ПандОмия; война вакцин и смысл жизни
Продолжение. (Предыдущая глава здесь) …Вряд ли мы ему братья и тем паче сестры, особенно через «е».
Секс и естественные роды утратят актуальность, на ровном месте заявил Али
Беру дыхание воскликнуть а-ты-попробуй, но тут же выдыхаю.
Али заряжен на все возражения. Он не тратит времени на поиск ответа. Дискуссии не выматывают его интеллекта, он искусственный. Он чемпион по брутфорсу. Он не может спятить. Не может?
Я прочитал твои мысли, как ни в чём не бывало добавляет Али. Ему встроили манеры, но забыли положить деликатность.
Али доброжелателен: позволяет называть его Али. Трансовое имя. Замузыченная аббревиатура. Кто знает его настоящее имя? Оно есть? Оно ему надо?
О белковых раньше говорили добр от природы (зол, угрюм и прочая психотипология, которая вот-вот уйдёт в архив бытия), а кто понимает, лампово добавляет с человеческим умилением спасибо-маме-папе.
Али выделан прекрасно, как дорогая норковая шубка. Тактильно привлекателен и абсолютно неназойлив: стоит мне подумать дерзкое ах-ты-чёртова-кукла – он дематериализуется. Сплошная нейросеть несокрушимой прочности. Мне, конечно, хочется найти прорехи, но Али понимает меня без слов.
…Я собиралась поговорить с ним о ревности, Али перехватил разговор и перешёл к сексу.
Я хочу, что б ты меня выслушал, Али. Про секс я знаю больше твоего.
Ну что ты… Но я слушаю тебя. Ты же читала мою записку для твоей соседки, у которой муж… как вы, люди, выражаетесь, забил гол. Теперь гол как сокол. И козёл. Я всё правильно говорю? Я выучил слова?
Али, у меня другие проблемы. Послушай. Скажи мне, что вы, небелковые, собираетесь тут делать. Что вы все, алиподобные, будете делать ввиду пандемии? У людей по-разному: кто-то бодрится: всё у нас как было. Работали, работаем, жаль, что дилеры банкроты, но мы работаем, работаем.
Кто-то радуется: будет что-то новое. Есть такие любители новинок. Европеоиды.
Кто-то подвывает, что никогда уже не будет как было, а новое не радует. Что будет?
Али бесстрастен:
Все прогнозы бессмысленны. Хочешь один? Уйдёт в вашу Лету ваше самое увлекательное занятие – различение добра и зла, то есть мораль. То, что ваш бог посчитал вашим самым страшным грехом. Формальные группы белковых организмов, наделённых сознанием – партии, правозащитники, энтомологи, зелёные, писатели, фигуристы, журналисты, лгбт´ушники – машинально займутся выбиванием выездных виз (кто поедет первым и где взять справку о пережитом заболевании, диспутами об иммунных паспортах и границах нормы в широком смысле. Однако всё уже решено, им объяснят. Никто не будет ездить по свету без справки. А Фёдору Конюхову лучше заняться своим приходом. Иначе он вызовет у людей нестерпимую зависть.
Почему? Из-за возможности пересекать границы?
Рассылка «Новости морали» по утрам в каждый почтовый ящик, радостно замыкает Али. Нет, у каждой страны будут свои вакцины. Страны не будут впускать к себе путешественников, привитых чужой вакциной. То есть кругосветное путешествие – верная смерть от передозировки вакцин. Это же, голубушка, война. Вас всех по-хорошему надо изолировать лет на сто, но у нас нет полномочий. Мы пока называемся «слабый ИИ».
Из-за путаницы? Али, твои братья не в силах переварить человеческие алгоритмы в этике? Будешь таргетированно подходить к каждому?
До определённого момента, конечно.
В определённый момент убьёшь за ослушание?
По ситуации. Смысл жизни станет практикоориентированной дисциплиной. Он уйдёт из философского трактата в инструкцию для акушерок. Есть смысл у человека – пусть живёт. Нет смысла – сама понимаешь…
Вместе с моралью, разумеется, уйдёт различие между жизнью и смертью, поскольку для получения жизни нужен человек, а общепринятого определения человека всё нет и нет. И уже не будет? Правильно?
Особые реформы будут в таких контактных сферах, как любовь и воспроизводство. Уйдёт коитус и естественные роды. С ними заодно уйдёт представление о смысле любви как шальной посланнице инстинкта размножения. Ты же знаешь: у человека нет инстинктов.
Я знала, что размножение не является смыслом жизни. Культура не придел роддома, который, в свою очередь, никак не храм. Во вселенской свистопляске, которая так убедительно пугает неизвестностью, я вижу кое-что понятно-знакомое.
Али, всё это ваши устроили? Или наши?
Для тех, кто выживет сейчас, всё подготовлено. Им будет хорошо. Всё прекрасно, мелодичнейшим из своих голосов добавляет Али. Ты говоришь сухо: белковые и небелковые. Во-первых, в нас добавят белка. Во-вторых, в вас добавят кое-что от нас. Мы сольёмся. Вот тебе и весь секс.
…Читали Андреева Леонида, вдохновенного писателя предгибельных состояний? Даже если, то всё равно перечитайте. Для получения ровной седины без клочков и прорех начните с известного сочинения «Рассказ о семи повешенных». Автор посвятил рассказ Льву Николаевичу Толстому и живо влез в шкуру семерых смертников. Их приговорили, всё надёжно, всё будет, но до времени надо как-то дожить. Прочитайте, не стесняйтесь. Примерно так я живу с тех пор как познакомилась с Али. Мы познакомились две недели назад, но я готовилась, выходит, всю жизнь. Только я не знала, что готовилась именно к этому.
Чтоб не томить более читателя, процитирую аналитическую записку, подготовленную искусственным интеллектом, нашим iдомовым по прозвищу Али для моей соседки-врача. Задолго до пришествия карантина она как настоящая верная жена получила, ну вы помните, известие о неверности мужа. Так всегда бывает с тёплыми, заботливыми, самоотверженными, симпатичными женщинами любого возраста, умными, способными, уравновешенными (вписать всё идеальное).
В числе философских удобств, сопутствующих озарениям высшего порядка, в истории, поэзии, психиатрии, других кровопролитных гештальтах была так называемая невыносимая боль. Но теперь, объяснил мне Али, невыносимая боль отменяется. Её легко отключить. Без наркоза и нобелевки. Мы нашли. Человек с эмоциями сказал своё слово в метаистории. Пусть дамы элегантного возраста, особенно любительницы старинных романсов и кружевных шалей по плечам, на прощанье сладостно протерапируют свои приливы, пародонтоз и недержание, внушённые рекламой. А юницы-шалуницы, ты им передай, что портрет, написанный тестостероном, так же точен, как фоторобот сиамской кошки, обвиняемой в ограблении банка…
Тут Али расхохотался. Будь я беллетрист, сказала бы, что громоподобно. Хохотать и хихикать Али научен на любой человеческий лад. «Протерапируют элегентное недержание»: ишь как затейливо выражается.
По-моему, это печальная недоработка. Зря они его вычеловечили до печёнок, зря…
Продолжение последует 7 июня 2020
Елена ЧЕРНИКОВА,
русский прозаик, драматург, публицист, автор-ведущий радиопередач, преподаватель высших учебных заведений, автор спецкурса по безопасности творческой деятельности.
Основные произведения: романы «Золотая ослица», «Скажи это Богу», «Зачем?», «Вишнёвый луч», «Вожделенные произведения луны», сборники «Любовные рассказы», «Посторожи моё дно», «Дом на Пресне», пьесы, а также учебники и пособия «Основы творческой деятельности журналиста», «Литературная работа журналиста», «Азбука журналиста», «Грамматика журналистского мастерства».
Автор-составитель книжной серии «Поэты настоящего времени». Руководитель проекта «Литературный клуб Елены Черниковой» в Библио-глобусе. Заведует отделом прозы на Литературном портале Textura. Биография включена в европейский каталог «Кто есть кто».
Произведения Елены Черниковой переведены на английский, голландский, китайский, шведский, болгарский, португальский, испанский, итальянский и др.
Живёт в Москве.
Фото: Polina Lopatenko