное – я делаю работу, и чтобы она получилась. Главный приятный момент – здоровый пациент. - Вы ведь сами наверняка были для кого-то пациентом. Имел ли место профессиональный скепсис? - О да. Но профессиональный скепсис в себе нужно душить. По специальности я легочный хирург, и всё, что выходит за эту область, уже не в моей компетенции. Поэтому врачам обязательно нужно довериться... Меня дважды оперировал один и тот же доктор, и я ему полностью доверял. Хотя это правда – поступающий в больницу медик считает, что он всё знает: есть такой момент. - Но ведь всегда хочется знать всё? - В этом и смысл работы врачом. Каждый год появляются новые технологии, операции видоизменяются. Нельзя сесть и сказать: «Ну всё, я самый умный». Чтобы оставаться компетентным, нужно постоянно читать профессиональную литературу, разбирать случаи с коллегами, посещать курсы. Тридцать лет назад многих пациентов считали безнадежными, а сегодня их лечение для нас, врачей, простое и понятное. Что будет еще через тридцать лет? Посмотрим. Я надеюсь проработать хотя бы до семидесяти: нужно дочерей обучить в университете, помочь им найти свое место в жизни. - А если они захотят пойти по вашим стопам? - (Тяжело вздыхает). Может кофе поставить? Вы любите кофе? Больше историй врачей - на сайте проекта «Профессия – врач». Справка. Евгений Юрьевич Ионис, 1964 года рождения. В 1988 году окончил Башкирский государственный медицинский институт по специальности «Лечебное дело». В 1989 году окончил интернатуру с присвоением квалификации врача-хирурга. С 1989 года работает хирургическом врачом -торакальным хирургом. В 1990 году проходил курс повышения квалификации в Институте усовершенствования врачей имени С. М .Кирова, город Ленинград. В 2000 году присуждена ученая степень кандидата медицинских наук. В 2011 году присвоена высшая квалификационная категория по специальности «Торакальная хирургия». Имеет 35 научных публикаций, в том числе монография и зарубежные публикации, есть патент на изобретение. Кандидат в мастера спорта по туризму и инструктор по туризму. Доцент кафедры госпитальной хирургии Башкирского государственного медицинского университета. Преподаватель учебного центра «Профсервис» по подготовке промышленных альпинистов, профессиональных спасателей.