Отношение нашей страны к Западу напоминает череду приливов и отливов. То вдруг распахиваются объятия в надежде, что нас примут в «семью цивилизованных государств». То вспоминается, что мы Русь, неповторимая, самобытная, у которой свои путь и судьба. Позволим спросить: а может ли Россия вообще доверять Западу? Наши собственные культурные, научные и экономические достижения были бы неизмеримо более высокими, не мешай нам «цивилизаторы». Примеров тому, увы, великое множество. По сей день убивают ученых, чья работа способна возродить промышленную и прежде всего военную мощь нашего государства.

«Однотипные орудия убийства – бейсбольные биты – явный намек на то, из какой страны поступил заказ на ликвидацию ученого»

В начале 2012 года на праймериз республиканской партии сразу несколько кандидатов в президенты Соединенных Штатов открыто выступали за физическую ликвидацию российских ученых, владеющих секретами разработки и создания ядерного оружия. Они-де представляют угрозу безопасности США. В цитадели «борцов за права человека и демократию» звучали призывы, которые нельзя интерпретировать иначе, как террористические. Цитирую Рика Сантрума: «Мы тут говорили о тайных операциях. Уже находили трупы ученых-ядерщиков из России и Ирана. Я надеюсь, что США были вовлечены в это. Надеюсь, в ходе тайных операций мы предпринимаем все необходимые шаги». Солидная публика, слушавшая республиканца, известного крайне консервативными взглядами, поднялась с мест и стала бурно аплодировать. Другой кандидат в президенты, бывший спикер палаты представителей Милл Гиндридж предложил, чтобы Америка проводила эти операции по всему миру. И снова рукоплескания.

К слову, еще об одном поводе к аплодисментам для джентльменов («нежных людей» в буквальном переводе на русский). В 2006 году ведущий американский вирусолог Эрик Пьянка, выступая на торжественном заседании в Техасском университете, заявил, что с помощью нового штамма лихорадки Эбола (по его словам, обладающего фантастической летальностью) можно «на благо планеты» сократить человечество на 90 процентов. Присутствовавшие в зале американские ученые в едином порыве встали и устроили ему овацию... И что интересно: на борту «Боинга-MH17», сбитого в небе над Донбассом, летел представитель Всемирной организации здравоохранения Гленн Томас, ведущий консультант по инфекционным болезням, СПИДу и вирусу Эбола. Он участвовал в расследованиях, связанных с экспериментами над африканцами в финансируемой Джоржем Соросом лаборатории биологического оружия, расположенной в больнице Кенеме (Сьерра-Леоне): здоровых людей заражали вирусом смертельно опасной лихорадки для разработки вакцины.

По странному стечению обстоятельств в том же «Боинге» находились летевшие на конференцию в Мельбурн вирусологи, в их числе Дж. Ланге, профессор Амстердамского университета, самый выдающийся специалист по СПИДу, болезни, которая, вырвавшись из американских лабораторий, была впервые обнаружена весной 1981 года в Калифорнии и не имела никакого отношения к Африке и «маленьким зеленым обезьянкам», как бы Штаты ни пытались убедить человечество в обратном. Не исключено, что он и его коллеги везли с собой результаты многолетней работы, может быть, даже долгожданное лекарство от чудовищной болезни: незадолго до конференции сотрудники профессора Ланге говорили, что его выступление должно произвести сенсацию в научном мире.

В группе риска первые – атомщики

Каждая масштабная провокация решает не одну, а целый комплекс задач. Украинский истребитель, сбивший малайзийский «Боинг», оказал массу услуг Америке: помог объединить «негодующий Запад» против России, якобы повинной в катастрофе, привел к режиму санкций, а также убрал нежелательных свидетелей, осведомленных о работе секретных лабораторий США, разрабатывающих биологическое и бактериологическое оружие. Кстати, смертность среди американских вирусологов и микробиологов, как подсчитали независимые эксперты в тех же Штатах, в десятки раз превышает среднестатистические показатели, а авиакатастрофы – один из испытанных способов устранения специалистов, работающих по контрактам ЦРУ и Пентагона. Так что погибают не только русские и иранские ученые. Но Рик Сантрум и другие кандидаты в президенты на праймериз республиканской партии и не заикались о фактах странных смертей своих научных светил. Зато сообщение о мертвых русских сразу повысило его рейтинг на несколько процентов.

Первой жертвой среди наших физиков-ядерщиков был, очевидно, Рувим Нуреев, главный инспектор по ядерной и радиационной безопасности Минатома. Летом 1996 года он находился в командировке в Новосибирске, выполняя задание государственной важности. 21 июня разрезанное тело главного инспектора нашли на железнодорожных путях. Смерть представили как самоубийство, хотя родственники Нуреева утверждали: у инспектора не было причин бросаться под поезд. Преступление не раскрыто.

В январе 2000 года погиб первый заместитель министра по атомной энергии Александр Белосохов. К смерти якобы привел несчастный случай: ученый катался на снегоходе. Уголовное дело по факту покушения на убийство, хотя первоначально такая версия присутствовала, возбуждать не стали. 13 мая 2001 года в автокатастрофе погиб вице-президент концерна «Росэнергоатом» Евгений Игнатенко. Он ехал на Калининскую АЭС. Столкновение было лобовым. Игнатенко умер от полученных травм. Машина, виновная в аварии, с места происшествия скрылась… В марте 2003 года скончался от черепно-мозговой травмы доктор технических наук профессор Бугаенко, генеральный директор Международного центра по ядерной безопасности Минатома РФ. Его убийство произошло вскоре после визита в Москву заместителя госсекретаря США Джона Болтона, курировавшего вопросы контроля за режимом нераспространения ядерного оружия. В центре внимания на переговорах, которые высокопоставленный американский дипломат вел в Москве, была программа российско-иранского сотрудничества. Болтон прибыл в Москву вскоре после того, как США обнародовали спутниковые снимки секретных иранских ядерных объектов. Смерть профессора Бугаенко напрямую связывают с иранским ядерным досье.

Перечисление фактов, связанных с убийствами наших ученых-ядерщиков, можно продолжать очень долго. Скажем о самом, может быть, вопиющем. 20 июня 2011 года у деревушки Бесовец (Прионежский район, Карелия) произошло крушение самолета Ту-134. Здесь погибли сразу пять ведущих российских ученых – цвет нашей атомной промышленности: генеральный конструктор опытно-конструкторского бюро «Гидропресс» Сергей Рыжов, его заместитель Геннадий Банюк, главный конструктор доктор технических наук Николай Трунов, начальник управления ОАО «Атомэнергомаш» Валерий Лялин и главный технолог ОКБ машиностроения им. И. И. Африкантова Андрей Трофимов. Последний работал на строительстве АЭС «Бушер» в Иране. Сергей Рыжов был одним из ведущих специалистов строительства ядерного завода в Индии. Все атомщики летели в Петрозаводск на совещание, на котором планировалось обсудить вопросы разработки новых ядерных реакторов. Официально сообщалось, что причиной катастрофы стала ошибка экипажа. Возможно... Но странным образом авиакомпания, организовавшая роковой рейс Москва – Петрозаводск, в последнюю минуту поменяла самолеты, не известив пассажиров, и тем самым допустила грубое нарушение процедуры. В результате вместо канадского Bombardier CRJ-200 в полет отправился старый Ту-134. Выходящая в Иерусалиме газета Haaretz почти сразу после катастрофы предложила принять к рассмотрению версию заговора. По мнению израильских журналистов, он был направлен против российских специалистов-ядерщиков, которые помогали Ирану развивать ядерную программу. Ведь в Иране тоже идет планомерное уничтожение лучших ученых, занятых в оборонных отраслях. За последнее время убиты несколько физиков-ядерщиков. В ноябре того же 2011 года в результате взрыва погиб генерал Хасан Могаддам, руководитель ракетной программы Исламской Республики Иран.

Заказчик оставляет метку

Погибают не только ядерщики. Убивают докторов технических, математических, биологических, химических, медицинских наук – интеллектуальный цвет России. Среди них немало микробиологов, психологов, специалистов по нейролингвистическому программированию, конструкторов. Эти люди занимались стратегическими разработками, создавали новые виды вооружения, работали над уникальным космическим двигателем, занимались новыми видами топлива, стояли на страже нашего здоровья... Многие открытия и изобретения продолжают жить после ухода их авторов. Но некоторые так и остались на бумаге. Для того, чтобы понять, чего лишается Россия, остановимся на гибели известнейшего микробиолога Валерия Коршунова.

Профессор, заведовавший кафедрой микробиологии Российского государственного медицинского университета, был забит насмерть битами в феврале 2002 года в Москве, в подъезде своего дома. Валерий Коршунов считался одним из ведущих исследователей в своей области. Ученому принадлежит более 150 научных работ. Его разработки активно используются в ведущих лабораториях России, США и Канады. Коршунов создал несколько приоритетных направлений в микробной экологии человека, таких, например, как инфекционные осложнения острой лучевой болезни. И предложил оригинальные методы их коррекции. Разработки применялись при лечении пациентов, получивших сильную дозу облучения, в том числе ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС. «В результате его гибели остановлена работа по важнейшему направлению науки. Сотни, если не тысячи людей в России остались обреченными, – сказал генеральный директор Государственного научного центра прикладной микробиологии профессор Николай Уранов. – Последовавшие одно за другим жестокие убийства ведущих российских ученых не могут быть просто случайностью! Я считаю, что зловещая череда убийств лучших умов России – это целевое изъятие, один из каналов диверсий».

Кто-то целенаправленно вырывает из жизни высший слой нашей научной элиты. 4 января 2002 года в Санкт-Петербурге был убит член-корреспондент РАН, директор НИИ электромашиностроения Игорь Глебов. В конце января 2002-го забит битами директор НИИ психологии РАН Андрей Брушлинский, руководитель исследований по борьбе с терроризмом пси-методами. В похищенном портфеле ученого были труды по новейшим методам поиска террористов. За несколько месяцев до гибели Брушлинского убит его заместитель – профессор Валерий Дружинин. Валерий Коршунов скончался буквально через несколько дней после похорон Брушлинского.

Проректор Всероссийской государственной налоговой академии, ученый-специалист в области пси-защиты Эльдар Мамедов тоже был забит бейсбольными битами. Однотипные орудия убийства – бейсбольные биты – явный намек на то, из какой страны поступил заказ на ликвидацию ученого. Это еще и метод устрашения коллег покойного. Если угрозы не действуют, следует расправа.

Известный физик-ядерщик профессор Андрей Горобец, уехавший из России в конце 90-х, в 2009 году решил вернуться на родину и громко об этом заявил. С ним несколько раз встречались люди из ЦРУ. Но уговоры не подействовали, и он уже купил билет на самолет. Горобца застрелили средь бела дня в центре Нью-Йорка. Убили демонстративно, чтобы все ученые из России, которые задумают вырваться из «самой свободной страны», знали, какой конец их ждет.

Конвейер убийств русских ученых работает, не зная сбоев. 23 ноября 2012 года в Туле в пятистах метрах от работы убит заместитель генерального конструктора ГУП КБП Вячеслав Трухачев. По всем признакам заказ выполнен высокопрофессиональным киллером. Единственная пуля из пистолета Макарова выпущена так, что у жертвы не оставалось шансов. Конструктор погиб мгновенно, вероятность поимки убийцы минимальна. Вячеслав Трухачев конструировал противопехотные и противотанковые гранатометы, малокалиберные автоматические пушки для самолетов и ЗРК сухопутного и морского базирования, комплексы активной защиты бронетанковой техники, боеприпасы. Как видим, речь идет о тех вооружениях, которые всегда были сильной стороной нашего ОПК.

Убивают ученых, не только занимающихся разработками, связанными с ОПК. Такое впечатление, что их порой убирают просто для того, чтобы уменьшить число выдающихся умов в России. Иначе никак не объяснить, зачем 19 августа 2006 года на пешеходной дорожке Ленинского проспекта мотоциклист насмерть сбил члена-корреспондента РАН Леонида Корочкина. Убийцу, как водится, не нашли.

Корочкин занимался работами в области фундаментальной генетики, выдвинул новую теорию пути дифференцировки клеток – «теорию качелей». Леонид Иванович утверждал, что клетка может выбирать программу развития в зависимости от действующих на нее факторов, утверждал возможность ее «передетерминации», иными словами – смены специализации при определенных условиях. То есть даже клетка не знает предопределения, не лишена степеней свободы, даже на этом уровне не работает принцип судьбы. Работы генетиков последних лет на практике подтвердили теорию Корочкина, выдвинутую им в 2002 году. А ведь убитый ученый плодотворно работал и в нейрогенетике, биологии развития, изучал клонирование и стволовые клетки.

Православный христианин Леонид Корочкин был философом от науки. В общении скромный, благожелательный человек, несколько застенчивый, в своих книгах и статьях он в годы государственного атеизма отчаянно боролся с дарвинизмом. Смело анализировал проблемы философии биологии, проводил сравнительный анализ различных философских систем, выдвинул принцип триединства религии, науки, искусства (кстати, Корочкин – автор интересных живописных работ). «Мировая наука и культура понесли огромную потерю», – справедливо писал в некрологе, посвященном Леониду Корочкину, его бывший коллега профессор Валерий Сойфер, давно ставший гражданином США. А может, в этом и заключается разгадка. Валерий Николаевич живет в Америке, является генеральным директором соросовской программы образования в области точных наук, отказываться от нового гражданства не собирается, и поэтому его жизнь вполне благополучна...

Киллеры памяти

Впрочем, чтобы полностью нейтрализовать ученого, как оказалось, необязательно убивать. Можно стереть его память так, чтобы он забыл собственное имя, совершенно не помнил, чем занимался раньше. Сразу после развала Союза такие люди стали появляться в разных точках нашей страны. Странный недуг в 99 процентах случаев поражает мужчин до 45 лет. Он лишает памяти, но весьма избирательно: сохраняются все функциональные навыки и общие познания о мире. Люди помнят, как водить автомобиль или играть в теннис, как пользоваться душем и бритвой. Они понимают, что за помощью следует обращаться в милицию и «скорую помощь», но не помнят ничего, что касается лично их. Людей со стертой биографией находили на обочинах дорог, на железнодорожных путях и в кюветах, но каждый раз – на расстоянии сотен километров от родного дома.

«За последние 20 лет в Центре социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского побывали более тридцати человек, которые будто с Луны свалились, – рассказывает психолог Ирина Грязнова. – Среди них немало ученых, работавших в различных НИИ. Они не могли назвать даже своего имени. Причем причина потери памяти крылась не в стрессе и не в наследственных заболеваниях. Во всех этих историях прослеживается закономерность. Эти люди непременно были в дороге: ехали на работу, в институт или следовали на дачу. Потом они пропадали. И оказывались в сотнях или даже тысячах километров от дома. К примеру, профессор М., живший в Казани, ехал на работу. Но в своей лаборатории так и не появился. Нашелся под Саратовом через полгода... Можно ли говорить о том, что кто-то вмешался в разум ученых? Сегодня существует несколько способов стирания памяти: медикаментозный – с применением наркотических препаратов, а также техногенный – с использованием генераторов. Но самый действенный – это их комбинация».

В октябре 2003 года в Железногорске (бывший Красноярск-26) вдруг исчез физик-ядерщик Сергей Подойницын. Он занимался утилизацией облученного ядерного топлива и одновременно открыл, как выращивать искусственные изумруды. Подойницына объявили в федеральный розыск. При этом было известно, что ученым весьма интересовались американцы – он поддерживал контакты с коллегами из США. 21 мая 2005 года Сергей Подойницын вдруг появился на пороге родного дома. Кто он и откуда, ученый не помнил. Как попал домой – тоже. Никаких документов при нем не было.

«Структура человеческой памяти послойна, – продолжает Ирина Грязнова. – И события жизни в нашей памяти записываются хронологически. Человек запоминает и себя, и окружающих. И вдруг целиком стирается весь автобиографический стержень. Получается, что мир есть, а человека в нем нет...»

«Спецслужбы США выполняют самые разнообразные операции по всему миру, – говорит генеральный директор Центра политической конъюнктуры Сергей Михеев. – Американцы занимаются всеми. Американцами не занимается никто».

Россия не имеет права вести себя нейтрально, тем более если принять во внимание события на патронируемой Соединенными Штатами Украине, где терроризм против русских стал политикой в масштабах целого государства. Америкой нельзя не заниматься.

И еще: научную элиту страны надо защищать. Наши профессора, живущие на скромную зарплату, не могут нанимать себе охранников. Значит, позаботиться о них надлежит государству. При Сталине проблема решалась просто: ученых сажали в «шарашки», где им обеспечивали сносные условия жизни и все возможности для работы. Их, конечно, лишали свободы, но зато ни один работник ЦРУ или агент МИ-6 не мог к ним проникнуть, чтобы выкрасть или убить. Сегодня это не лучший метод защиты верхнего интеллектуального слоя нации, но почему бы не создать охраняемые дачи для ученых, не держать под постоянным контролем их передвижение на работу и домой. Спутники и современные системы навигации такой контроль легко обеспечат, это даст возможность силовым структурам в случае необходимости реагировать так, чтобы никто из покусившихся на жизнь и здоровье научного работника не ушел от возмездия. Только тогда список пострадавших от террористов ученых перестанет расти.

Источник