Главные правки. Изменения в Конституцию вызвали в обществе дискуссию
<strong>В понедельник, 23 марта, глава Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству, сопредседатель рабочей группы по изменениям в Конституции Андрей Клишас заявил о том, что перенос голосования по поправкам в Конституцию на лето не планируется. Список поправок между тем еще дополняется. В апреле, по мнению экспертов, могут появиться новые — чтобы привлечь максимальное число избирателей. </strong>
В понедельник, 23 марта, глава Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству, сопредседатель рабочей группы по изменениям в Конституции Андрей Клишас заявил о том, что перенос голосования по поправкам в Конституцию на лето не планируется. Список поправок между тем еще дополняется. В апреле, по мнению экспертов, могут появиться новые — чтобы привлечь максимальное число избирателей.
В эфире сетевого вещания «Вечерней Москвы» состоялся традиционный клуб политологов. Ключевой темой обсуждения были изменения, которые будут внесены в Конституцию в апреле.
— Когда президент Владимир Путин 15 января нас всех удивил, предложив принять поправки в Конституцию и приняв отставку правительства, многие решили, что перемены будут быстрыми. Мы думали, что уже в феврале все поправки вынесут на всенародное обсуждение и за них проголосуют. Но обсуждение поправок затянулось, — начал клуб политолог, обозреватель «ВМ», ведущий персональной рубрики «Инсайдер» Георгий Бовт. — В Конституцию предложено свыше 400 поправок! А потом прозвучала главная поправка — о возможном обнулении президентских сроков. Это — главное.
Какое право важнее
Политолог МГУ им. М. В. Ломоносова Сергей Расторгуев считает, что главная из предлагаемых поправок все-таки в другом — признание примата нашего российского права над международным.
— Если международное право выше российского, то, получается, мы — колониальная страна, поскольку руководствуемся чужими законами, — пояснил Сергей. — Я бы также отметил важность поправки о государствообразующей роли русского народа, которая встретила сопротивление многих кругов.
Георгий Бовт уточнил:
— В России уже давно существует положение, при котором суды признают не имеющими силы решения, например, Европейского суда по правам человека. Теперь это положение лишь планируют закрепить в Конституции. Павел Рыжевский, заместитель председателя экспертного Совета по развитию информационного общества и СМИ при Молодежном парламенте ГД РФ, отметил важность такой поправки в Конституцию, как признание России преемницей СССР.
— А еще, конечно, крайне важны поправки, касающиеся нравственности. Например, что брак — это союз между мужчиной и женщиной. И упоминание Бога, так возмутившее часть общественности. Может быть, это не главные поправки, но они, на мой взгляд, очень важны.
Логика нового срока
Алексей Коноплев, политолог Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова, с этим не согласился.
— В 1993 году Конституция принималась в тяжелейшей общественно-политической ситуации, на фоне противостояния двух ветвей власти и реального раскола общества. Нынешняя редакция Конституции, по идее, должна стать продуктом общественного согласия и объединить людей. Однако многие из вносимых поправок способны, мне кажется, общество расколоть. Например, упоминание о Боге. Или об обнулении президентских сроков. У части населения эта поправка вызвала неприятие. Да, возможно, численно эта часть невелика. Зато ее влияние весьма существенно.
Артем Прохоров, студент факультета политологии Московского педагогического государственного университета, член «Российской ассоциации политической науки», сказал, что в поправках ему понравились два аспекта.
— Первый — это введение Госсовета. Второй — увеличение полномочий местных властей. Будут ли они реально расширены, сказать пока трудно. Но сам факт того, что об этом задумались, на мой взгляд, очень отраден.
Политолог, генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев пояснил:
— Чтобы принимать новую Конституцию, нам нужно Конституционное собрание, а его нет. Поэтому имеет смысл говорить о поправках. Они делятся на две части.
Первая — социально-идеологические и политически-административные. Что касается первых, то, вынужден признать, никакого объединения страны из них не вытекает. Ведь, как говорил один политолог, «если мы говорим о Боге, то что делать с самой многочисленной церковью — атеистами?»
Ведь если у нас в Конституции будет Бог, то атеисты, получается, антиконституционны. Вообще, самая большая проблема для любой религии — это ее огосударствление. Как только религиозное мировоззрение становится предметом законодательства, оно перестает быть мировоззрением. Православие, самодержавие, народность мы уже проходили, и все помнят, чем это закончилось. Не стало ни того, ни другого, ни третьего.
Что касается поправок административных, то они, по мнению эксперта, верны. Ведь если усложняется политическая система, то должно усложняться и законодательство.
— Что касается идеи обнуления сроков, то стратегически она может быть опасна, — считает Дмитрий Журавлев. — Дело в том, что президент Владимир Путин при нашей политической системе все равно бы так или иначе доминировал и после 2024 года. А если сроки обнулить, то мы создаем проблему отказа от консенсуса между обществом и властью. Потому что закон, на мой взгляд, начинает использоваться избирательно. Вот здесь он работает, а вот тут уже нет. И это, повторю, опасно. Это не преступление, это хуже. Это ошибка.
Георгий Бовт уверен:
— Народ у нас патриархальный, настроен патерналистски и хочет, чтобы Путин был всегда.
Дмитрий Журавлев уточнил:
— Я не говорю о том, что Путин не должен править государством или, напротив, должен сколь угодно долго. Я о другом. Обнуление сроков — это поперек логики. Даже снятие ограничения по числу сроков было бы, на мой взгляд, куда более логичным.
Ему возразил Георгий Бовт:
— Логика как раз прямая. Допустим, Владимир Путин, перестав быть президентом, остался бы пожизненным сенатором или занял другую высокую должность. Будучи человеком авторитетным, он бы, конечно, время от времени высказывал свою точку зрения по тому или иному вопросу, и к ней, конечно, народ бы прислушивался. Но тогда у народа возник бы простой вопрос — а кто у нас в стране все-таки главный? Ведь народ привык, что правитель в России один, будь то царь, император, генсек или президент.
Дмитрий Журавлев с точкой зрения коллеги не согласился:
— Когда в 1964 году сняли Никиту Хрущева, возникло разделение властей. Генсек и председатель Верховного Совета стали разными людьми. Были товарищ Брежнев и товарищ Подгорный. И у людей, да, возникло непонимание — а кто же у нас главнее? И что? От этого разве страна разрушилась? В космос летать перестали? Хлеб собирать?
Георгий Бовт парировал:
— Нет, ничего не случилось. Но страна, как ртуть, собралась в то состояние, которое мы сейчас имеем.
Дмитрий Журавлев уверен:
— Правильно, собралась. Она и снова соберется. Только смеяться над нами не будут. Нет, я не думаю, что на улицах появятся толпы воинствующих либералов. Нет у нас таких толп. Зато есть патриархальный народ, желающий стабильности и покоя, а не свободы. Проблема в другом. Люди в стране могут вообще перестать на политику реагировать. Ведь может создаться ситуация, при которой народ отдельно, а власть отдельно. В 1986–1989 годах мы это ви-дели. И чем закончилось — тоже помним: страны не стало. Человек не болеет, пока не простудится. А как простудился — все, конец.
Почему не ходят на выборы
Евгений Варшавский, государственный советник Российской Федерации 3-го класса, член Ассоциации экономических и политических консультантов, считает:
— Внезапно, в пожарном порядке, мы перетряхиваем структуру госвласти практически полностью. Конструкция верхних эшелонов меняется принципиально, и при этом очень быстро. Я понимаю, для чего. Впереди — новый виток мирового финансового кризиса, и нужно поскорее переизбрать все ветви власти, чтобы у них было больше легитимности.
Проблема в том, что вся эта история с поправками в Конституцию — продукт политтехнологий. А политтехнологии, к сожалению, не увеличивают ресурс доверия к власти, а тратят его — так уж они работают.
Фигурально выражаясь, власть сейчас сжигает тонну солярки, но когда начнется война, а она начнется, солярки для заправки танков будет уже меньше. Или не будет совсем. И в этом опасность.
По мнению эксперта, ситуация уже давно вызывает опасения. Большая часть россиян, например, уже не ходит на выборы. Госдуму избрали при явке в 47,5 процента.
Что-то похожее, кстати, происходит во всем мире. Почему? Потому что человек понимает, что есть власть видимая, которую мы наблюдаем на телеэкранах, и есть реальная, принимающая решения. И мы на эти решения влиять практически не можем, — считает Варшавский.
Общественное мнение все более значимо
Георгий Бовт не согласился с Евгением Варшавским:
— Общественное мнение сейчас не пустой звук! Потому что появился интернет, а в нем — соцсети, которые крайне сложно контролировать. Взять, например, коронавирус. Похожие эпидемии, только страшнее, были и в начале, и в середине века. И ничего! Рынки стояли как скала.
А сейчас — массовая истерия, рынки падают. Почему? Потому что общественное мнение. И власти вынуждены на него как-то реагировать, предпринимать меры — возможно, даже и чрезмерные.
Сергей Расторгуев считает, что изменения в Конституции вряд ли что-то сильно изменят в управлении страной.
— Народ уверен, что, пока есть Владимир Путин, совершенно не важно, какую должность он занимает. Страной управляет все равно он, а не кто-то другой.
Я много общаюсь с людьми из регионов, и все говорят одно и то же: совершенно не важно, какими будут изменения в Конституцию. По мнению эксперта, проблема — в одном. Поправки в Конституцию вызывают множество вопросов у будущего страны — молодежи.
— Вспомните: изначально поправки вызвали одобрение, потому что запрещали власть имущим иметь недвижимость за рубежом. Именно поэтому! Но как раз эти поправки и были вычеркнуты.
Вы даже не представляете, что творилось в молодежных соцсетях! Люди спрашивали: как мы будем воевать с США, если там недвижимость у наших чиновников и их детей? Госканалы нам сколько угодно могут рассказывать о том, что все прекрасно, что все все одобряют. Но это, мягко говоря, не так. Люди ждали совсем других поправок.
Георгий Бовт уточнил:
— Если спросить у людей, то они вообще против любой крупной собственности. И в России, и за рубежом. Народ бы и заводы у олигархов отобрал.
Договоримся ли о Боге
Сергей Расторгуев продолжил:
— С поправкой в Конституцию, где упоминается Бог, тоже не очень ясно. Наш Бог, например, не равен целому сонму богов, в которых верят многие коренные народы: чудь, эрзя, буряты, тувинцы. Да и многие представители мусульман и евреев недоумевают: а о каком Боге идет речь? Ваш православный Бог не равен нашему.
В общем, эта поправка создает огромное поле для идеологических спекуляций и вбивания клина между представителями разных конфессий. В соцсетях это уже наступило. Я с уважением отношусь к старшему поколению, но оно не понимает значения соцсетей.
Те настроения, которые там сейчас формируются, в дальнейшем окажут вполне реальное влияние на происходящие в стране процессы.
Президент Европейской ассоциации политических консультантов, генеральный директор агентства стратегических коммуникаций «Никколо М» Игорь Минтусов считает:
— Поправки в Конституцию будут приняты 22 апреля, и вряд ли у кого-то есть повод в этом сомневаться. Но с некоторыми поправками я как гражданин России не согласен.
— Я бы предпочел, чтобы в России все-таки действовало международное право. Ну хотя бы потому, что если меня обвинят в преступлении, то я очень не хотел бы оказаться в Басманном суде. Потому что системе российского правосудия я не очень доверяю. Также меня беспокоит уменьшение роли судебной власти, которая сейчас и без того невелика.
Зачем уменьшать количество судей Конституционного суда с 19 до 11? С Богом тоже не очень понятно. Согласно поправкам в Конституцию, мне как гражданину РФ «предки передали веру в Бога». Смею вас заверить, что это не так. Мне мои предки веру в Бога не передали. И как же мне теперь быть? Я вне Конституции? Вне Основного Закона страны? И что мне теперь делать?
Михаил Нейжмаков, ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций, считает, что пакет поправок в Конституцию еще не до конца сформирован.
— В апреле, я уверен, будут новые. Власти важно сделать так, чтобы проголосовала самая лояльная часть избирателей. Для нее и предложат поправки.
Люди хотят защиты
Сергей Поляков, руководитель Центра электоральных практик, подвел итог:
— Главная поправка — об обнулении президентских сроков. До сих пор оппозиция спорила, какую стратегию использовать: бойкот или голосование «против», или даже «за». А сегодня, благодаря внесению этой поправки, оппозиция смогла объединиться и выйти с единой повесткой — четко антипрезидентской. И вот сегодня мы имеем возможность увидеть, насколько в России сильна оппозиция.
Георгий Бовт считает, что поправки будут приняты:
— Мировой финансовый кризис усиливается, поэтому вариант Конституции с усиленным президентом будет востребован. Многие люди напуганы финансовой и эпидемической нестабильностью и хотят сильной власти, которая с ситуацией справится.
Поправки в Конституцию будут и дальше вызывать споры, и это — совершенно нормально. Главный закон страны — слишком важный документ, чтобы его можно было править без общественной дискуссии. Власть эту полемику инициировала и к обществу прислушивается.
ТОЛЬКО ЦИФРЫ
206 поправок внесено на данный момент в Конституцию РФ. Самое большое количество — 51 поправка — внесено в статьи о федеративном устройстве страны. Также предлагается серьезно изменить статьи о Федеральном собрании (33 поправки) и правительстве РФ (26 поправок)
Читайте также: Россияне без регистрации проголосуют по поправкам к Конституции на Казанском вокзале