В 1924 году начался один из самых необычных периодов в истории усадьбы Троице -Лыково. Сюда привезли 250 туркменских детей, чтобы вырастить из них поколение строителей коммунизма. О событиях столетней давности сегодня напоминает название проезда в Строгине — Туркменский. Материал об этом вышел в газете “Северо-Запад”. Разместить Туркменский дом просвещения — так назвали будущую трудовую коммуну — в живописном Серебряном Бору предложил Сталин. Такое решение он принял в 1924 году после встречи с Николаем Йомудским — туркменом, бывшим полковником царской армии. — После революции Туркменская Республика с трудом восстанавливала экономику, нужны были свои специалисты. Николай Йомудский, уже будучи в зрелом возрасте, решил отправить группу туркменских детей учиться за границу, например в Америку, — рассказывает куратор краеведческого проекта «Прочти район» Централизованной библиотечной системы СЗАО Татьяна Иванова. — Он сумел пробиться с этой просьбой к Сталину. А тот вдруг предложил открыть такое учебное заведение под Москвой. Йомудский привёз из Туркмении 250 мальчиков от 10 до 18 лет. По воспоминаниям академика Мурадгелди Соегова, воспитанника Дома просвещения, в основном это были ребята из многодетных семей или сироты. После революции многие богатые туркмены-многожёнцы эмигрировали, взяв с собой только одну семью. Брошенные жёны с детьми еле сводили концы с концами. А из-за военных действий в Туркменистане было много круглых сирот. «Приехавших ребят разместили в бывшем огромном двухэтажном господском доме с 47 комнатами и с неуклюжими пристройками. На первом этаже — классные комнаты, дирекция, кухня и столовая. На втором — спальни учеников, библиотека, читальня и кабинет врача», — вспоминал Соегов о первых годах в России. Жители Троице-Лыкова встретили юных туркменов враждебно. Местным было неприятно, что мальчики-мусульмане постоянно находились у православных церквей села. А в домовой церкви и вовсе устроили детский клуб. «Домашняя церковь находилась в главном здании. Потолки были расписаны картинами изумительной красоты. Этот большой зал служил нам клубом, здесь проходили лекции, собрания, и здесь же крутили кино», — написал в своих воспоминаниях директор Дома просвещения Николай Йомудский. И хотя то же самое происходило со многими православными церквями, чужакам доставалось за такие дела больнее. В селе то и дело вспыхивали стычки. Один раз на Масленицу разгорелась такая драка, что местные жители кинулись бить в колокола, а из Москвы для наведения порядка даже прибыл конный отряд ГПУ. Но постепенно в селе установился мир. Мальчики не только осваивали русский язык и литературу, химию и физику, но и обживались в новом мире со снегом, лесом, речкой. Вскоре они с сельскими мальчишками уже играли в волейбол, крокет, ходили за грибами и ягодами. Уникальная атмосфера сложилась внутри Дома просвещения. Николай Йомудский придерживался принципов воспитания по системе Макаренко. В детской коммуне с уважением и доверием относились к каждому воспитаннику. Обязательным было трудовое воспитание. Ребята ухаживали за ульями на собственной пасеке, выращивали овощи, присматривали за фруктовым садом. Их старались снабжать всем необходимым. По воспоминаниям другого воспитанника Домпроса, академика Аита Ниязова, в столовой хорошо кормили, на зиму выдавали тёплое пальто, валенки, меховые шапки. Вспоминал он, как ребята учились играть на балалайках и мандолинах, пели в хоре. Идиллия продолжалась пять лет. В феврале 1929 года деревянные постройки уничтожил пожар. Никто не пострадал, но Домпрос расформировали. Младших школьников...
