От олимпийской сборной РФ в Пхёнчхане оставят одну шкуру.

«Уже восьмого числа команда (видимо, российская олимпийская — „СП“) получит первую реакцию по списку, который мы направили, сообщит (очевидно, МОК — „СП“), к кому из спортсменов есть вопросы», — сказал Виталий Леонтьевич со свойственным ему косноязычием. Добавив, что «политику мы убираем в сторону. Защита интересов российских спортсменов будет продолжаться, работа идет». Не преминул действующий вице-премьер правительства РФ также напомнить о том, что российские спортсмены «открыты», и что за два с половиной года «мы не видим никаких нарушений».

Про политику он, конечно, слукавил. Убрать её сегодня из спорта равносильно тому, чтобы убрать спорт как таковой из жизни вообще. Оставив одну массовую физкультуру. К чему, собственно, дело под его руководством идет давно у нас в стране.

Сколько спортсменов вошли в наш заявочный «олимпийский список», кто именно и в каких видах спорта готовится выступать в Южной Корее — об этом не сообщается. На официальных сайтах Национального комитета России и нашего Министерства спорта такой информации нет. Но ещё с декабря 2016-го известно о намерении специальной комиссии МОК перепроверить сочинские допинг-пробы россиян. А спустя 11 месяцев, в октябре-ноябре 2017-го, начались дисквалификации, в том числе — пожизненные, наших олимпийцев. Счет пошел на десятки самых именитых атлетов.

В то же время, не все из отстраненных согласились с наказанием. Мастера скелетона и бобслея сразу, без лишних слов и громких заявлений, обратились в Арбитражный спортивный суд (CAS). И выиграли дело! На днях пришло подтверждение допуска их до всех соревнований под эгидой международной федерации IBSF. То есть — на чемпионаты мира, Европы, этапы Кубка мира и т. д.

За два дня до этого решения CAS дисциплинарная комиссия Международной федерации санного спорта (FIL), рассмотрев дела, санкционированные МОК, «о нарушении российскими саночниками Альбертом Демченко и Татьяной Ивановой антидопинговых правил на Олимпийских играх 2014 года в Сочи», тоже решила не вводить санкций. Так как «не смогла с полной уверенностью установить, что спортсмены нарушили антидопинговые правила на Олимпийских играх 2014 года».

Вероятно те, кто составлял нынешний, отправленный на утверждение в МОК, список кандидатов в Пхёнчхан, учли это? Внесли необходимые изменения по персоналиям. Какие?

— Конкретно на эти вопросы вам сейчас никто в нашем Национальном олимпийском комитете не ответит, — сказал корреспонденту «СП» на условиях анонимности ответственный сотрудник Министерства спорта РФ. — Все стали очень осторожными. Слово, известно, не воробей…

«СП»: — А кого или чего нужно бояться, озвучивая фамилии кандидатов в олимпийскую сборную страны?

— Ну как же — возможных провокаций. На нас и так практически весь мир ополчился из-за этого «допингового» скандала. Есть предположения, что те, кто заинтересован в отсутствии на Олимпиаде сильных спортсменов из России, могут возобновить травлю. Как я понимаю, задача у наших «западных партнеров» сейчас в спорте одна — если не уничтожить, то унизить нас.

Похоже, так думает большинство отечественных чиновников от спорта. Тот же Александр Жуков, возглавляющий НОК РФ, членство которого в МОК было приостановлено в минувшем декабре, с какой-то мазохистской радостью не устает весь этот месяц после специальной сессии МОК в Лозанне рассказывать, как он извинился перед членами МОК за «нарушение антидопинговых правил, допущенных в России». Было бы, наверное, лучше извиниться за собственную профнепригодность. Точнее, непрофессионализм.

В действительности и Жуков, и Мутко, и некоторые другие так называемые «специалисты отечественного спорта» имеют о предмете своих забот очень приблизительное представление. Тот же Жуков — экономист и политик, взлетевший по карьерной лестнице в лихие 1990-е. Все его спортивные познания ограничиваются детскими занятиями в разных секциях и в Центральном шахматном клубе.

В 2003 году ваш корреспондент пыталась взять у Александра Дмитриевича интервью о проблемах (тогда уже очень острых!) этой некогда суперпопулярной в СССР игры. Дело было во время празднования 300-летия Петербурга. В Доме радио в один из дней проходил по-своему уникальный шахматный турнир сборных Франции и России — заочно, по спутниковой связи. Тогда это было в новинку. Сначала Жуков предложил мне «подождать немного», пока завершится очередная партия. Затем (спустя два с половиной часа!) — когда он обсудит её с президентом ФИДЕ Кирсаном Илюмжиновым (ещё минут сорок!). Потом ему нужно было перекусить — в одном из залов накрыли шикарный стол для ВИПов.

Спустя ещё немалое количество времени важный спортивный чиновник на моё возмущенное «Вы же обещали интервью!», буркнул что-то вроде: «О чем говорить, выиграли же!». И рванул к поджидавшей у входа машине…

Подумала тогда: и это человек — любящий шахматы, болеющий за их развитие?..

Виталий Мутко в правительстве Анатолия Собчака, опять же в 1990-е, курировал среди прочего и по мере необходимости также решения спортивных проблем. Одна из них остро встала летом 1994-го, когда в Питере проходили Игры доброй воли. Город категорически не успевал подготовиться к ним, хотя начали вроде бы загодя — как минимум за пару лет до стартов сильнейших спортсменов мира.

Как и что организовывал Мутко — об этом можно было судить по ситуации со льдом во Дворце спорта «Юбилейный». В программу Игр по просьбе американцев входило фигурное катание. К началу соревнований лед готов не был. Его заливали, а он таял буквально на глазах. Что-то там «не успели», «не учли», «не заметили» с трубами.

Анатолий Собчак на пресс-конференции по случаю открытия Игр метал громы и молнии, пригрозив Мутко увольнением, если тот не примет решительных мер. Мутко принял. Поздним вечером приехал в «Юбилейный», вышел на лед. Я в этот момент, воспользовавшись своей аккредитацией, беседовала, стоя у бортика, с заливщиками. Виталий Леонтьевич в парадном костюме, как говорили — прямо с банкета, опустился на колени и галстуком стал протирать каток, проверяя его качество…

Он умеет работать. Никогда не считался с личным временем, с усталостью. Как исполнитель — определенно даст фору многим своим коллегам теперь уже по российскому правительству. Но только не как руководитель, суть работы которого — продуманные до мелочей, нужные в данное конкретное время грамотные решения.

Судите сами. Взялся Мутко в Питере руководить футбольным клубом «Зенит» — чуть не погубил его бесконечной тренерской чехардой и финансовой неразберихой. Пришел в РФС — примерно та же история. Возглавил Министерство спорта — начались «допинговые» скандалы.

Во времена СССР была практика назначать руководителями спортивных федераций представителей власти. Понятно почему: чтобы помогали обеспечивать финансирование, лоббируя интересы «своих» видов спорта. Но за каждым таким пришлым руководителем практически всегда стоял настоящий профессионал, на котором лежала другая основная работа.

С развалом великой страны многие профессионалы остались не у дел. Кто уехал за рубеж, кто сменил работу из-за хронического безденежья или досрочно (будучи в добром здравии) вышел на пенсию. Им на смену пришли так называемые топ-менеджеры. А по сути — редкостные прохиндеи и циничные дельцы. И госслужащие из разных правительственных структур, не прижившиеся в прежних высоких креслах. Какие интересы клуба, кому какое дело до страны?..

Впрочем, остались на своих местах и редкие действительно знающие спорт люди. Скажем, нынешний министр спорта РФ Павел Колобков. Он участвовал в пяти Олимпиадах (!). И с каждой возвращался с медалью. В 2000-м в Сиднее стал чемпионом Игр. Это вам не в шахматы в детской секции играть!

Год и два месяца прошло с тех пор, как Колобков возглавил Министерство спорта РФ. Что можно сказать о его работе на этом посту? Позвонила нескольким действующим спортсменам-зимникам. Ответ всех сводился к тому, что «всё по-старому».

— Чтобы что-то изменилось, должно быть совсем другое отношение к спорту в стране, более профессиональное, — считает Мария Гусакова, олимпийская чемпионка 1960 года по лыжным гонкам. — А профессионализм подразумевает, среди прочего, активное участие наших представителей в работе международных федераций, в разных комиссиях МОК. Прежде наше, советских специалистов слово, в них было весомым и часто — даже решающим. Теперь же надо долго вспоминать, где россияне имеют голос (если вообще его имеют) в высших спортивных инстанциях. Самоуважения нам не хватает вот в чем проблема. Всё оглядываемся на Запад. Что там скажут, на что укажут…

Некоторые подробности ситуации, связанной с грядущей через месяц в Республике Корея Олимпиадой, ваш корреспондент обсудила с Леонидом Шияновым, руководителем физкультурно-спортивного общества профсоюзов «Россия», членом исполкома Центрального совета ФСО «Россия» и Международной конфедерации спортивных организаций стран-участниц СНГ. Несмотря на выходной день, он согласился ответить на мои вопросы.

«СП»: — Я по поводу Олимпиады в Пхёнчхане, Леонид Петрович…

— Это понятно, сейчас другой темы в спорте нет. Я вот озабочен в эти праздничные дни грядущей командировкой на Игры-2018 в качестве руководителя группы поддержки.

«СП»: — Везет вам!

— Не скажи! Дело непростое, учитывая, что МОК запретил многим российским руководителям появляться на олимпийских состязаниях. Кому из наших туда ехать, вообще пока непонятно. Честно говоря, и с этой самой «группой поддержки» тоже не всё до конца ясно. С точки зрения финансирования проблем возникнуть не должно. А вот с чисто организационной и с этической из-за санкций МОК …

«СП»: — На ваш взгляд, все правильно делает спортивное и олимпийское руководство страны, чтобы наши спортсмены не чувствовали себя чужими на олимпийском празднике? Имею в виду извинения Александра Жукова перед чиновниками из Лозанны, и его заявление о готовности выплатить требуемые Томасом Бахом и его подручными 15 миллионов долларов для создания некой «независимой системы тестирования» спортсменов на допинг?

— Неправильного сделано очень много. Действовать Мутко и компания начали, когда, образно говоря, пожар уже разгорелся. И зачастую действовали неграмотно. Надо было начинать протестовать против домыслов с сомнительными царапинами на пробирках ещё год, даже полтора назад. Когда только-только заговорили об этом в мировых «околоспортивных» кругах. Тогда ещё можно было поднять не только всю российскую общественность, но и весь цивилизованный мир на очевидную политизацию спорта.

«СП»: — Кого поднимать, если весь мир выступил против нас?!

— США и Великобритания — это далеко не весь мир. При грамотной работе их происки достаточно быстро можно было свести на «нет». Разве во времена СССР на наш спорт янки не нападали? Ещё как нападали! Но были специалисты, умеющие просчитывать все возможные ходы русофобов. И принимать упреждающие меры.

Я предлагал и Мутко, и Жукову и нынче организовать акции протеста спортивной общественности РФ вместе с некоторыми другими дружественными нам странами. Создать также авторитетную группу из числа известных в мире спорта людей, которые могли бы сказать своё веское слово, воздействовать на коллег из других государств. Мне ответили: подожди, может, утрясется.

Дождались… Слава Богу, добились у МОК, чтобы хоть «чистые» наши спортсмены смогли поехать на в Пхёнчхан. И назывались «атлетами из России» — уже не безродные! Торг в декабре в Лозанне был серьезный. Да, ещё все вопросы по допингу были закрыты, если верить Томасу Баху, «раз и навсегда». Считаю это заслугой Александра Жукова и Виталия Смирнова, почетного президента НОК РФ.

«СП»: — К слову, вы не знаете, сколько спортсменов вошло в тот список, что передан нынче российским олимпийским комитетом для утверждения в МОК?

— Знаю. 250 человек. Это те, кто ни разу не был уличен в применении запрещенных стимулирующих препаратов.

«СП»: — То есть, молодые мастера, «второй эшелон»?

— Не только они. Есть и «первые номера». Из этих 250 МОК оставит, я думаю, примерно половину. Все же лучше, чем никого.