«Исчезли знакомые картины уличного пьянства, скрылись пьяные, растерзанные фигуры, оглашавшие улицы непристойной бранью...»

Употребление спиртных напитков с момента появления таковых в «пищевой цепочке» человечества является предметом не только вековых и жарких общественных дискуссий о здоровом или нездоровом образе жизни каждого отдельного индивидуума, но и постоянной «головной болью» государства в вопросах производства и реализации алкоголя в масштабах уже всего общества.

В одном случае человек самостоятельно выбирал для себя закон жить без капли спиртного.

В другом случае государство определяло для общества этот самый выбор так называемым «сухим законом».

В разных государствах «сухой закон» вводился по разным причинам, на различные временные отрезки и преследовал разные цели.

Не ставя целью открыть дискуссию на тему – пить или не пить – просто обратимся к фактам того, как это происходило в царской России.

22 августа 1914 года в Российской империи был введён сухой закон, который звучал так: «Воспрещается на время с первого дня мобилизации впредь до особого объявления: продажа или отпуск, под каким бы то ни было видом, спиртных напитков лицами, получившими в установленном порядке разрешения на производство торговли питиями. Лица, кои окажутся виновными в неисполнении или нарушении сего обязательного постановления, подвергаются в административном порядке заключению в тюрьме или крепости на три месяца, или аресту на тот же срок, или денежному штрафу до 3000 рублей».

Без всякого преувеличения этим законом было положено начало беспримерному социальному эксперименту.

Фактически огромная страна с более чем 150 миллионным населением и с растущим из года в год потреблением спиртных напитков, вдруг отрезвела, словно по волшебству.

Фактически было приостановлена деятельность монополии, приносившей существенную часть дохода в государственную казну.

Причём сделано это было не постепенно, не во время нормального и спокойного течения жизни при благоприятной общей экономической конъюнктуре, а сразу и резко в преддверии самых тяжких испытаний, которые обрушивались на Россию и требовали крайнего напряжения всех ресурсов страны в условиях надвигавшейся мировой войны.

Во всех смыслах это было смелое и волевое решений тогдашних российских властей.

Всеобщая мобилизация 29 июля 1914 года и введение сухого закона 22 августа, фактически совпадая по времени и касаясь миллионов и миллионов подданных империи, прошли совершенно спокойно, без волнений и беспорядков.

В дальнейшем накопленный опыт по факту применения «сухого закона» в ходе уже самой мировой войны и анализ полученной статистики стали основанием создания в феврале 1917 года в Государственном совете комиссии для выработки законопроекта – внимание! – «О введении сухого закона в России навечно», всемерно поддержанного императором Николаем II.

Увы… Последовавшие вскорости трагически событии с октябрьским вооружённым путчем в империи разрушили этот план.

К цифрам мы ещё обратимся, но то, что изменилась и изменилась весьма радикально внешняя стороны российского быта после введения сухого законы, было совершенно очевидно.

Вот как об этом пишет современник: «Исчезли знакомые картины уличного пьянства, скрылись пьяные, растерзанные фигуры, оглашавшие улицы непристойной бранью, не видно стало всякого рода попрошаек, нищих, тёмных личностей и т. п. Общий тон уличной жизни стал сразу совсем иной. Перемену почувствовали, прежде всего, учреждения, так или иначе обслуживающие жертв алкоголизма. Опустели камеры для вытрезвления при полицейских участках, и сразу сократилось число алкоголиков, как в специальных амбулаториях, так и в психиатрических и общих больницах…».

Одним из первых в России вытрезвителей был открыт в 1902 году в Саратове. Но наиболее широко стал известен так называемый «Приют для пьянства», начавший свою работу в Туле в 1904 году. Известен он стал тем, что его работа была устроена на системной борьбе с пьянством.

Создатель приюта врач Фёдор Архангельский формулировал свои задачи так: «Дать бесплатное помещение, уход и медицинскую помощь тем лицам, которые будут подбираемы чинами полиции или иным способом на улицах города Тулы в тяжёлом и бесчувственно пьяном виде и которые будут нуждаться в медицинской помощи».

Приют был открыт тульским «Городским комитетом попечительства народной трезвости». Причём ещё до открытия собственно самого приюта комитетом был построен так называемый «Народный дом», где велась пропаганда против пьянства: читались лекции о здоровом образе жизни, велись исследования в области противостояния алкоголизму, функционировала чайная без «горячительных» напитков.

Непосредственно в приюте (который содержался за счёт городской казны) для помощи «пострадавшим» работал фельдшер и кучер. В обязанности кучер входило ездить по городу и подбирать пьяных с мостовых.

В приюте, подобранные с улиц в состоянии тяжёлого алкогольного опьянения, получали бесплатное питание и медицинскую помощь. В приюте работали волонтёры, его посещали священники церкви Николая Чудотворца. Среди пациентов приюта были как мужчины, так и женщины. И те и другие, как правило, были людьми семейными из разных социальны сословий.

Приют состоял из двух отделений: амбулатории для собственно алкоголиков и помещения для детей пьющих родителей.

Врач Ф.Архангельский во время открытия сказал о целях приюта: «Дать бесплатное помещение, уход и медицинскую помощь тем лицам, которые будут подбираемы чинами полиции или иным способом на улицах города Тулы в тяжёлом и бесчувственно пьяном виде и которые будут нуждаться в медицинской помощи» и подчеркнул необходимость всеобщей борьбы с алкоголизмом, приводящим «К вырождению населения, к экономическому разорению и нравственной порче пораженного им населения».

Но вот что бесспорно интересно, так это то, что царская Россия в начале 20-го века была одной из самых … МАЛОПЬЮЩИХ стран Европы. Вот так!

В качестве справки: 1 штоф (мера спиртных напитков в России)

составлял в метрической системе 1,23 литра

В деревне пьющих было очень мало, и они не пользовались никаким уважением крестьянской общины.

До начала 18-го века понятие алкоголизма в России вообще отсутствовало.

Так что искусственно созданный образ «запойной» Руси-России является ложью!

Вот факты: в Голландии в 1871 году один среднестатистический голландский мужчина употреблял спиртных напитков крепостью выше 50 «градусов» 42,26 литра.

А, например, потребление брэнди (крепость 40-60 «градусов») в Дании в 1874 году составляло на одного мужчину в год 72,4 литра.

В то время как в 1885 году этот показатель для России составлял 3,3 литра водки.

Как говорится – почувствуйте разницу.

И доказательством действительно малопьющей царской России стали настоящие народные бунты с требованием закрытия питейных заведений. Такие крестьянские антиалкогольные бунты прокатились в 1858-1859 годах в 32 губерниях империи.

1888 год, еженедельный литературный журнал «Север», № 12,

раздел «Русская жизнь», стр. 15

Ещё одно подтверждение трезвости царской России вот эта иллюстрация (на фото ниже) из итальянского журнала за 1895 год, на которой изображены русские крестьяне в… трактире.

Да, к 1913 году потребление алкоголя в России увеличилось, но империя ещё сильно отставала в этом от «развитых» стран. Да, в городах страшное «мурло» пьянства уже становилось, увы, привычным штрихом повседневности.

И в этом смысле введение сухого закона в 1914 году было воспринято в царской России подавляющей массой подданных положительно.

И дало свои оптимистические результаты.

Например, в трёх амбулаториях Московского Столичного Попечительства о народной трезвости, занимавших до этого времени по числу обращений с желанием излечиться от алкоголизма первое место среди аналогичных учреждений в России, количество обращений сразу резко упало.

Новые обращения почти прекратились, и если бы не посещения продолжающих начатое ранее лечение, то амбулатория осталась бы без дела.

По статистическим данным в амбулаториях для алкоголиков Петроградского Городского Попечительства о народной трезвости число новых больных, с запрещением продажи спиртных напитков, понизилось столь же резко, как и в Москве.

Вот цифры по числу так называемых «вытрезвляемых» при полицейском доме Спасской части (района), одного из наиболее нетрезвой из петроградских частей города с началом трезвости пало очень резко: январь (1914 г.) – 928 чел.; февраль – 743; март – 802; апрель – 836; май 917; июнь – 666; июль – 474; август – 123; сентябрь – 100; октябрь – 71; ноябрь – 56; декабрь – 31.

Фактически в России с введением сухого закона начинается процесс всеобщего отрезвления общества. Причём это отрезвление очень сильно сказалось в сторону положительной динамики на различных неприглядных сторонах общественной жизни.

Так отрезвление неизбежно отозвалось на психиатрических больницах, где алкоголики составляли больше 4/5, если можно так выразиться, «клиентуры».

Закрытие казенных винных лавок и запрещение торговли крепкими напитками и их суррогатами повлекло за собою уменьшение числа душевнобольных.

Так по Москве число поступивших с алкогольными психозами было таковым: за октябрь 1913 г. – 21, в ноябре – 21, в декабре – 27, в январе 1914 г. – 18, в феврале – 21, в марте – 41, в апреле – 42, в мае – 20, в июне – 34, в июле – 22, в августе – 5, в сентябре – 1, и в декабре – ни одного.

Отрезвление сказалось заметно и на уменьшении количества самоубийств «под градусом».

Например, самоубийства в Петрограде в 1914 году по отдельным полугодиям распределялись следующим образом:

1-е полугодие ..... 385 случаев – 100%

2-е полугодие ..... 174 случаев – 45%.

Резко упала преступность. Причём не только бытовая «по пьянке», но и, если можно так выразиться, «профессиональная»: как в столицах, так и в провинции, как в крупных промышленных центрах, так и «медвежьих углах».

Вот цифры: в Петрограде, в августе, преступность сократилась на 20%, в Москве на 47%, в Тамбове на 43%, в Одессе на 50%, в Уфе на 64%, в Туле на 75%, в Орле и Ростове на 80%, в Костроме на 95%, в Симферопольской губернии на половину, в Симбирской губернии на 95% и т.д.

Отрезвление уменьшило число несчастных случаев на производстве, повысило производительность труда, то есть улучшило и материальное благосостояние рабочих.

В Петроградских потребительских и кооперативных лавках отмечается повышение потребления мяса рабочими на 15%. О росте благосостояния трудового населения можно судить по тому, что с июля по октябрь 1913 года было внесено в московские сберегательные кассы 3 250 000 руб., тогда как за этот же период в 1914 г. внесено 6 000 000 руб.

Вот любопытный отчёт Московского железнодорожного узла, в котором сказано о результатах отрезвления, как для массы железнодорожных служащих, так и для окрестного населения: «Так, на одном незначительном участке за время с 1 января 1910 г. по 20 июля 1914 г. было зарегистрировано 805 несчастных случаев. За время же с 20 июля минувшего года по 1 января 1915 г. не было ни одного случая, имевшего причиной опьянение. Ежегодно по железнодорожным путям под поезда попадало немало пьяных людей из ближайших деревень; за время же с 20 июля по 1 января этот род катастроф совершенно исчез из рубрики несчастий…».

Кроме улучшения материального благосостояния отмечены тенденции к переориентации интересов в проведения досуга, а именно: читальни стали переполнены и в праздничные дни, когда при прежних условиях они пустовали.

То есть народ стал отдавать предпочтение книге, посещению театров и т.д., а не «маёвкам» с выпивкой на природе.

По официальным данным, в 1915 году потребление алкоголя сократилось до 1,2 литра на душу населения, производительность труда повысилась в среднем на 9%, в металлургической промышленности на 13%. Количество прогулов снизилось в среднем на 27%, в металлургической промышленности на 43%.

В 1915 году разрешалось официально торговать спиртным только ресторанам 1-й категории и в закрытых клубах. В «свободном обороте» было оставлено – пока! – только виноградное вино и пиво.

И так далее, и тому подобное.

Огромное большинство населения царской России приняло отрезвление спокойно, с удовлетворением и радостью, особенно трудовые массы, наиболее сильно страдавшие от алкоголя.

Причём люди чётко понимали, что сухой закон принёс существенные финансовые потери для казны государства. Но были убеждены, что эти потери временные и будут компенсированы неизбежным последующим ростом экономической мощи страны усилиями уже трезвого народа.

Так двумя положениями совета министром от 27 сентября и 18 октября 1914 года городским думам, сельским обществам и земским собраниям на время войны было дано право запрещать торговлю всеми спиртным напитками в местностях, находящихся в их ведении.

Другими словами, правительство снимало с себя значительную меру ответственности за политику народного отрезвления и передавало эту ответственность самому народу в лице местного самоуправления

В свою очередь городские и земские самоуправления не ограничивались только постановлениями о запрещении спиртных напитков, но стремились максимально укрепить позиции трезвости в двух направлениях: во-первых, отстаивали предоставленное городам, земствам и селениям право запрещать продажу всех спиртных напитков, а во-вторых, переходили к практическим мероприятиям по, если можно так выразиться, «управлению трезвостью».

В чём выражалось это управление? А выражалось это в разработке мероприятий, связанных с усилением внешкольного образования, устройством народных домов, общедоступных лекций, организацией массовых развлечений без алкоголя. И так далее.

Практически народ царской России сам начинал менять уклад собственной жизни, а не «загонялся» в трезвость насильственно властью.

Ничего подобного нигде в мире никогда не происходило: ни до, ни после.

Народ царской России сам вступил в борьбу с алкоголем за сохранение религиозности, нравственности, морали, поднятия чувства собственного достоинства и гражданского самосознания, а также повышения собственного экономического благосостояния.

В программы отрезвления на местах, помимо запретительных мер, включались меры культурно-просветительные, экономические и прочие, а именно: вводилось специальное противоалкогольное образование, как школьное, так и внешкольное; как для широких кругов взрослого населения, так и – прежде всего! – для детей в образе лекций, распространения противоалкогольной литературы, соответствующих учебных пособий и тому подобное; досуг и развлечения максимально насыщались спортивными, певческими, обще- и специально- образовательными обществами.

Кстати, для многих современников, особенно молодёжи, будет нелишним знать, что в царской России отношению к пиву было таковым: пиво всякой крепости определялось не иначе как спиртной напиток и пиво считалось напитком вредным для организма.

Царская Россия в условиях мировой войны практически вела ещё одну войну, но уже с «зелёным змием» за здоровье своего народа.

Фактически – и это очень важно! – царская Россия введением сухого закона в 1914 году осуществила, без всякого сомнения, акт национального героизма, приступив всем обществом к эксперименту по полному изгнанию алкоголя из жизни огромной империи.

В октябре 1917 года эксперимент был насильственно прекращён…

Как точно заметил один умный русский человек: «Нет лучшего средства для создания идиотов, как алкоголь».

А теперь оглянемся вокруг и крепко задумаемся над этими словами…