Красоты России. В погоне за синей птицей: что мечтают найти орнитологи на Курильских островах

Завершился первый полевой сезон Долгосрочной комплексной экспедиции Экспедиционного центра Минобороны и Русского географического общества "Восточный Бастион – Курильская гряда". Такого научного десанта на архипелаге не было никогда. Серия интервью с учёными, побывавшими в экспедиции. Первое из них – с cотрудником Зоологического музея МГУ, орнитологом Евгением Кобликом. Он провёл на островах Итуруп и Уруп два месяца. За это время в своей области он сделал небольшие, но очень значимые открытия. Что объединяет Курильские острова с Галапагосскими? Чем удивили орнитологов местные птицы? И какой из Курильских островов можно назвать островом лисиц? Фото: Виктор Дятликович

– Евгений, как вы оцениваете организацию экспедиции?

– Это была необычайно крупная экспедиция как по числу участников, так и по объёму задач. Одновременно с поисковыми работами проводились научные исследования. Были геологи, вулканологи, геоморфологи, ландшафтоведы, почвоведы, археологи, ботаники, зоологи, причём не только орнитологи, но и специалисты по рыбам, то есть ихтиологи, и специалисты по почвенной фауне. Такая комплексность и объём работы очень отрадны для нас. Обычно на выигранные гранты учёные организуют небольшие экспедиции, а с таким масштабом я столкнулся впервые. Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Из каких этапов состояла экспедиция?

– Не все могли позволить себе участвовать в экспедиции весь срок. Поэтому она проходила в два этапа: месяц предполагалось работать на острове Итуруп и месяц на острове Уруп. Между ними была пересменка: большая часть людей, которые работали в первую смену, в конце месяца уезжали, и им на смену из Москвы доставляли других, свежих и необстрелянных, полных сил и желания работать. Некоторые участники, в том числе и я, с самого начала решили, что, раз представилась такая редкая возможность, будем работать обе смены, и не пожалели.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Как была организована доставка на острова?

– В плане логистики было всё непросто. Переброски с острова на остров серьёзно зависели от погоды и были значительно труднее, чем представляли мы и чем представляло руководство нашей экспедиции. Вот мы стоим, например, на берегу. Напротив, в заливе – наши суда, на которые мы должны загрузиться, но погода нам не позволяет это сделать. Или наоборот: мы стоим на кораблях напротив острова, перед нами открываются замечательные бухты и долины, где нам уже хочется поработать, походить ногами, но пришло штормовое предупреждение – и отбой высадке. Такие вещи непредсказуемы.Фото: Евгений Коблик

– Как давно на Курильских островах не было научных экспедиций?

– Отдельные острова Курильской гряды, конечно, периодически исследовали профессионалы в разных областях. Но комплексно не изучали никогда. Итуруп – это последний обитаемый остров Курильской гряды, там есть люди и посёлки, туда ходят корабли и можно прилететь на самолёте обычным гражданским рейсом. Пятнадцать лет назад мы с четырьмя коллегами-орнитологами исследовали остров, мы получили интересные предварительные результаты. В этом году нам представилась возможность их подтвердить и работать дальше. Фото: Виктор Дятликович

Что касается Урупа – это почти неисследованный остров. На нём нет постоянного населения, только золотоискатели, смотрители маяков, иногда, когда в реки приходит лосось, появляются рыбацкие станы. В целом остров необитаемый и на него просто так не попадёшь. Экспедиция дала нам уникальную возможность изучить флору и фауну Урупа.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

Из-за погодных условий, к сожалению, мы там работали не месяц, а дней 12–13. Но всё равно первые результаты весьма интересные. По своей специальности могу сказать, что на острове Уруп наземных птиц российские исследователи как следует изучали в предыдущий раз в 1857–1858 годах, потом – немножко японцы, когда острова были японскими, а получается, что наши – больше века назад.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– В каких условиях проходила экспедиция?

– Учёные-биологи – люди нетребовательные к быту. Для нас полевой сезон – вещь необходимая, мы привыкли жить в палатках, ходить под дождём, под снегом, и на Курилах для нас не было ничего сверхъестественного. Жили мы не в отдельных палатках, а в армейских, которые напоминают казармы. Питались из полевой кухни, тем, что едят солдаты. Я служил в армии, для меня ничего необычного в этом не было.Фото: Евгений Коблик

Что действительно неприятно – суровый климат, хотя острова находятся примерно на широте Воронежа или Ставрополя. Но, как говорят на Дальнем Востоке, широта крымская, долгота – колымская. Холодные течения и океанический климат непрерывно нагоняют то тайфуны, то штормовые ветра, делают климат, казалось бы, южных островов, достаточно суровым. В этом году были холодными и дождливыми июль и август, циклоны сменяли один другой.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

На тихоокеанских побережьях России есть особый вид осадков – бус. Это как мелкая взвесь – полутуман, полудождь. Ты выходишь, и вокруг тебя всё мокрое, влага оседает на лице, одежде, пропитывает всё на свете. Постели в палаточном лагере отсыревали, шквалистый ветер раздувал и гнул наши палатки. Даже наукой в таких условиях заниматься тяжело. Это не московский кабинет. В качестве рабочего места мы обычно возим с собой камеральную палатку. Там у нас столик и стулья, сундуки и инструменты, которыми мы препарируем птиц. К концу экспедиции палатку мы просто выбросили, под постоянными порывами ветра и зарядами дождя она пришла в полную негодность.Фото: Евгений Коблик

И вот, когда мы решили, что полевой сезон испорчен безвозвратно, пришёл тёплый и солнечный сентябрь. Вдруг началось бабье лето: 10–13 сентября у нас на острове Уруп температура достигала 25–28 градусов, мы ходили в футболках с короткими рукавами.

Мы сделали вывод, что такой сентябрь – не разовое явление. Моряки называют его лучшим временем для навигации. Как оказалось, птицы тоже реагируют. Например, где-то 10–11 сентября мы обнаружили нелётных птенцов у стрижей, нелётных птенцов у ласточек! Из Подмосковья стрижи и ласточки улетают на зимовку в конце июля – начале августа. А здесь сентябрь, стрижи только выкармливают птенцов, летают над нами в голубом небе и создают ощущение настоящего лета. Так что, уверен, Курилы принесут нам немало сюрпризов.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– В чём состояла работа орнитологов на Курильских островах?

– Все знают, кто такой Чарльз Дарвин. Он прославился своим трудом "Происхождение видов путём естественного отбора", написанным после кругосветного путешествия на корабле "Бигль". Во время путешествия он побывал на Галапагосских островах и на каждом острове обнаружил маленьких чёрных птичек – галапагосских вьюрков. Теперь мы их называем в честь Чарльза Дарвина – дарвиновы вьюрки. На каждом острове эти птицы немножко отличались друг от друга: общими размерами, величиной и формой клюва, пищевыми предпочтениями. Например, одни клевали семена кактуса, другие добывали личинок из-под коры деревьев и так далее.

Дарвин сделал вывод, что внешний вид взаимосвязан с образом жизни вьюрка. Несмотря на то что у них всех общий прапрадедушка, все они теперь разные виды. Когда-то их предок залетел из Южной Америки на Галапагосские острова, и на каждом острове сообразно условиям каждого острова его потомки видоизменялись в ту или иную сторону. Вьюрки натолкнули Дарвина на мысли об эволюции.Фото: Евгений Коблик

Собственно говоря, примерно тем же, чем и Дарвин, мы занимались на Курилах. Пока здесь ещё не отдельные виды, но новые географические расы на островах возникли. Курильские острова – некая лестница между Японией и Камчаткой. Мы знаем, что на самом южном острове, Кунашире, мы найдём птиц, очень похожих на птиц острова Хоккайдо. А дальше мы допускаем, что итурупские птицы будут отличаться от кунаширских и от японских, на Урупе отличия будут ещё значительнее, а на самых северных Курильских островах птицы будут похожи на камчатских.

На разных островах условия чуть-чуть разнятся, и птички приспосабливаются. И видя различия между географическими расами у разных видов, мы можем предположить, что, например, вот эти – ещё не очень отличаются от птиц соседнего материка, значит, они проникли сюда совсем недавно, а вот эти – уже довольно сильно отличаются, значит, они уже испытали какую-то островную эволюцию, образовали свою собственную островную расу. Острова не изучены, и это островное расообразование и было нашей целью.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Что это за птицы?

– В экспедиции на Курильские острова 15 лет назад мы вдруг обнаружили, что на Итурупе живут поистине огромные соловьи-красношейки. Это достаточно распространённый вид, который обитает в Сибири, на Дальнем Востоке, на Камчатке, и везде он образует разные расы-подвиды. И вот вдруг на Итурупе мы обнаружили огромных соловьёв-красношеек, которые отличались от остальных видов: это просто гигантские птицы, которых до нас никто не описал. Это отдельная географическая раса – итурупские соловьи.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

Затем мы переключились на других птиц. В итоге на Итурупе для пяти видов мы нашли никем не описанные, ещё никем не открытые географические расы. Также мы подтвердили ещё нескольких подвидов, которые то признаются учёными, то не признаются.Фото: Виктор Дятликович

– Кроме соловьёв-красношеек, какие ещё виды птиц имеют уникальные островные расы?

– Нужно впервые описать особые расы черноголовой гаички (синицы), крапивника, сахалинского сверчка (есть такая птица, а не насекомое). А на Урупе мы вдруг обнаружили гигантских сизых овсянок, которые размером превосходят тех, что мы наблюдали на Итурупе. Или, скажем, большой пёстрый дятел. Казалось бы, наш самый обычный вид, который живёт и у нас в Подмосковье. И вот на Итурупе и, наверное, на Урупе он образует отдельную географическую расу. А что такое географическая раса? Может быть, через миллионы лет это будет отдельный вид. Уже не большой пёстрый дятел, а, например, итурупский или урупский дятел.Фото: Евгений Коблик

– Что в нём такого примечательного?

– Уже сейчас он выглядит чуть иначе, у него несколько иная кормовая база. Рацион на разных островах зависит от растительности и климата. Например, на Итурупе есть места, где растут тёмнохвойные пихтовые леса, а на Урупе этого уже нет. Значит, спектр питания птиц на Итурупе уже отличается от того, что на Урупе. На Кунашире вообще почти субтропическая флора, и туда прилетают многие южные виды, которых нет ни на Итурупе, ни на Урупе. То есть, помимо того, что мы каких-то птичек коллектируем, чтобы установить их подвидовую принадлежность и выявить их изменчивость на разных островах, мы ещё инвентаризируем фауну птиц, потому что всё меняется.Фото: Евгений Коблик

– Что такого примечательного изменилось в мире птиц на Курильских островах?

– Например, мы установили, что с острова Итуруп исчезла тисовая синица. Что случилось? Ну, какие-то флуктуации численности произошли, не обязательно связанные с деятельностью человека. Зато, например, для острова Итуруп вдруг мы впервые нашли на гнездовании сибирскую мухоловку. Вот так за последнее время исчезла тисовая синица, зато появилась сибирская мухоловка. И такие маленькие изменения важно фиксировать и наблюдать, чтобы понять вообще, что происходит в природе.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

Необходим постоянный мониторинг среды для того, чтобы мы понимали, насколько человек ответственен за эти изменения. Надеюсь, что тисовая синица не под влиянием человека исчезла, а просто так сложилось. Сейчас климат теплеет, и, есть надежды, что этот южный вид снова заселит острова. А другие южные виды тоже будут продвигаться ближе и ближе к Камчатке. Помимо сибирской мухоловки мы нашли на Итурупе несколько новых южных птиц, например, серого личинкоеда, утку-мандаринку. Спустя неделю после возвращения я пока не могу точно обрисовать всю картину, потому что мы должны полностью разобраться с научным материалом, который мы привезли.Фото: Евгений Коблик

– Правда ли, что многие открытия орнитологи делают в кабинетах, а не в полях?

– Иногда открытия делаются непосредственно в природе: вдруг увидели или услышали птицу, которую здесь никто никогда не видел и не слышал. Но чаще результаты экспедиций мы адекватно можем оценить лишь спустя годы в тиши кабинетов. Так, после Курильской мы должны проанализировать материалы предыдущих лет, съездить, может быть, в Британский музей, Парижский, Берлинский, чтобы сравнить наши сборы со сборами из этих музеев, чтобы уже окончательно понять суть вещей.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Вашим коллегам-учёным так же повезло?

– Уверен, что все учёные сделали открытия! Например, ботаники нашли несколько новых для островов растений и расширили наши представления о распространении тех или иных видов. Знаю, что на Итурупе было найдено несколько интересных и редких орхидей, поскольку у нас в экспедиции был специалист именно по орхидеям. Про почвенную зоологию пока трудно говорить, взяты пробы почв, из которых необходимо вычленить и определить беспозвоночных. Ещё труднее мне оценить открытия ландшафтоведов, почвоведов, геологов.Фото: Евгений Коблик

Кстати, в наш круг интересов входили не только птицы, но и летучие мыши. Они часто попадают в сети, когда мы ловим птиц. Считалось, что на Итурупе есть виды рукокрылых, но какие – никто не знал. Нам удалось привезти оттуда три вида летучих мышей – сейчас их изучают специалисты. А вот для острова Уруп летучие мыши вообще не были известны – настолько плохо исследован остров. Мы привезли с Урупа один вид летучих мышей – скорее всего это восточный ушан, тот же самый, что и в Приморье, и на континентальном Дальнем Востоке.Фото: Евгений Коблик

Мы также установили, что на Урупе полностью пропали грызуны. Вероятно, когда-то серую крысу завозили на судах. Все наши усилия поимки грызунов ни к чему не привели, серой крысы сейчас там нет. Возможно, её выловила лиса, лисиц там огромное количество. В своё время их разводили здесь японцы. Лисы совершенно не боятся людей. Более крупных хищников там нет, лиса, получается, верховный хищник.

– Чем они питаются, если нет грызунов?

– Точно неизвестно, как они выживают, например, зимой. Летом охотятся на птиц и птенцов, кроме того рыбачат – помимо местных рыб в реки заходит огромное количество лососей.Фото: Евгений Коблик

– Тоже островная раса лисицы?

– Сейчас пока это неясно, лисы появились на острове сравнительно недавно. Возможно, исследования покажут, что уже пошли видоизменения в сторону возникновения особой островной расы лисиц. Конечно, на Урупе люди есть: маячники, золотопромышленники, рыбаки, но их настолько мало, что лисы просто с ними не сталкивались.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Как лисы реагировали на появление такого количества людей?

– Как-то мы разбили лагерь на самом юге острова, вытоптали себе полянку в высокотравье, поставили свои палатки. И лисы очень заинтересовались: какие-то непонятные двуногие пришли, нарушили, можно сказать, весь исконный биотоп, но принесли с собой вкусные и необычные запахи. Лисы стали знакомиться с миром человека. Как-то ночью я услышал возню, расстегнул палатку, выглянул – смотрю, а тапочек пропал из-под тента. Думаю, где? Вылез наружу, смотрю, валяется в стороне. Думал – случайность. Утром снова тапочек нет. Выхожу из палатки, а там на лужайке по всему лагерю разбросаны тапочки, берцы, прочие вещи – не только мои, всех участников экспедиции.Фото: Евгений Коблик

А геологи вечером нажарили рыбы. В палатку заносить не стали, оставили под тентом. Естественно, к утру от рыбы не осталось даже костей. Наверное, лисы были очень благодарны геологам.

И так каждую ночь. Однажды пришлось прогнать лису, которая с упорством, достойным лучшего применения, тащила из-под тента огромную сумку, в которую мы сложили свои трофеи перед препарированием.Фото: Виктор Дятликович

– Между Итурупом и Урупом большое расстояние?

– Острова разделяет пролив Фриза, около 40 километров. Для птиц это не барьер, хотя на Урупе отсутствуют многие птицы, которые есть на Итурупе. Ещё одна удивительная вещь: на Итурупе огромное количество медведей, а на Урупе медведей нет вообще. При этом на Урупе – настоящий медвежий рай: высокотравье с сочными "лопухами" – белокопытниками, в период нереста в реках огромное количество горбуши и других лососевых рыб. Если бы медведи были разумны, они бы мечтали об этом острове, но переплыть пролив они не могут.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Их там истребили?

– Вряд ли, скорее всего, там никогда не было медведей. Южные проливы между островами Хоккайдо и Кунаширом, между Кунаширом и Итурупом иногда в особо суровые зимы замерзают. Теоретически весной, когда косолапые выбираются из берлоги, по льду могут добраться с острова на остров. А вот между Итурупом и Урупом пролив незамерзающий.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Это обычные бурые медведи?

– Не совсем – особый подвид. Во-первых, они очень крупные, во-вторых, очень мирные, никогда не было случаев нападения на человека, тем более с летальным исходом. У них настолько роскошная кормовая база, что им ничего не надо. На Итурупе ты всё время ходишь в окружении топтыгиных, а зачастую – просто по медвежьим тропам, потому что иначе не пробьёшься через бамбук высотой в два-три метра. Мы на вездеходах даже пытались проехать, и далеко не всегда это удается, а медведь пробивается.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Возникали какие-то необычные ситуации, связанные с медведями?

– На юге Итурупа геологи один раз пошли в маршрут. А на обратной дороге, в сумерках, один медведь вышел не тропу впереди, а другой оказался сзади на той же тропе. И не оказалось ни ружья, ни ракетницы, чтобы животных спугнуть. Подлинные хозяева острова никуда не хотели уходить, и наши геологи до темноты там сидели и ждали, когда медведи пойдут по своим делам, ни вперед, ни назад двинуться было нельзя – опасно, хоть и мирные!Фото: Виктор Дятликович

– Экспедиция по исследованию Курильских островов рассчитана на шесть лет. Уже составили для себя примерный план на следующий год?

– В этом году мы не смогли целиком обследовать Уруп, у нас состоялось только две точки. Всю остальную береговую линию нам не удалось обследовать. Несмотря на бабье лето, условия "волна-ветер" не позволяли пристать в этих местах. Кроме того, мы нашли на берегах Урупа два черепа кашалотов. Даже договаривались с вертолётчиками, чтобы их вытащить. Но не получилось, слишком далеко тащить до дорог.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

Мы зафиксировали места, на будущий год постараемся вытащить эти черепа и привезти в Москву в Зоологический музей МГУ. Череп самца примерно пять метров в длину, это будет, похоже, самый большой череп кашалота в России. И всего третий – один в Санкт-Петербурге в Зоологическом музее, один в Калининграде. А череп поменьше, наверное самки, будет храниться на географическом факультете Московского университета.Фото предоставлено участниками экспедиции "Восточный бастион - Курильская гряда"

– Вы уже придумали, как будете их оттуда вывозить?

– Скорее всего, гидрографическое судно подойдёт к берегу, высадит группу, которая подкопает песок вокруг черепа. А вертолёт спустит сверху стропы, которые группа закрепит на черепе. Потом вертолёт будет дергать череп, чтобы тот выскочил из песка. Без вертолёта, без судна с подъёмным краном это сделать невозможно.

Беседовала Наталья Мозилова

https://www.rgo.ru/ru/article/v-pogone-za-siney-pticey-chto-...