Андрей Державин: «Первая запись «Сталкера» разлетелась по всей Коми со скоростью коронавируса»

Известный российский исполнитель вспомнил жизнь в Ухте, рассказал о царском подарке «Песняров» и появлении группы «Сталкер».

Интервью с Андреем Державиным опубликовала газета «Культура».

— Андрей, как протекает ваша творческая деятельность в период затянувшейся пандемии?

— Как ни странно, мы многое успели в 2020 году. Ранней весной, когда пандемия только начиналась, съездили на гастроли в Германию, очень задорно отыграли там в Гамбурге и Штутгарте, летом выступили на «Славянском базаре». Нас регулярно приглашают выступать на частных мероприятиях. Естественно, с соблюдением всех мер предосторожности. Что касается ближайших концертов, то они в основном будут проходить в клубах. Залы только-только восстанавливают прежний график, а люди устали сидеть дома.

— За последнее время вы выпустили два новых сингла — «Если ты уйдешь» на стихи Саши Шаганова и «Связь» на стихи Солы Моновой…

— Песня «Связь» изначально была написана как блюз. Но блюзы у нас на радио не звучат, поэтому я решил ее переделать, чтобы она все же попала в эфир. Меня очень поддержало «Дорожное радио», именно на «Дорожке» в сентябре прошлого года и состоялась премьера, сейчас мы попали в хит-парад. А еще «Связь» уже крутят на «Авторадио» и на многих других радиостанциях, значит, получилось!

— Так ли для вас важно попадание в хит-парады, ротации на радио?

— Ты же проделал большую работу, в результате которой песня получила путевку в жизнь. А хит-парад — это показатель того, как ее оценили слушатели. Безусловно, ротация тоже нужна. Если тебя нет в эфире, люди тебя теряют из виду. Я это на себе ощутил. Я ведь никуда не девался все эти 20 лет, занимался музыкой и думал, что публика за мною следит. Увы, оказалось, она меня потеряла. Мне и сейчас постоянно пишут в инстаграме, ютубе и тиктоке: «Слава Богу, ты, оказывается, живой! А мы-то грешным делом думали… Возвращайся на сцену, твоих песен сейчас очень не хватает!».

— Вы, как говорят, «человек высокой культуры». Кто из семьи на вас повлиял в большей степени?

— Мне кажется, вы преувеличиваете уровень моей культуры. В целом, конечно, повлияла семья, воспитание. Мы жили в маленьком северном городе Ухта, в небольшой двухкомнатной квартире на улице Мира. Несмотря на то, что мой дед работал на ответственных должностях, был одним из тех, благодаря кому Ухта из рабочего поселка стала городом, он был очень скромным и аскетичным. Дед прошел всю войну, закончил ее за границей, там же еще несколько лет работал в посольстве, был ранен, имел множество правительственных наград. В Ухте, когда наступил его черед получать квартиру, и ему как ответственному работнику Горкома КПСС предложили выбор, дед сказал: «Нам не нужна большая квартира. Нам достаточно двух комнат». Вот так мы и жили — дед с бабушкой, папа с мамой, прабабушка, тетя, потом я родился. И, надо сказать, очень дружно жили. Кстати, именно с моей родной тети, игравшей Шопена, музыка для меня и началась.

— Как все-таки получилось, что родители у вас — инженеры, а вы пошли по иной стезе?

— Помните, как в старом анекдоте? Белый медвежонок спрашивает: «А у нас в роду бурых нет?» «Нет, а что такое?» «Да холодно что-то». Как я сейчас понимаю, в нашем роду были творческие личности, причем по обеим линиям. Прадед мой по материнской линии был замечательным баянистом, балагуром, душой компании, думаю, сейчас бы он на корпоративах зарабатывал больше, чем многие наши мегазвезды. А по папиной линии… После смерти отца его сестра (моя тетя) рассказала мне о папином детстве, о том, через какие трудности пришлось пройти семье в годы войны. При этом, обладая прекрасным чувством юмора, она время от времени сопровождала свой рассказ забавными эпизодами. Например, о прабабушке Наталии Адамовне, которую она помнит сидящей с папиросой возле детской люльки, поющей младенцу романсы и аккомпанирующей себе при этом на семиструнной гитаре. А папа, маленький, лежал, соответственно, в люльке. Представьте себе такую картину! И когда я знаю, что у нас в роду есть такие персонажи, я понимаю, откуда во мне вся эта «бесовщина»!

— Давайте от темы родительского дома перейдем к дню сегодняшнему. Интересны ваши контакты с прессой. Говорят, был период, когда вы их избегали…

— Я никогда не избегал контактов с прессой, но в отсутствие пресс-секретаря старался их дифференцировать. Почему? Были печальные случаи, просто чудовищные. Выходили статьи с бесстыжими заголовками, в которых крупными буквами упоминали моих известных друзей, перевирали факты биографии… Причем в самом интервью об этом не было ни слова. Мне стыдно было смотреть людям в глаза, я готов был сквозь землю провалиться.

Я не хочу делить мир на плохих и хороших, на черное и белое. Но моя позиция такова: давайте хотя бы пытаться нести в этот мир «разумное, доброе, вечное». А копытца с чудо-водою обходить стороной, чтобы, как в той сказке, козленочком не стать...

— Вы по образованию еще и джазовый пианист…

— С чего вы взяли? Хотя… открою вам секрет. Когда я только стал заниматься музыкой, еще до «Сталкера», я переиграл везде, где только можно: на свадьбах, на танцплощадках, в ресторанах... Родители были категорически против: «Это несерьезно. Хочешь быть музыкантом — поезжай учиться». Куда «поезжай?» В Ухте не было музучилища, а в ближайшем — Сыктывкарском — не было эстрадно-джазового отделения. Оставалась только Москва. И я стал готовиться в Гнесинку. Достал самоучитель по джазовой импровизации, начал заниматься. Но это было как-то неинтересно... И тут случилось чудо! Волею судьбы у меня в руках оказались ноты группы Weather Report! Полная партитура концерта Heavy Weather, представляете?! С подробным указанием инструментов, издающих тот или иной волшебный звук. Через месяц я уже наизусть играл все партии Джо Завинула, благо у меня были ноты.

Этот царский подарок сделали мне знаменитые «Песняры», когда приезжали в Ухту на гастроли. В первый же день мы с друзьями-музыкантами пришли в ДК и попали на их репетицию. Они разрешили нам остаться за кулисами на весь концерт, а мы пригласили их вечером в ресторан «Русь», где играли тогда. Надо ли говорить, что так прошли все следующие десять дней их гастролей? Представьте, днем мы у них на площадке, пока идут саундчеки, я вместе с ними играю джем на самых крутых синтезаторах того времени. А вечером они идут к нам в ресторан, а тут мы во всей красе, играем их же песни, а потом полночи вместе выпиваем, общаемся. Мы очень подружились. Когда они увидели мой интерес, они мне и подарили эти ноты. Пачка была размером… с полное собрание сочинений Ленина. Это дороже денег. До сих пор храню их у себя.

— А что в итоге с Гнесинкой?

— До Гнесинки дело так и не дошло. Сначала меня не отпускала семья, учеба в институте, работа по вечерам. А летом 1985 года, когда надо было ехать на экзамены, родилась группа «Сталкер». В общем, пронесло с учебой. А если серьезно, я самостоятельно разобрал «на слух» и по нотам, а позже переиграл по вечерам в ресторане такое количество самой разной музыки, что приобрел огромный опыт на всю жизнь. Знаете, в детстве я ненавидел сольфеджио, а после этих занятий вдруг его так полюбил, что оно до сих пор является предметом моего глубочайшего интереса. Сольфеджио — высшая математика в музыке. А задача максимальной сложности — уйти от большого количества нот к минимуму. Помните, как сказал великий Жванецкий: «Литература — это искусство избегать слов». В хорошей музыке примерно то же самое… И мне это страшно нравится.

— Ваше имя известно всей стране, а группа «Сталкер» как-то не особенно на слуху…

— Знаете, как появилась группа «Сталкер»? Однажды я познакомился с главным диджеем нашего города Сергеем Костровым. Выяснилось, что Сергей пишет стихи. Я сочинил на них музыку, и мы решили попробовать записать то, что получилось. К тому времени в моем арсенале было два синтезатора — Moog и Roland. Взяли обычный магнитофон, как-то ухитрились подключить к нему мои синтезаторы и записали нашу первую песню. Чтобы запись была законченной, надо было как-то назвать группу. Я предложил: «Давай я скажу прямо на записи, что мы группа «Сталкер» и что всем своим друзьям мы дарим сейчас свою новую песню! (Как будто еще были старые!) Так и сделали. А вечером того же дня Сережа крутанул ее у себя на дискотеке.

Так вот, на следующий день прибегает ко мне Костров с выпученными глазами и говорит: «У меня в Сыктывкар забрали кассету с песней». Я говорю: «Ну и хорошо». А через несколько дней меня вызывают в соответствующие органы и говорят: «Вот вы чего-то не понимаете. Вы комсомолец, студент института, участник первого в республике интернационального стройотряда и допускаете такие вещи». Я спрашиваю: «О чем речь?» Оказывается, запись разлетелась по всей республике со скоростью коронавируса. И с этим уже ничего нельзя было поделать.

Меня часто спрашивают: «Название «Сталкер» происходит от фильма Тарковского?» Я отвечаю: «Скорее, нет. Конечно, я прекрасно помню кинотеатр «Юбилейный» и огромный плакат на нем с надписью «Сталкер». И, конечно, я смотрел этот потрясающий фильм. И читал Стругацких. И, конечно, я их люблю. Но я никогда не делал вид, что в названии группы кроется некий скрытый смысл, потому что я весь такой интеллектуал. Нет, просто сорвалось с языка и все. Слово хорошее, запоминающееся — «Сталкер». Цепляющее. В итоге название осталось.

— Почему же ушло потом на второй план?

— Все, кто участвовал в той первой записи, стали участниками группы. А через год нас уже пригласили работать на большую сцену и зачислили в штат филармонии (Коми). Мы сразу оказались на гастролях, на профессиональной сцене после года любительской сцены. Объехали два раза всю страну вдоль и поперек, давая по несколько концертов в день. И однажды оказались в Москве. К нашему удивлению, обнаружилось, что про нас в Москве толком никто и не знает. И это после того, как нам рукоплескали города и стадионы. Пришлось искать пути покорения столицы. И начинать нужно было практически с нуля...

Я не помню, кто, может быть, это был Юрий Айзеншпис, в ту пору директор группы «Кино», или Игорь Козырицкий — редактор концертного зала «Россия», дал совет. Надо написать на афишах не «Сталкер», а Андрей Державин и группа «Сталкер». Мы так и сделали. Ребята к этому философски отнеслись. Мы, четверо друзей, за три года гастролей успели пройти огонь, воду и медные трубы. Почему бы, если это будет помогать продвижению, не попробовать?

К тому времени нас уже впервые показали в программе «Утренняя почта». Мы повесили в Сочи новую афишу, и…вечером нас встречал переполненный «Фестивальный». После этого посыпались предложения о гастролях. А вскоре появилась песня «Не плачь, Алиса», которая взорвала хит-парады страны. Мы стали собирать новые залы, стадионы. Но время идет своим чередом... В 1991 году в стране произошли известные события. Время было, мягко скажем, неспокойное. Наш клавишник Виталий Лихтенштейн решил переехать жить в Америку, после его отъезда барабанщик Саша Чувашов вернулся на родину в Ухту, где до сих пор живет. Это было осознанное решение взрослых людей — «выйти из игры». Но мы расстались любя и до сих пор являемся ближайшими друзьями.

А название на афише «Андрей Державин и группа «Сталкер» осталось. В 90-е годы многочисленные промоутеры уговаривали меня: «Давай уберем группу «Сталкер». Надо писать: Андрей Державин, и всё. Все идут на тебя, поверь». Я им говорил: «Ребят, не надо. Давайте оставим как есть. С этого все начиналось, этим все и закончится. Мне это дорого».

— Вы долгое время работали в составе группы «Машина времени». Что это был для вас, вообще, за опыт такой?

— Ну, скажем, в детстве все мальчишки хотят стать космонавтами. А теперь представьте, что вам звонит Илон Маск и предлагает отправиться в космос? А теперь представьте, что вам звонит вся звездная команда в полном составе, вся «Машина времени». Реально позвонили по телефону, по громкой связи, вся команда! Правда, мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы подготовить себя к новой роли. Что-то я знал, а какие-то песни пришлось разбирать с нуля. И через три дня мы вместе играли уже все 36 песен программы. «Машина времени» — очень яркая часть мой жизни. Это потрясающий опыт: музыкальный, опыт человеческих отношений. Но всему свое время. Предвосхищая ваш вопрос, скажу, что тогда, в 2017 году, мы совершенно мирно расстались и до сих пор поддерживаем добрые дружеские отношения.

— И, вот, на сцену снова вышли «Андрей Державин и группа «Сталкер»! О чем вы мечтаете сегодня?

— Не поверите, за время пандемии так соскучился по друзьям, что мечтаю, чтобы поскорее настал день, когда снимут уже все ограничения и мы снова отправимся в тур. И чтобы полон зал друзей, и чтобы все живы-здоровы, а на сцене мы с ребятами во всей красе!