Из рода Мамая: какие необычные предки были у Ивана Грозного

Матерью Ивана Грозного была литовская княжна Елена Васильевна Глинская. Этот обедневший, но древний род имел корни от полководцев Золотой Орды. Но так ли это на самом деле?

Татарско-славянское княжество потомков Мамая

В начале XVII века трое братьев Глинских – Михаил, Иван и Василий Львовичи – подняли мятеж против литовско-польского короля и перешли на сторону Москвы. От московского великого князя Василия III они получили вотчины и большие милости, но не смогли сохранить свои владения в Литве, которые первоначально, по-видимому, хотели присоединить к Московскому государству.

А владения Глинских в Великом княжестве Литовском, на территории современной Украины, были огромны. Их начало теряется в тех тёмных временах, когда Мамай потерпел поражение от Дмитрия Донского и золотоордынского хана Тохтамыша.

Согласно родовым преданиям Глинских, поддерживаемым историком Александром Шенниковым, основателем рода Глинских был один из сыновей или внуков Мамая по имени Мансур. В конце 1380 года Мамай был окончательно разгромлен Тохтамышем во Второй битве на Калке и бежал в Кафу (Феодосию). Там он был убит генуэзцами, которым, видимо, сильно задолжал за наём войск и не сумел расплатиться.

Тогда Мансур Киятович Мамай, как называло его предание Глинских, бежал в Литву, где хорошо относились к Мамаю. По одним сведениям сам Мансур крестился под именем Александр (Олекса), по другим – Олексой звали уже его сына. Как бы то ни было, около 1391 году Олекса Мамай получил от литовского великого князя Ягайло привилегию на владение обширной территорией в бассейнах Сулы, Сейма, Ворсклы и Северского Донца. Это было пограничье бывшего Новгород-Северского княжества с Диким полем.

Вместе с Олексой пришли верные ему татары. На территории же пожалованного Олексе Мамаю княжества жили славянские землепашцы и также кочевали татары и другие степные народы. Был там большой процент ясов (черкесов), почему многие обитатели «княжества Мансура» (так называет его Шенников) усвоили самоназвание черкасов, перешедшее затем на всех украинских казаков.

Олекса Мамай восстановил или основал ряд городов, среди которых Полтава, Глинск, Глинница. По имени одного из них его потомки стали зваться Глинскими. Глинские обеспечили защиту оседлым земледельцам от набегов кочевников. Более того, они стали вовсю привлекать новых славянских поселенцев в свой край, предоставляя им, как водилось в то время, свободу от всяких податей и повинностей на первые годы. Государство Глинских-Мамаев начало наполняться людьми. Оно стало одним из самых богатых краёв аморфной федерации, которую представляло собой в ту пору Великое княжество Литовское.

Родина украинского казачества

В украинском фольклоре времена «княжества Мансура» остались золотым веком казачества. Тогда казаков никто не притеснял, все жили вольно, где хотели; земли было много, никто ничего не платил панам. Внешние враги боялись посягать на казачьи земли. Такое представление оказывается близким к исторической реальности государства Глинских-Мамаев XV столетия. Впоследствии оно вылилось в образ «казака Мамая» – представление украинцев об идеальном житье.

Иконография казака Мамая известна с начала XVIII столетия (скорее всего, она существовала раньше, но не дошла до нашего времени). Мамай изображался всегда в богатой казачьей (восточной) одежде, с ухоженным чубом, как правило – с бандурой в руках, иногда – курящим люльку (трубку). Последняя деталь, конечно, была анахронизмом и возникла только в изображениях позднего времени, когда табак вошёл в употребление. Другим частым элементом рисунков Мамая был его пасущийся конь. Иногда Мамая изображали пьющим вино, что должно было особенно подчёркивать его довольство. На некоторых рисунках есть сцены расправы казаков над врагами.

Почти все изображения Мамая сопровождались подписями, прославлявшими его свободу, богатство и – главное – отсутствие необходимости трудиться. Самые обычные и короткие: «Я казак Мамай, меня не занимай [т.е. не отвлекай]» или «Сидит козак, на кобзе играет, а что ни пожелает, то всё имеет». Более длинные надписи часто исполнены с такими сочными украинскими выражениями, что в печатном тексте их неудобно воспроизводить даже переведёнными на русский язык.

Историк Шенников пишет: «Портрет воина-бандуриста мог появиться сперва как собирательный образ пограничного жителя княжества Мансура или его ближайших потомков… Для композиции портрета могло быть использовано какое-то произведение восточной живописи, имевшее хождение у мансуровых татар, едва ли не сохранившееся ещё от монгольских времён – старая буддийская религиозная картина, смысл которой был давно забыт. Этот мамай – полутатарин, полусеврюк – был ещё далеко не украинец по своему самосознанию и культурному облику, но он успешно защищал славянское население Украины от крымских набегов и потому стал весьма популярен».

Исторически засвидетельствовано, что Богдан Фёдорович Глинский-Мамай в самом конце XV века был литовским воеводою Черкасс, основателем ряда черкасских городков. Под его предводительством (предводительством Мамая!) украинские казаки под именем черкас впервые вышли на историческую сцену, в 1493 году взяв турецкую крепость Очаков. Последним Глинским, использовавшим фамилию Мамай, был старший из трёх братьев Львовичей, перешедших в начале XVI века на службу Москве – Иван. Он умер в Медыни, данной ему в вотчину, около 1522 года.

Конфискация княжества Глинских-Мамаев после их эмиграции в Москву сопровождалась наступлением шляхты и королевской власти на вольности казаков и крестьян. «Золотой век» казачества Украины закончился. Зато один из Мамаев по матери стал самым знаменитым в истории царём России – Иваном Грозным.