Обретший мир – откопал труп, нашедший Христа – обрел жизнь
Протоиерей Игорь Рябко Икона «Спас Нерукотворный». Фото: Дмитрий Феоктистов/ interfax.ru Воскресные беседы, составленные по учениям Святых Отцов. Богопознание.Молитва как форма бытияКаждый из нас где-то в самых глубинах своей души ищет счастья и совершенства жизни. Каждый из нас по-своему осознает и чувствует счастье и совершенство. Но далеко не все понимают, что единственная совершенная личность – Сам Бог. Не трансцендентальный Абсолют находится на вершине мироздания, не абстрактная первопричина, а Личность, которая есть Любовь. Любовь – это не что, а Кто. И именно Она являетс
Воскресные беседы, составленные по учениям Святых Отцов. Богопознание.
Молитва как форма бытия
Каждый из нас где-то в самых глубинах своей души ищет счастья и совершенства жизни. Каждый из нас по-своему осознает и чувствует счастье и совершенство. Но далеко не все понимают, что единственная совершенная личность – Сам Бог. Не трансцендентальный Абсолют находится на вершине мироздания, не абстрактная первопричина, а Личность, которая есть Любовь. Любовь – это не что, а Кто. И именно Она является абсолютным совершенством. Любовь – это не нравственное понятие, не чувство, а Сам Бог. Но даже если мы возьмём наше приземленное понимание любви, то выше нее мы вряд ли что-то сможем найти в этом мире.
Бог не хочет играть с нами, как с шахматными фигурами, которые даже не ведают о том, что ими управляют. Он хочет построить с нами отношения, основанные на любви и искренности. Бог существует реально, бытийно, как Личность, но недостаточно просто знать об этом. Нам нужно еще войти с Ним в диалог, чтобы Он нас услышал и мы сами смогли услышать Его. Для этого недостаточно одного нашего желания, необходимы еще и условия, в которых не должно быть фальши. Как только в Боге мы начинаем искать не Его Самого, а какую-то свою выгоду, в виде духовных или материальных даров, диалог исчезает. Христианин – это тот, кто стремится к любви. Если Бог – это Любовь, то и я должен стать любовью, иначе я никогда с Ним не встречусь. Перед Господом не нужно играть роль положительного героя, Ему не нужен наш театр, Ему важна наша искренность.
Как только в Боге мы начинаем искать не Его Самого, а какую-то свою выгоду, в виде духовных или материальных даров, диалог исчезает.
Чтобы приобрести совершенную любовь, необходимо ее постоянно практиковать всей своей жизнью. Входной билет на собеседование с Богом стоит очень дорого: «оставь все», «раздай все», «забудь обо всем», «возьми свой крест и иди за Мной» – вот Его цена. Это та жемчужина, за которую нужно отдать все, что имеешь, включая и самого себя. Кто из нас способен заплатить такую цену? Отдать один субботний вечер и одно воскресное утро – это еще можно. Отдать пол часа, час, ежедневно утром и вечером – тоже не вопрос, но так, чтобы все и всех, это очень дорого.
Но дверь в приемную Христа сделана в форме креста, и только через крест мы постигаем сущность своего собственного «я». Крест – наш главный ревизор и оценщик жизни. Все, что мы раньше ценили, любили, чем дорожили, к чему стремились, вдруг рассыпается в прах, как только к нему прикасается крест. И это очень страшно. Мы думали, что стоим на земле, а оказывается – висим в воздухе. Под нами нет опоры, все рушится и превращается в пыль. Из настоящего сущего есть только Бог, а все остальное – это та или иная форма «ничто».
Скорби приводят нас к переоценке жизни, но когда они приходят к нам с ревизией, то кажется, что Бог о нас забывает и мы становимся Ему совершенно безразличны. Хотя именно в это время Он к нам особенно близок. Только так мы понимаем все свое бессилие и беспомощность. Мы не можем себя спасти, мы не способны сами по себе достичь ни одной, даже самой малой, добродетели, нам невозможно победить даже мелкий и ничтожный грех. Более того, в нас потенциально живут самые страшные и мерзкие грехи, и им ничего не стоит сделать нас своими послушными рабами. Так мы понимаем то, что «я есть – ничто», «я – тьма над бездной», «я – сын погибели, обреченный на вечные муки ада».
Скорби приводят нас к переоценке жизни, но когда они приходят к нам с ревизией, то кажется, что Бог о нас забывает и мы становимся Ему совершенно безразличны. Хотя именно в это время Он к нам особенно близок.
Немедленно уйти, убежать с трона своего сердца, стучать Христу, просить Его прийти и сесть на наше место – все что нам остается. Чтобы не я жил, а жил во мне Христос. Чтобы Он молился во мне, совершал все доброе во мне, страдал и радовался во мне, спасал меня, растворился во мне и стал мной. Зайдя в тупик жизни, мы можем, отчаявшись, или погубить себя, или погубить свой эгоизм, уступив место в сердце Христу.
Так приходит в душу молитва, в которой человек обретает Бога. Молитва, как чудо, как откровение. Молитва не как правило или прочитывание слов, а как постоянное состояние присутствия Бога в нашей душе, как иная форма бытия. Пока молитва держится у нас в рамках материально очерченного богослужебным или домашним уставом правила, она мертва. Но когда она приходит в душу, как Бог, тихо, деликатно и определенно, то становится той молитвой, которую всегда искало наше сердце. Она приходит в душу большой и тихой радостью.
Люди мира сего
Люди, живущие в миру, делятся на три категории. Те, которые начали заболевать от сумасшествия мира и, ощутив опасность собственной гибели, пришли в Церковь. Те, кто заболели от него и, не успев даже понять причины болезни, бессмысленно гибнут в суете. И те, которые практически уподобившись демонам, стали одержимыми этим миром. Ум таких людей, наполненный беспорядочными мыслями, воспринимает всех и вся как потенциальных врагов. Поэтому он склонен к конфликтам, постоянным вспышкам злобы и ненависти, во всем видит подлость и обман.
В конце концов такой человек начинает ненавидеть все живое, уподобляясь духу тьмы и распространяя вокруг себя только зло. Сердце, стремящееся к чистоте, видит мир и людей в нем как единое целое, пребывающее в Боге. Такое сердце старается любить все живое, храня себя от зла и одержимости помыслами.
Самооправдание привязанности к миру
Мир не нуждается в том, чтобы мы им владели. Человек сам стремится к обладанию миром, теряя при этом навсегда Бога. Бог же, наоборот, Сам хочет подарить Себя людям. Будучи доступным для всех, Он открывает Себя только тем немногим душам, которые бескорыстно преданы Ему. Цепляясь умом за то, что уходит из-под наших ног и через мгновение становится пустым воспоминанием, мы строим себе гроб из нереализованных мечтаний, украшая его своими вымыслами и фантазиями. В этом ослеплении мы даже не замечаем, что наши помыслы – шпоры высокомерного дьявола, неуемные желания – его бич, неистовые страсти – его огненный трезубец.
Чем больше в нашу душу входит тревог и опасений, тем больше сгущается тьма внутренней слепоты и непонимания, тем сомнительнее нам кажется сама возможность избавиться от этого кошмара. С отсечением гордости в душу входит смирение, а с ним и преображающая душу благодать, которая творит «в нас все новое» (Откр. 21:5).
Построение темницы души и разрушение ее
Привычка видеть мир таким, каким нас приучили на него смотреть школьные учителя, становится тюрьмой для души. Это выпотрошенный, вывернутый наизнанку умом мир, в котором нет места Богу, чуду, восторгу, умилению, радости удивления. В нем все детерминировано и подчинено жёстким законам. Привычка жить умом превращает сердце в сухой тяжелый камень, а растущая в душе гордость и тщеславие только утолщают стены нашей внутренней тюрьмы.
Из-за того, что мы постоянно привязываемся умом к преходящим вещам, людям и обстоятельствам, мы не можем постичь в своем сердце Христа. Привязанность к своей жизни, телу, здоровью не дают возможности нашей душе вырастить себе крылья. Но как только благодаря непрестанной покаянной молитве и Святым Таинствам разрушается наш эгоизм, адской темнице души приходит конец. И только недостаток веры в то, что мы способны освободиться из заключения своих грехов и дурных помыслов, т.е. победить мир, не дает нам обрести духовные плоды, обещанные в Евангелии.