Как «русские варвары» вызвали культурный шок у «благородных англичан»
Есть такое мнение, что Павел I получил табакеркой в висок не просто так, а потому что англичане наставили русских «богатеньких буратин» на путь истинный, после чего те сразу императора и убрали с дороги.
Но до этого печального события получилось так, что русские и английские войска вместе попытались освободить от французов Голландию, чтобы вернуть туда Оранскую династию. Была такая Голландская экспедиция, во время войн, которые вела вторая коалиция, в которой русско-английский корпус в 1799 году попытался подраться с французами в Голландии. Получилось плохо, по ряду веских причин, связанных с организацией всего этого мероприятия. Вся эта экспедиция продлилась с середины августа по ноябрь 1799 года и закончилась бесславной эвакуацией. Хорошо, что хоть не как при Дюнкерке в 1940-м. Но в любом случае пришлось договариваться с французами, чтобы те дали непрошеным гостям спокойно убраться.
Так вот русский корпус эвакуировали на расположенный в Ла-Манше у французских берегов остров Джерси – этакий «непотопляемый английский авианосец» под боком Нормандии. Русские проторчали на этом острове более полугода, пока наконец не смогли оправиться в Россию. Но зато за это время успели кардинально сменить отношение к русским у местных жителей.
Очень хорошо это прослеживается по опубликованному дневнику некой Мэри Дюмареск (Магу Dumaresq), старшей дочери губернатора Джерси и жены генерала John Le Couteur. Сначала русских ждали так:
«…Разноречивые слухи ходили относительно действий русских войск в Голландии, а также относительно их поведения и дисциплины, и поэтому мы ожидали от них большого грабежа и очень грубых, необтесанных манер. Люди очень опасались их прибытия на остров, а низшее сословие не ожидало ничего иного как появления толпы дикарей, собирающихся их грабить, пожирать их детей и совершать всевозможные разорения…»
Но потом случилось неожиданное:
«…Русские не пробыли на Джерзей и шести недель, как жители уже обнаружили, как сильно их обманули относительно поведения, которого можно было ожидать от русских. Вместо грубых и нецивилизованных людей, какими их рисовало предвзятое мнение, они оказались полными вежливых и обходительных манер…
…Они ни учены, ни чрезмерно образованы, но я без колебаний скажу, что с точки зрения манер, грации и вежливости, они стоят выше, чем ленивая и гоняющаяся за модой часть нашего населения…»
Хорошо заметно было отношение русских к дамам. Мэри, например, честно призналась, что:
«…Я лично могу быть более фамильярна, даже после краткого только знакомства, с русским джентльменом нежели с французом или англичанином. Француз противен своими комплиментами, а англичанин своим нахальством…
Я никогда не слышала от русского грубого или неделикатного слова. Что касается их нравственности, то у нас было мало возможностей судить о ней. Но они не оставили здесь ни одного неоплаченного долга и, хотя они и имели большой успех среди прекрасного пола, я не слышала ни об одном случае, где женщина имела бы причины оплакивать потерю своей репутации…»
Очень хорошо описано и про отношение к пьянству и тому, кого так следует называть – русских или же все-таки англичан:
«…Русские очень трезвы, несмотря на противоположные слухи, которые люди охотно распространяют. Я никогда не наблюдала, чтобы они пили более нескольких стаканов вина за столом, а так как у них в обычае вставать из-за стола вместе с дамами, то их очень шокировала английская привычка садиться пить после обеда. Они обычно выпивают полстакана бренди (то есть водки) с куском хлеба и сыра перед обедом, но это не есть больший признак пьянства, чем манера шотландцев пить виски после обеда…
Мы очень легко осуждаем чужие обычаи. Англичанин находит нормальным выпить две бутылки вина за обедом и стакан бренди ночью, в своем гроге, но считает, что русский – пьяница, если он пьет стакан бренди перед обедом, что может быть является следствием холодного климата их родины…»
По поводу манер и отношения к людям тоже было очень хорошо сказано
«…Русские офицеры неоднократно повторяли потом эти увеселения. Их вежливое и почтительное отношение и трезвость покорили сердца всех дам. И, к моему большому сожалению, я очень часто замечала, какой контраст с точки зрения воспитанности, хороших манер и трезвости, русские представляли по сравнению с военными нашей страны.
…К тому же надо сказать, что русские офицеры – отличные танцоры, чего нельзя сказать про англичан…»
Тут, конечно, надо понимать, что Джерси – это не английский снобизм. Это – Джерси. Не Англия и не Франция. Особенное место. Но принадлежащее английской короне. Так что вот так. Ждали варваров, а приехали люди, которые культурнее просвещенных хозяев. Бывает, чего там...
А кто там был из русских офицеров? О мой читатель, все известные фамилии. В дневнике например, упоминаются Сутгоф и Завалишин. Знакомые, наверное, имена по восстанию декабристов. Конечно, это были не те, кто имел отношение к событиям 14 декабря 1825 года. Это родители декабристов – Николай Иванович Сутгоф и Иринарх Иванович Завалишин.
Сутгоф в дальнейшем дрался с турками и наполеоновскими войсками, был ранен, попадал в плен к французам. Когда сын попал под следствие и отправился в Сибирь, его назначили комендантом Гельсингфорса.
Иринарх Завалишин, которому Суворов прислал свою собственную георгиевскую звезду за подвиги во время Голландской экспедиции в дальнейшем жил в Астрахани, руководил экспедициями в Каспийском море. Его сын Дмитрий Иринархович решил пойти служить во флот, прославился математическим талантом. Но в итоге отправился в Сибирь, как один из декабристов. И там прославился своей нестандартностью и правдолюбием, а заодно правдивыми и откровенными мемуарами.
Вот такие получаются русские варвары. От которых благородные англичане оказались в культурном шоке.