Навальный стал участником античной драмы
Ведь как было удобно раньше: Навальный — никакой не оппозиционер, а просто инструмент Кремля. За ним стоит ФСБ, они используют его в своих разборках. Но теперь эти стройные теории рассыпаются в прах.
Руководитель аналитического отдела Тайги.инфо Алексей Мазур рассуждает, что реакция российских властей на возвращение Алексея Навального полностью разрушила тот образ «никому неинтересного блогера», который государство и пыталось создать.
Картина предельно проста. Алексей Навальный был отравлен, как выяснилось впоследствии, боевым отравляющим веществом класса «Новичок», во время своей поездки в Сибирь. Экстренная посадка самолета, выполнявшего рейс из Томска в Москву в Омске и грамотные действия врачей скорой помощи, вколовших ему атропин, спасли ему жизнь. Спустя несколько дней Навального, находящегося в коме, перевезли в Германию, где его лечили в клинике «Шарите».
Согласно расследованию, проведенному группой Bellingcat совместно с рядом СМИ, есть серьезные основания полагать, что отравление Навального было организовано специальной группой ФСБ. Эти основания существенно укрепились после того, как сам Алексей Навальный позвонил одному из предполагаемых участников группы Константину Кудрявцеву. Тот непосредственно в отравлении Навального не участвовал, но «обрабатывал одежду» политика, особенно — его трусы. Особенно — швы на гульфике.
Попыток отрицать существование группы сотрудников ФСБ, перемещавшихся вслед за Навальным по стране в большинстве его поездок, со стороны властей не было. Равно как и существование Константина Кудрявцева. Попыток объяснить их роль — тоже (за исключением «конечно же, мы за ним следили»).
Зато российская власть развила бурную деятельность на другом поприще — в виде прозрачных «намеков», что, как только Навальный вернется в Россию, его посадят. Намеки переросли в прямые утверждения, в виде объявления его в розыск и возбуждения новых уголовных дел после того, как Навальный объявил дату возвращения.
163568
Во второй половине дня 17 января в аэропорт Внуково перестали пускать людей без авиабилетов, а цепь полиции вытеснила встречавших Навального (и не только их) на улицу. Начались задержания соратников политика. Одновременно с этим была топорно организована «встреча Ольги Бузовой» якобы ее фанатами.
За час до прилета аэропорт Внуково закрыли для посадки самолетов, хотя явных причин для этого не было. Пилот одного из самолетов впоследствии опубликовал фото приборной доски, на котором показывалось, что топливо заканчивалось. По его мнению, если бы такое произошло в «доковидные» времена, когда полетов было гораздо больше, у какого-нибудь самолета могло бы реально закончится топливо. Но в неудобствах для пассажиров (и даже в возможной опасности) он обвинил одного там оппозиционного политика, который вдруг решил вернуться.
Самолет с Навальным посадили в Шереметьево, а самого его задержали на стойке погранперехода, запретив адвокату следовать за ним.
Реакция упомянутого пилота, пассажиров, проклинающих Навального из-за давки и неразберихи во Внуково, а также многих наших знакомых, родственников, комментаторов, показывает, что люди не хотят простой картины. Они хотят, чтобы она была сложнее. Чтобы Навальный был виноват в том, что авиационные власти нарушают порядок полетов. Чтобы Навальный был виноват в том, что власть применяет к нему явно несправедливое преследование.
Идеология постправды была так удобна. Ты ничего не делаешь, ты вне политики не потому, что ты — овощ. А потому, что нет правых — все неправы.
Ведь как было удобно раньше: Навальный — никакой не оппозиционер, он просто инструмент Кремля. За ним стоит ФСБ, власти используют его в своих разборках.
Но теперь эти стройные теории рассыпаются в прах. Теперь Навальный уже никак не агент Кремля. И не «никому не интересный блогер», раз ради него закрывают полеты в целом аэропорту.
Навальный стал участником античной драмы. Он вернулся в Россию, несмотря на риск быть посаженным или убитым. И никто не сомневается в том, что риск этот реален.
Но риск этот нельзя признать нормой. Гражданин России должен иметь право вернуться на родину. Ведь у нас еще действуют первые две главы Конституции, их не отменили во время обнуления.
Право на жизнь.
Право на свободу перемещения.
Право на свободу слова.
Если их нет для отдельно взятого Навального, значит — нет и для всех нас. Есть повод не любить Навального — остался бы он в Германии, можно было бы не задаваться такими вопросами.