Химический ожог

Александр Вулых. Люди в переплёте. – М.: Зебра Е, Галактика, 2020. – 356 с. – 3000 экз.

Острые, эпатажные, жгучие, как крапива, стихи Александра Вулыха обескураживают. Каждая его строка – перчатка, брошенная в лицо, каждая фраза – хлёсткая пощёчина, каждая метафора – химический ожог.

Объёмные точные образы буквально врезаются в сознание («Загрузив пепси-колу и тоник / И подняв пассажиров на борт, / Керосину нажравшийся боинг / В Эмираты летел на курорт», «Но в душе его, словно в пруду караси, / Молчаливая плавала нежность», «Поэт без денег – словно зимний лес, / Продрогший от пурги с морозом вкупе»). Может быть, благодаря образности некоторые стихотворения ассоциируются с полотнами итальянского художника Джузеппе Арчимбольдо, ярчайшего представителя маньеризма. Характерные для этого направления нарочитая вычурность и игра контрастов – основа поэтики Александра Вулыха. Не случайно он был принят в «Орден куртуазных маньеристов» – поэтическую группу, сформировавшуюся в 80-е годы прошлого века. Стилистика куртуазных маньеристов сочетала в себе изысканность и цинизм, что применимо и к поэзии автора сборника «Люди в переплёте». Искушённый читатель отметит в его стихах и обилие отсылок к строкам других поэтов, и песенное начало, и неповторимую игру слов (так, в названии «Этюд в бардовых тонах» нет ошибки – стихотворение посвящено французской актрисе Брижит Бардо).

«Саша Вулых – упоительно, уморительно, восхитительно непристойный, неприличный, хулиганский поэт Большого Стиля», – написала в предисловии к книге Юнна Мориц.

Но сквозь неприкрытый цинизм и откровенное неприличие, словно кровь из свежей раны, то и дело сочится подлинная тоска и проступает неподдельное страдание:

Над Рублёво-Успенским шоссе,
На столбе, чтобы видели все,
Втихаря, не дождавшись рассвета,
Кто-то ночью повесил поэта.
Над потоком летящих к лавэ
«мерседесов», «тойот», «бэ эм вэ»
Он висел, улыбаясь в смущенье,
Словно молча просил о прощении

В той связи, что улыбкой своей
Отвлекает серьёзных людей…

Поэты нынче не ко двору, в чести – кричащее, глянцевое подобие искусства, суррогат, фальшивка. Эта мысль прослеживается во многих стихотворениях в сборнике. Высмеивая тех, кто сегодня на пьедестале почёта, Александр Вулых словно сбрасывает их с бутафорских тронов, срывая картонные короны и выставляя в самом невыгодном свете. Изнанка жизни показана столь правдиво и красноречиво, что соглашаешься с автором послесловия к сборнику Валерием Краснопольским: «…хочу верить в то, что эта книга поможет всем, её прочитавшим, почувствовать со всей остротой Время, в котором мы с вами живём!»

Немало строк в книге посвящено Олимпиаде в Сочи, чемпионату мира по футболу, событиям российского и мирового спорта («Дети мундиаля», «Случай на мундиале», «Выступление Виталия Мутко», «Монолог енота Нафани»). Поводы для этих стихотворений – разные ситуации, резонансные новости и нелепые слухи. На их основе поэт выстраивает сюжеты, набрасывая вокруг каждого факта множество деталей и подробностей. Он словно украшает искусственную ель к Новому году блестящими шарами и мишурой, превращая этот процесс в театральное действо.

Сердцевиной стихотворения часто оказывается пустячный случай, обыденная вещь. Поэт словно капает на маленькое пятнышко химическим раствором – и оно расплывается, принимая причудливые очертания и окрашиваясь в различные цвета – от интенсивных до нежных, как акварель. Пример такого намеренного преувеличения значимости факта – стихотворение «Шнурки»: «В час, когда, наполняясь вселенской тоской, / В небе облако хмуро плывёт, словно инок, / Я встаю с утюгом над гладильной доской / И шнурки достаю из осенних ботинок…»

Завершая рецензию, хочется отметить, что Александр Вулых в совершенстве владеет техникой стиха, «укладывая» сюжеты в самые разные формы. Баллады, элегии, поэмы – сборник «Люди в переплёте» можно смело рекомендовать в качестве маленькой энциклопедии стихосложения.