«Медуза» и «Сеть»: 5 вопросов к нашумевшему расследованию
Дело «Сети» для меня не просто ещё одна региональная журналистско-правозащитная история с чудовищно проведенным следствием и беспредельным приговором. Мне близки анархистские взгляды. В пензенском деле «Сети» утверждается, что по всей России существуют анархистские террористические ячейки.
Под членство в этих ячейках при желании можно подогнать любого анархиста. Не случайно одним из «орудий преступления» «террористической организации», судя по пензенскому приговору, являлась изъятая на обыске книга «Капитал» Карла Маркса. Поэтому я участвовал в кампании поддержки обвиняемых пензенцев и петербуржцев по делу «Сети». «Расследование» «Медузы» о пензенской группе «Сети», а потом их пояснения к «расследованию» удивили и шокировали многочисленными несостыковками и бездоказательностью.
Потому что:
1. Версия, пересказанная в тексте «Медузы», еще весной прошлого года стала известна участникам кампании поддержки и тогда ее не предали огласке за бездоказательностью. Не выдерживает никакой критики утверждение, что эта информация якобы «утаивалась как неудобная». Были люди, считавшие эту версию правдоподобной — например, жена обвиняемого по питерскому делу «Сети» Виктора Филинкова Александра Аксенова. У нее большая аудитория в Facebook, она в любой момент могла это опубликовать.
Наша ошибка только в том, что все тексты с весны 2019 о «Сети» не сопровождались примерно таким пассажем: «Также обвиняемые Михаил Кульков и Максим Иванкин были допрошены в СИЗО в связи с исчезновением их подруги Екатерины Левченко и смерти их друга Артема Дорофеева. Обвинения в связи с этим Кулькову и Иванкину не предъявлены». Тогда не возникло бы возможностей для нынешних спекуляций.
2. Весной 2019 года основным «расследователем» был Илья Хесин, принесший эту же версию в Meduza. Никакого «журналистского расследования» я не увидел: «Медуза» просто сделала сколько-то телефонных звонков ровно по сюжету, который составил Хесин. С Ильей Хесиным я несколько раз пересекался в конце нулевых — середине десятых. Вопросов к Хесину со стороны других анархистов тогда не возникало.
Он с самого начала включился в кампанию по «Сети» и вел себя очень странно. Например, принес текст, где пензенские и питерские обвиняемые «рассказывали о себе». Когда текст опубликовали, выяснилось, что эти рассказы писали не они. Хесин сам выдумал их прямую речь — как они, по его мнению, должны были о себе рассказать. Пришлось срочно дополнять публикацию, указывать, что это художественный текст. В чате кампании по «Сети» Хесину сказали, что так делать нельзя, на что он отписался от чата. Через некоторое время опять подписался на чат, уже под другим ником, писал кучу сообщений, довольно быстро со многими поругался и снова отписался.
В тексте «Медузы» Хесин выставляет Дмитрия Пчелинцева («лидера» «Сети» в Пензе) наркоторговцем, хотя Пчелинцеву не были предъявлены обвинения по наркотикам. При этом Хесин начал встречаться с женой Пчелинцева, когда его арестовали. «Новая газета» опубликовала прекрасное в своем безумии письмо, которое Хесин отправил Пчелинцеву в СИЗО, когда бывшая жена Пчелинцева прекратила с ним отношения.
Из текста «Медузы» следует, что наркоторговля была средством финансирования революционной борьбы для пензенской «Сети». Но этого нет даже в приговоре. Из семи осужденных обвинения по наркотикам есть у трех человек, двое эти обвинения признали, один — отрицает.
3. По версии «Медузы», близких к пензенской «Сети» Дорофеева и Левченко в лесу под Рязанью убивал осужденный Иванкин по приказу Пчелинцева. Рассказал это Алексей Полтавец, который проходил по делу свидетелем, но смог покинуть Россию. В пензенском деле (то есть и в распоряжении ФСБ) есть переписка якобы Полтавца с другим осужденным, Черновым, из которой действительно можно сделать вывод о том, что могло планироваться устранение неких не оказавшихся надежными соратников.
Адвокаты осужденных по делу «Сети» заявили, что эта переписка сфальсифицирована. На суде в Пензе многие изъятые у осужденных файлы предоставлялись с различными ошибками. Сейчас мы вряд ли узнаем, подвергались ли эти файлы каким-то манипуляциям со стороны сотрудников ФСБ, либо проблема в том, что пензенские фсбшники — рукозадые, не умеют нормально сохранять компьютерную информацию.
4. Впервые рассказ Полтавца опубликовал «ОВД-Инфо» в 2018 году. Там никакой истории с лесом под Рязанью не было. Уже в Украине Полтавец предпринимал попытки самоубийства, рассказывал об этом убийстве.
Проблема в том, что разным людям он рассказывал разные версии. Журналисту «Медузы» Максиму Солопову он рассказал, что Иванкин выстрелил Дорофееву в лицо картечью, тогда как у обнаруженного в лесу трупа голова разбита тупым предметом. «Медуза» не предоставила убедительной версии, как после выстрела картечью она не только не осталась в трупе, не найдена на месте убийства, но даже не оставила каких-то характерных ранений, которые можно было бы сразу определить.
5. «Медуза» утверждает, что расследование гибели Дорофеева и исчезновения Левченко были якобы проигнорированы ради раскрутки абсурдного дела о террористической организации в Пензе. Однако очевидно, пензенскому УФСБ было бы крайне выгодно, чтобы их «террористы» кого-то убили, а не просто якобы «незаконно овладевали навыками выживания в лесу».
Расследование по Левченко и Дорофееву ведет рязанский Следственный комитет. Левченко не найдена, убийство Дорофеева пока не раскрыто, но «Медуза» не приводит аргументов, что с этим расследованием не так, что не сделали следователи. Непонятно, какой информацией с рязанскими следователями не делились пензенские чекисты. Иванкина и Кулькова допрашивали несколько раз, Кульков согласился сдать для анализа образцы ДНК.
Может быть, проблема действительно в том, что не всегда просто найти пропавшего человека и что-то узнать о трупе, полгода пролежавшем в лесу? «Медуза» предполагает, что пензенское УФСБ боялось, что дело об убийстве попадет к присяжным вместе с их расследованием о терроризме. Но в России присяжные не рассматривают террористические дела! Очевидно, терроризм бы рассматривался на одном процессе, убийство — на другом.
Конспирологические версии о том, что «Медуза» продалась ФСБ или администрации президента, малоправдоподобны. Максима Солопова я знаю уже лет 15, мы познакомились, когда он заканчивал вуз. Никаких вопросов к Солопову у меня никогда не было. Я с интересом читал тексты Макса: он вполне удачно нашел себя в журналистике. Иван Колпаков — опытный редактор. Почему Колпаков и Солопов опубликовали такой текст, мне непонятно до сих пор.
The post «Медуза» и «Сеть»: 5 вопросов к нашумевшему расследованию appeared first on The Insider.