"Спецназ вдруг расступился". Госпереворот в России по очень знакомому сценарию

На этой неделе мы вспоминали трагические события 3–4 октября 1993 года, жертвами которых стали более 150 человек. Схватка сторонников Бориса Ельцина и защитников Верховного Совета едва не обернулась гражданской войной. После этого существовавшая с 1917 года советская модель власти была ликвидирована, приняли новую Конституцию, а в стране провели экономические реформы.

На этой неделе мы вспоминали трагические события 3–4 октября 1993 года, жертвами которых стали более 150 человек. Схватка сторонников Бориса Ельцина и защитников Верховного Совета едва не обернулась гражданской войной. После этого существовавшая с 1917 года советская модель власти была ликвидирована, приняли новую Конституцию, а в стране провели экономические реформы.

В эфире программы "Царьград. Главное" ведущий Царьграда Юрий Пронько говорил с известным российским политиком и экономистом, академиком РАН Сергеем Глазьевым о том, что предшествовало "чёрному октябрю": государство подкосили конституционный кризис и крах шоковой терапии. Мы продолжаем публиковать выдержки из этой беседы.

— Имеют ли события октября 1993 года, когда в Москве фактически произошло вооружённое противостояние двух институтов власти, прямую корреляцию с тем, что происходит в современной России?

— Я бы сказал, всё, что происходит с тех пор до сегодняшнего дня, и есть прямое следствие этой катастрофы, постигшей нашу страну. Я хочу вас поправить, там не было вооружённого противостояния, а был просто расстрел Верховного Совета и Съезда народных депутатов, которые были на тот момент высшим органом власти. То есть это был организованный государственный переворот.

— Государственный переворот?

— Конечно, это не моё определение, это определение Конституционного суда (КС) во главе с Валерием Зорькиным, который до сих пор возглавляет этот уважаемый орган. Кроме того, было определение прокуратуры, а затем констатация КС, что указ Ельцина № 1400, по которому он распустил Верховный Совет и Съезд народных депутатов, является антиконституционным и, по сути, квалифицируется как госпереворот, тягчайшее преступление против общества и государства.

— В чем подоплёка произошедшего?

— По итогам 1992 года в стране разразилась чудовищная социальная катастрофа. Причиной этой катастрофы была программа шоковой терапии, которая реализовывалась правительством Ельцина. Депутаты требовали отставки группы радикалов, совершивших большое количество коррупционных действий против интересов государства и занимавшихся либеральными реформами. Прежде всего речь идёт о Чубайсе, Фёдорове и Шумейко.

— Откуда взялась шоковая терапия?

— Ельцину были делегированы экстраординарные полномочия по тем временам. Подавляющее большинство Верховного Совета были реформаторы, ориентированные на рыночные реформы. Но их объективный результат привёл к социальной катастрофе, которая обошлась России в 12 миллионов населения, тотальным обнищанием общества, разрушением высокотехнологической промышленности. Чубайс попал в так называемый расстрельный список Верховного Совета после того, как сделал служебный подлог. Он, пользуясь тем, что Верховный Совет ушёл в отпуск в июне 1992 года, подписал у Ельцина указ, который передёрнул правила приватизации.

— Какие последствия были этого незаконного действия?

— Пошли финансовые пирамиды, которые были основаны именно на этих безымянных чеках. Потому что люди чеки сдавали, а им обещали дивиденды. По телевизору шла эта реклама лёгкого обогащения. В итоге первым результатом стала криминализация приватизации.

— Ельцин был прозападным политиком?

— Абсолютно. Он выступал за дружбу с Западом, за демонтаж Советского Союза, за то, чтобы мы интегрировались в Запад. Ельцин, по сути, отражал мнение большинства в Верховном Совете. Конечно, мнения потом поменялись, когда получили результаты реформ, когда пошла социальная катастрофа.

— Что изменил референдум о доверии президенту 1993 года?

— Общество было тогда ещё настроено вполне конструктивно и позитивно. Практически всем органам власти было выражено доверие. И Верховный Совет получил доверие. И президент получил доверие. То есть люди всё ещё ждали, что будет.

— Надеялись на лучшее?

— Обещали пятьсот дней, они ещё не прошли, хотя многие ещё за двести прошедших потеряли всё, но тем не менее было позитивное ожидание. Но это говорит о том же, что Верховный Совет не был кровожадным. Они пошли на референдум, согласились, мол, давайте получим мандат от народа. А дальше были первомайские манифестации трудящихся. Они потрясли страну, потому что вышли люди, потерявшие зарплату, потерявшие сбережения, это были десятки миллионов человек с требованием отставки этого правительства и восстановления порядка в стране, законности. Вот эти радикалы в правительстве страшно перепугались.

— Что дальше?

— Они создали президиум правительства, куда записали уже только своих. И вот этот самый президиум правительства решает одобрить указ Ельцина о роспуске Верховного Совета 21 сентября. А дальше те же радикалы добиваются окружения Верховного Совета колючей проволокой. Но он почти в полном составе принимает решение об импичменте. Там превалировала позиция: не допустим гражданской войны, нам не нужно революций, давайте мы пойдём на выборы — и пусть народ решит, будет ли Ельцин переизбран ещё на один срок.

— Как развивалась ситуация у Белого дома?

— Дальше ситуация зависла, потому что Ельцин силу не применяет. Эти радикалы, понимая, что это ожидание ведёт к тому, что запал госпереворота начал заканчиваться, устроили акцию по прорыву оцепления Верховного Совета, собрав оголтелых людей на улицах Москвы. Они заплатили им под коммунистическими и националистическими лозунгами, предоставив возможность прорваться к Верховному Совету. Спецназ вдруг расступился. То никого не пускали, а тут вдруг пустили эту толпу в несколько тысяч человек.

Было ощущение, что народ пришёл поддержать Верховный Совет. Но это был не народ. Это были некие радикальные элементы с улицы, которым те же радикальные силы проплатили деньги, чтобы они могли подойти к зданию и устроить стихийный митинг с призывами к вооружённому захвату власти. Кто-то бросил клич на мэрию, потом на каких-то грузовиках поехали штурмовать Останкино, где их уже ждало вооружённое подразделение армии. И там происходит бой, что становится поводом для того, чтобы уже из подмосковной дивизии поднять профессиональных танкистов и военных для подавления этого мятежа.

— То есть это было случайностью?

— Это было инспирировано радикальными силами, которые хотели продолжения шоковой терапии и мечтали расстрелять Верховный Совет. Они были связаны с Западом, очевидно, потому что на крышах близлежащих домов сидели иностранные снайперы, о чём всем известно. Они из рук начальника ельцинской охраны получили оружие, и этот иностранный спецназ, как на Майдане, точь-в-точь, стрелял в спины наших солдат, создавая у них ощущение, что по ним стреляют из Верховного Совета, который был впереди.

А дальше произошла легитимизация этого преступления через принятие новой Конституции и прошедшие выборы. Но не следует рассуждать на тему, насколько это всё было легитимно, поскольку и выборы проходили в отсутствие закона, то есть выборы пошли вперёд, а Конституцию приняли потом. Сами же мы сегодня живём по этому Основному закону, и он сильно отличается от того, который было до того.

Многие не до конца понимают, что целью этого госпереворота была не только узурпация власти группой радикалов, они боролись на самом деле за свою жизнь. Главным результатом всего госпереворота стала ликвидация советской власти. Это важный момент. До госпереворота после распада Советского Союза у нас оставалась советская власть. По сути дела, под лозунгом "бей красно-коричневых" расстреляли самую настоящую демократию. Это была исконно народная демократия, где народ выбирал депутатов напрямую, депутаты напрямую отчитывались, депутаты брали на себя ответственность быть властью.