Адьян Питкеев: Как-то вызвал фаната Липницкой на разговор
Этот 17-летний фигурист — вице-чемпион мира среди юниоров 2014 года. Бронзовый призер последнего взрослого чемпионата России. Но говорит он так тихо и не поднимая глаз, словно стесняется всего окружающего мира и мечтает только об одном: пойти домой.
Тем не менее, с каждым новым успехом популярность Адьяна Питкеева растет. И за интервью с серебряным призером московского этапа Гран-при пришлось выстраиваться в очередь. Стоял около часа.
- Такого ажиотажа не было никогда, - фигурист только что пот со лба не стирает, когда наконец-то присаживается рядом. - Ну а что делать, часть моей работы.
- Кататься пока, наверное, легче, чем интервью давать?
- Когда катаюсь хорошо, то и интервью с удовольствием идут, - с улыбкой отвечает Питкеев, но тут же становится серьезным.
- Адьян, мы с вами еще после короткой программы в Москве начали разговор про китайского фигуриста Цзинь Бояна, который делает четыре четверных прыжка в произвольной программе.
- Очень уважаю этого спортсмена. Четверной лутц выучил — это реально круто, да и все остальные эти его четверные тоже. Это же огромный риск. На четверном прыжке чуть-чуть ошибся — упал. Ошибся не чуть-чуть — вообще без прыжка остался. Надо быть очень уверенным в себе человеком, чтобы делать все то, что китаец делает. Боян молодец.
- Прогресс на четырех четверных в одной программе, как считаете, остановится?
- Надеюсь, по восемь четверных мы делать точно не будем. Прыжки — это, конечно, хорошо и все такое, но баланс в программе все-таки хочется видеть.
- Вы же захотели попасть в фигурное катание, когда увидели по телевизору Алексея Ягудина?
- Так и есть.
- А у него-то что понравилось — прыжки?
- Прыжки точно очень понравились. Сразу маме сказал, что тоже так хочу. Но потом, когда уже начал заниматься, пересмотрел то выступление, которое меня «зацепило». И увидел много чего другого интересного. Увидел, как человек живет своей программой, пропускает ее через себя.
- Это была «Зима»?
- Нет, это его произвольная олимпийского сезона, «Человек в железной маске».
- «Зиму» многие называют лучшей программой в истории фигурного катания.
- Я ее пересмотрел позже. Гениальная вещь, иначе не скажешь. Таких программ вообще очень мало знаю.
- Есть фигуристы, которые много гениальных вещей катали, но мало что с ними выиграли. Джонни Вейр, например, или Филипп Канделоро.
- Моя цель на данный момент, я думаю, все-таки медали. Но конечно, хочу и запоминаться своими программами. Спорт у нас такой — не одни прыжки.
«Страха перед четверными больше нет»
- У вас в техническом арсенале пока только один четверной. Тяжело дался?
- Да, с трудом. Когда учил, умудрился несколько раз травмироваться. Но сейчас более-менее нормально все. Сложности бывают, но исправляем.
- Страха после этих травм перед четверными нет?
- Поначалу, после того как восстановился, было немного. Но прошло. Сейчас все окей.
- Перспектива прыгать больше одного четверного в программе есть?
- Два буду прыгать. Три пока нет, потому что у меня только один четверной тулуп есть. Острая необходимость появится, буду учить другие четверные. Но вообще это спорный вопрос — нужны они или нет. Например, здесь, в Москве, я в произвольной программе прыгнул один четверной и два тройных акселя. И получил самую высокую техническую оценку за всю жизнь.
- Во второй оценке до того же Хавьера Фернандеса вам еще расти. Как, собственно, планируете расти?
- Хавьер достаточно долго катается, известен, да и вообще он чемпион мира. Конечно, у него вторая оценка стабильно высокая будет. А я практически только кататься начал. Никто меня не знает. А это на вторую оценку влияет. Но, конечно, само катание мне улучшать тоже надо, как и эмоциональную подачу.
- Адьян, вот по поводу эмоциональной подачи как раз хотел поговорить. Перед нынешним сезоном вы работали в Америке с Мариной Зуевой, а до этого — с Александром Жулиным.
- Еще и с Даниилом Глейхенгаузом я работал. Очень интересно и приятно было со всеми. У всех свои методы, свой подход.
- В чем разница — внушают свои идеи по-разному?
- Марина старается поставить тебя в такую ситуацию, когда ты покажешь те эмоции, которые она хочет увидеть.
- Как это?
- Ну не говорит - «вот, ты должен почувствовать то-то и то-то». А вызывает в тебе это чувство. Например, хочет увидеть в твоих глазах желание и спрашивает: вспомни, чего ты больше всего хочешь?
- Вы отвечаете — новую машину.
- Ну да. И она говорит: думай об этом. Вот и получается то, что ей нужно. Даниил, наоборот, все досконально расскажет и разложит — что и как ты должен сделать. Ты делаешь. Он говорит — плохо, заставляет переделывать. Что-то постоянно меняет. И так до того момента, пока не получится. С Жулиным я, конечно, уже довольно давно работал... У него тоже свой стиль. Чем-то на стиль Даниила похож. Все показывает — но потом ждет, пока ты сам дойдешь до конечного варианта, который ему понравится.
«Сам с собой бы общаться не стал»
- Жулин год назад сказал, что вы слишком скромный для фигурного катания.
- В том году абсолютно точно так было. Стараюсь это исправлять, но у меня просто характер такой. Надеюсь, получится измениться.
- А нужно? Может, самим собой лучше оставаться?
- Конечно, самим собой быть проще, и все люди разные. Но если это нужно - поменяться, то надо попытаться. Да и в жизни мне это пригодится. Скромному трудно.
- В мире фигурного катания вам, наверное, некомфортно? Здесь все раскованные — мама не горюй.
- Если честно, тяжело. Но ребята из сборной помогают. Пытаются со мной общаться. Хотя я бы на их месте с таким человеком, как я, общаться бы не стал, - смеется Адьян.
- Да почему же?
- Ну, например, потому, что мне кто-то что-то скажет — а я не отвечу, подумаю, что это не мне. Человек же может посчитать, что я его игнорирую. Это один из вариантов. А вообще много у меня проблем. Очень хочу поблагодарить ребят, которые помогают мне с ними справляться — Никиту Кацалапова, Сережу Воронова, Сашу Смирнова. Они со мной хорошо обощаются.
- Сейчас на всех фигуристов напал вирус «Перископа» - программы, через которую можно вести видеотрансляции своей жизни.
- Сразу скажу — отношусь к этому негативно. Не вижу в этом смысла.
- Почему?
- Ну я вот играю в компьютерные игры. Часто слежу за трансляциями этих игр по телевизору. Это я могу понять. Но зачем нужен «Перископ», я понять не могу. Хотя, наверное, болельщикам хорошо — могут напрямую с тобой пообщаться. Да и ребятам это интересно. Вот Лена Радионова, например, на тренировке показательных ездила по катку со своим «Перископом». Я в этот «Перископ» сразу ей все высказал, что думаю по этому поводу.
- То есть вам бы свою жизнь транслировать на весь мир не хотелось?
- Не хотелось бы. Не мое.
«Жаль, что Юля уедет — но, значит, так нужно»
- Внимание к фигурному катанию, которое сейчас, кажется, доросло до каких-то сумасшедших размеров, вы как-то на себе ощущаете? Подходили к вам на улице, говорили — о, так вы Адьян!
- Было один раз вот что. Смотрит на меня девушка — пристально так, как-то странно. Думаю, может со мной что не в порядке? С одеждой, с прической, еще с чем... Потом в интернете увидел запись - «Я увидела Адьяна в метро!» Понятно все, думаю.
- Не познакомились?
- Нет, но приятно очень было. А еще почувствовал популярность здесь, в Лужниках. Вышел в пятницу — зал вообще полный. Днем, в четыре часа, пришли люди. Я вообще в шоке был! В прошлом году, когда я сам на трибуне сидел, намного меньше народу в Москве было. И на «Скейт Америка» в этом сезоне полупустой дворец был.
- К тому ажиотажу, что в Японии, приближаемся.
- К этому идет, да. Классно все это.
- Вас-то в Японии, наверное, узнают?
- Да, там все фигуристы популярны. Японские болельщики дарят подарки, большое спасибо им.
- Вы как-то говорили, что популярность фигурного катания по вам ударила с неожиданной стороны — фанаты Юлии Липницкой писать стали.
- Да и до сих пор пишут. «Скажи Юле, чтобы она добавила меня «Вконтакте» - основное требование. У меня как-то была в один день тысяча с лишним непрочитанных сообщений — и все об одном и том же. Я не понимаю таких людей. И удивляюсь, что они сами понять не могут — ну не добавляет Юля никого. Сколько прошло уже после Олимпиады времени — а друзей у нее осталось столько же.
- Вы с этими назойливыми поклонниками общались?
- Долго пытался им все это объяснить. Хотя некоторые мне отвечали очень грубо. Бывало, угрожали даже. Такая ситуация была — человек написал: «Если Юля меня не добавит в друзья через два дня, я найду тебя и к тебе приеду». Написал еще, что он, типа, крутой борец. Я ему ответил: приезжай сейчас, поговорим. Дал ему адрес, телефон. До сих пор не приехал, не знаю почему. Видимо, не хочет, чтобы его Юля в друзья добавила. На самом деле, весело мне с этих людей. Реально смешные многие были сообщения.
- Юля как ни выложит фотографию в «Инстаграм», ей сотни человек сразу пишут - «добавься в «Одноклассники».
- Я не понимаю всего этого. Их, конечно, дело, но неужели нельзя просто болеть за человека, поддерживать его, писать хорошие письма. Мне вот пишут — хочу всех поблагодарить. Обязательно читаю, пытаюсь всем отвечать, но не всегда это получается. Количество сообщений просто невероятное. А еще и с друзьями же поговорить надо успевать (смеется).
- Вам не грустно от того, что Юля сейчас уедет в Сочи тренироваться с Алексеем Урмановым?
- Конечно, грустно. Мы с ней давно знакомы, она моя хорошая подруга, общаемся.
- Но вы же будете с ней все равно контакт поддерживать?
- Конечно, будем. Мы же все-таки, буквально, выросли с ней вместе. Да, обидно, что она уедет, но если так нужно — значит, так нужно.
«На юниорском чемпионате мира разбил компьютер»
- Адьян, ваше серебро на Гран-при в Москве — это огромный успех. Чего вы хотите еще в этом сезоне добиться, чтобы сказать — ну все, цели выполнены!
- Очень хочу вновь поехать на чемпионат Европы. И занять уже не седьмое место, а быть в тройке призеров. И очень хочу попасть на чемпионат мира. Самое время, чтобы себя там попробовать. Ну и хочется посоревноваться со звездами — опять с Хави Фернандесом, с Патриком Чаном, с Денисом Теном. Денис, кстати, мне очень нравится как фигурист. Красиво катается, как и Патрик.
- Если медали на чемпионате мира пока не будет — это ничего?
- Стараюсь не очень сильно расстраиваться, когда что-то идет не так. Хотя вот на последнем чемпионате мира среди юниоров в Таллине, где я выступил неудачно, переживал очень сильно. Психовал, телефон разбил, компьютер разбил. Но через какое-то время понял, что это опыт. И этот опыт, кстати, мне помог на московском Гран-при. Тоже катался в конце, выступал в похожей ситуации. Там Сома Уно откатался хорошо, Цзинь Боян откатался хорошо, все было очень напряженно. И я там не справился. А сейчас — справился.
- И телефон сейчас целый остался.
- Да я и тогда его починил.