Где мой черный пистолет?

Почти все мужики покупали в Ливии газовые пистолеты, выполненные, как копии знаменитых оружейных брендов. Захотелось и мне: купил–таки немецкий, кажется, Perfeckta калибр 8,0 — великолепного исполнения и качества. И заодно две коробочки патронов: звуковые и газовые. Умные люди и москвичи вывозили пистолет частями, через земляков–отпускников: груз почти всегда проходил через «телевизор» и нещадно вылавливался ещё в ливийской таможне. Я, конечно, не хотел никого напрягать и потому пустил этот вопрос на самотек. И в Шереметьево об этом сильно пожалел.
Еще в первой год службы в Ливии я увидел и, конечно, прибрал к рукам, итальянский шаровый кран, я такой ранее и не видывал: качественное литье из бронзы и принцип шарового затвора поразили моё знание о сантехнике – развитой социализм ещё не дошел до этого.
Итак. пистолет я уложил на дно коробки с двойным дном, затем для маскировки уложил какой–то противень для выпечки, поверх которого случайно лежал этот шаровый кран. Ливийскую таможню мы прошли легко и без очереди: всё–таки, пара фраз на ливийском наречии, мой внешний вид и куртка «палестинка» ливийского офицера, сыграли свою роль.
Всё наше барахло и приобретенные товары для себя были упакованы в картонные коробки из под сигаретных блоков, обклеенные старыми простынями и со шнуровкой в нужном месте. Коробка, в которой лежал пистолет, был мною условно промаркирован, но на таможне не было времени ставить на стол досмотра их в нужном порядке. «Вот эту коробку – в сторону!» Бля! Там он и лежал. Остальные коробки проехали «телевизор», кроме этой. «Откройте!» — я начал расшнуровывать верх коробки… «Нет, с нижней стороны!». Я показал офицеру таможни, что шнуровка, только сверху. «Тогда выгружайте всё на стол!» и кричит в очередь: «Перейдите в другую очередь, мы здесь будем долго…(посмотрел мне в глаза) … оформлять». Сердце замерло. Я понимал, что последует только штраф, письмо моим руководителям, черная страница моей биографии и огромная потеря времени в Шереметьтево, в Москве, которую я терпеть не могу.
С леденящим ужасом в груди выкладываю всё то, что кропотливо укладывал для себя и на подарки: отрезы материала, чай цейлонский, мокасины на картонной подошве… Таможенник устало ждет то, что его заинтересовало.
Вот появляется на свет итальянский шаровый кран: «Стоп!» Он берет в руки это красивое изделие из страны, похожей на сапог, крутит его в руках, завистливо поворачивает рукоятку, которая сексуально и бесшумно скользит из положения «Открыто» в положение «Закрыто». Таможня осматривает кран во всех проекциях и тихо для себя говорит: «Ну надо же! А как похоже!» — и машет рукой: «Собирайте и проходите!»
Жена уже двадцать минут ждет меня на площадке за таможенным контролем, она понимает, что нас поймали с «оружием» и это влечет за собой «савецкие» разборки, и сильно переживает. Но вот я, кое–как запихав всё в коробку и подтаскиваю её к общей куче, шепчу; «Скорей, скорей отсюда!» и сам оглядываюсь и встречаю острый взгляд таможенника, который меня осматривал… Он явно что–то почуял, но пока ещё это откровением не стало. Я увидел тревожность и охотничий азарт в его глазах — и поспешил выйти за двери терминала. Фффух! Спасло двойное дно, но не только.
«Думаете, те, кто проверяет багаж, просто–напросто ленивы или некомпетентны? Нет, дело в том, что поиск иголки в стоге сена прямо противоречит человеческой природе, присущей нам склонности к презумпции правдивости. Оператор во время досмотра замечает на экране предмет, который, чисто теоретически, мог бы вызвать некоторые подозрения. Но, подняв взгляд, он осматривает очередь из совершенно заурядных с виду пассажиров и вспоминает, что за два года работы ни разу не обнаруживал пистолетов. Частота попаданий составляет мизерна — при таком раскладе можно запросто проработать еще 50 лет и ни разу не столкнуться с оружием. Именно поэтому, видя подозрительный предмет, сотрудник аэропорта и не проявляет бдительности» (Малкольм Гладуэлл)

Написал очень вежливо mongol на kosterok.d3.ru / комментировать