Классен: «Конкуренция еще выше, но я продолжаю бороться»

— Впереди матчи полуфинала Пути РПЛ. До повторения прошлогодней сказки в «Лужниках» осталось не так много.

— Мы на правильном пути, и есть шансы повторить успех. Тем более что по новой системе можно продолжать борьбу за трофей даже в случае неудачи на одной из стадий. Поэтому верим, что сможем защитить титул.

— Как тебе необычный новый формат?

— Конечно, все привыкли, что Кубок — это турнир, где поражение выбрасывает тебя из борьбы. Но лично мне формат пошел на пользу, ведь за счет большего количества матчей чаще получаю игровую практику. В Кубке я играю больше, чем в чемпионате.

— Мы в четвертый раз за сезон сыграли с «Факелом», с «Уралом» тоже два раза уже встречались. Необычно, но в Австрии ты с таким сталкивался.

— Я в австрийской лиге провел всего полгода, поэтому не в полной мере прочувствовал эту тему. Что касается «Урала», то в прошлом году мы играли с совсем другой командой: с тех пор там сменился главный тренер, поменялась тактика. А вот от недавней встречи на нашем стадионе вряд ли будут серьезные отличия.

— Но результат хотелось бы видеть другой…

— Мы как следует разобрали с тренером тот матч, сделали выводы. Надеюсь, не повторим ошибки и все сложится как надо.

— Ты в «Спартаке» уже больше года, но провел не так много матчей. Если точнее — 17, из которых в старте — 8. Как относишься к такому статусу?

— С приходом Томаша Тавареша конкуренция стала еще серьезнее. Ведь он может играть на моем левом фланге, тогда как Коля Рассказов был у нас правым защитником. Но я, как и прежде, стараюсь каждый день выкладываться на тренировках, чтобы попадать в состав.

— С Томашем контакт наладили?

— Он здорово адаптируется, его хорошо приняли. Сразу стало ясно, что игрок талантливый, очень техничный. Буду конкурировать.

— Можно ли говорить о том, что твоя собственная адаптация прошла успешно?

— Если оценивать прошедший год, то первые месяцы в актив себе занести не могу. Да, поучаствовал в завоевании Кубка (Леон вышел в стартовом составе в гостевом матче 1/4 финала против ЦСКА. — Прим. ред.); это пока мое главное достижение и самый памятный опыт в карьере. Но в целом играл совсем мало. В этом сезоне ситуация стала меняться в лучшую сторону, я намного чаще выхожу на поле. Да и команда больше побеждает. Так что прогресс точно есть.

— Этой зимой Джикия после победы в товарищеском турнире шутил в разговоре с журналистами, что ты взял со «Спартаком» уже два титула.

— Так это я сам к нему подошел и пошутил. А он в ответ пожелал, чтобы я первым поднял кубок над головой, как капитан. Я абсолютно нормально реагирую на подколы ребят, сам люблю повеселиться и посмеяться. Чаще всего мне достается за не самый совершенный русский язык. Сам виноват, поэтому не обижаюсь.

— Вроде бы ты говоришь вполне уверенно.

— С окончаниями слов до сих пор бывает путаница, и порой это звучит смешно. Год назад было совсем тяжко, но сейчас стал выражаться грамотнее.

— В молодежной сборной России у тебя было прозвище «немец».

— В «Спартаке» так почти не называют. Здесь я просто Леон или Лёня.

— Что именно мешало тебе в первые месяцы после перехода в «Спартак»?

— Наверное, сказалось, что я впервые уехал так далеко от дома. Да, играл в Австрии, но оттуда до моего родного городка под Кёльном можно было без проблем добраться на машине. А до Мюнхена, где начинал взрослую карьеру, — тем более. Кроме того, «Спартак» — мой первый по-настоящему большой клуб. Потребовалось время, чтобы привыкнуть.

— Этой зимой в СМИ появлялись новости о том, что «Спартак» может отдать тебя в аренду. Такие разговоры действительно были?

— Я сильно удивился, когда это прочитал, потому что с моей стороны таких мыслей не было, я готов продолжать доказывать тренеру свою состоятельность. От клуба тоже никто ко мне с такими предложениями не обращался.

— С Гильермо Абаскалем общаешься на немецком?

— Нет, на английском. Немецкий он тоже знает, но немножко. У нас хороший контакт. Думаю, как и у всех остальных ребят. Он со всеми общается позитивно. Когда надо — по делу, когда надо — может пошутить.

А по-немецки мы говорим с Мартинсом. Крис из Люксембурга, немецкий для него почти родной язык. Хотя он такой полиглот, что скоро и по-русски будет свободно общаться!

— Ты родился в Германии, но в русской семье. На каком языке произнес первые слова?

— Когда я родился, дома у нас говорили только по-русски. Но сейчас, когда прошло уже много лет, русская и немецкая речь звучат в разговорах с родителями примерно пятьдесят на пятьдесят. При этом в школьные годы круг общения у меня был только местный, поэтому, когда в шестнадцать лет впервые попал в юношескую сборную России, было довольно тяжело привыкнуть.

— Как твои родители оказались в Германии?

— Они уехали туда вместе в начале 90-х, совсем еще молодыми. Мама у меня родом из Сибири, но у нее немецкие корни. Она выросла в селе Шумановка, это в Алтайском крае. Необычное место, потому что там исторически жило очень много немцев, у большинства людей немецкие фамилии. Поэтому маме, которая знала язык с самого детства, адаптироваться в Германии было попроще.

— Бывал в этом селе?

— Нет, зато раньше часто бывали всей семьей в Калининграде, там живет бабушка по папиной линии. Навещали ее каждый год. Забавно, но я только когда подрос, узнал, что у этого города тоже немецкое прошлое, а от остальной России он отделен другими странами.

— На матчи местной «Балтики» не ходил?

— Нет, но недавно обсуждали с отцом, что в этом сезоне «Балтика» близка к возвращению в Премьер-Лигу. Так что может появиться отличный повод там встретиться.

— Твой отец — тренер по профессии.

— Да, только волейбольный. Но он сильно помогал мне с самого детства, после каждой игры давал ценные советы. У меня с отцом очень хорошие отношения. Конечно, он иногда ругается. Но каждый хороший папа должен иногда быть строгим. Если мы говорим о жизни, то это разговор между отцом и сыном. А если дело касается футбола, то он выступает уже в роли тренера.

Отец всегда был рядом со мной. Когда я попал в академию «Кёльна», он возил меня на тренировки и турниры до или после работы. По несколько часов в каждую сторону. Огромная поддержка чувствовалась постоянно.

— Чем занимается твой старший брат?

— Раньше он занимался карате, несколько раз выигрывал чемпионаты Германии, а один раз — даже первенство Европы. Он был успешен, но это спорт небольших денег, поэтому ему пришлось изменить свой путь. Сейчас он окончил учебу в физкультурном институте и скоро начнет работать по специальности, связанной с реабилитацией спортсменов.

— Насколько близко вы с ним общаетесь?

— Каждую неделю. Не целыми днями, конечно, ведь у всех есть свои дела. А вот видимся в последнее время редко.

— Родители и брат приезжали к тебе в Москву?

— Брат, папа и мама приезжали все вместе только один раз, зимой прошлого года. Сейчас ситуация сложнее, но отцу при этом все равно удавалось еще раза три посетить Москву.

— Как родители отреагировали на твой переход в «Спартак»?

— Мама сначала немного расстроилась, что я уезжаю так далеко. Потому что в последние годы мы и так не очень часто виделись из-за ковидных ограничений. Но отец сразу обрадовался и сказал, что тут даже думать нечего: от предложений «Спартака» не отказываются.

— Ты удивился, когда возник такой вариант?

— Агент заранее сообщил, что ко мне есть интерес, но конкретики тогда еще не было, и я решил не зацикливаться на мыслях про «Спартак». В чемпионате Австрии оставалось еще несколько туров, и я просто поставил перед собой задачу провести их максимально эффективно. Получилось неплохо, я сделал несколько голевых передач. А сам переход состоялся быстро.

— Как думаешь, «Спартак» обратил на тебя внимание из-за выступлений за молодежную сборную или в большей степени благодаря играм за «Тироль»?

— Все вместе. Но в молодежке я тогда сыграл всего пять минут, а в чемпионате Австрии выходил на поле регулярно и сделал за полгода шесть голевых пасов.

— Ты ведь прошел через юношеские сборные России почти всех возрастов.

— Первый раз получил вызов в U-16, потом были U-18 и U-19. Затем наступил довольно долгий перерыв, а осенью 2021-го, когда заиграл в Австрии, пригласили в молодежку.

— В одном из интервью ты сказал, что не ответил бы положительно на потенциальный вызов в сборную Германии, отдав предпочтение российской команде.

— Я не высказывался настолько категорично. Когда поступило первое приглашение из сборной России, я согласился не раздумывая. Если честно, не знаю, как отреагировал бы в случае предложения от Германии. Все-таки я родился в этой стране, хотя и российское гражданство у меня было с самого начала. Не считаю себя только немцем или только русским, где-то посередине…

— Каково было после размеренной жизни в Австрии переехать в Москву?

— Нужно было привыкать к этой перемене, разница очень большая. В Австрии были свои плюсы: спокойствие, хороший воздух, отличные пейзажи, отсутствие пробок. У Москвы же свое преимущество: здесь в любой день и в любое время можно решить все вопросы. Европа в этом плане сильно отличается: вариантов, как провести воскресный выходной, там немного, потому что все закрыто.

— Ты играл в «Кёльне» и в «Мюнхене-1860». За какую из команд в Германии сейчас болеешь?

— Много слежу за обоими клубами. У них огромная поддержка фанатов. На «Мюнхен-1860», который выступает в третьей лиге, все равно ходит по пятнадцать тысяч человек, стадион всегда заполнен.

— Сейчас на наш стадион ходит меньше болельщиков, чем раньше. Повлияли и коронавирус, и недавно введенный Fan ID…

— У нас очень красивая и большая арена! Хотелось бы, чтобы она заполнялась куда больше. Ребята рассказывали, как круто было играть при забитых трибунах. Я и видео смотрел на YouTube — круто! К тому же на примере «Лужников» ощутил, какой может быть топ-атмосфера на играх.

— В Германии же нет подобных законопроектов?

— Ничего такого! Там и пиво на стадионах можно пить. Конечно, были ограничения по посещаемости из-за коронавируса, но сейчас все по-прежнему.

— Ты выступал за «Мюнхен». «Бавария» — твой самый главный раздражитель в Германии?

— Сто процентов! Мы играли только против второй команды «Баварии», но это не так важно. Дерби были отличные. Вообще, в самом Мюнхене за нас болело чуть ли не больше людей. Опасно было приезжать на стадион на красной машине или ходить в одежде этого цвета. В России можно сравнить с дерби «Спартак» — ЦСКА.

— Как возник вариант с клубом из Австрии?

— Я немного поиграл в первой команде «Мюнхена» после Академии. Когда контракт подходил к концу, агент рассматривал разные предложения, были варианты в третьей лиге Германии и в Австрии. В итоге я быстро принял решение, поскольку уровень первого дивизиона Австрии выше, чем третий у меня на Родине.

— Как ты уже сказал, недолгий период в «Тироле» получился очень продуктивным: шесть голевых в семнадцати матчах. С чем связан такой удачный отрезок?

— Последние полгода в Мюнхене у меня были не лучшими, но я дополнительно работал и уже готовился к переходу в новый клуб. Понимал, что придется показывать уровень сразу. Начал отлично: в первой же игре отметился голевой передачей. Когда ты имеешь постоянную игровую практику, появляется больше уверенности. Надеюсь, скоро начнутся результативные действия и за «Спартак».

— «Тироль» необычен тем, что клуб связан с брендом Swarovski. В чем заключается это сотрудничество?

— Президент клуба Диана Лангес-Сваровски связана с компанией. В городке Ваттенс, где мы тренировались, находятся завод и музей Swarovski. У нас была очень красивая форма. Выглядела так, словно она с кристаллами. В футбол играть, конечно, не помогало, но смотрелось эффектно.

— Станислава Черчесова считают легендой «Тироля». Тебе с ним пообщаться удалось?

— Он иногда приходил на тренировки. Мы здоровались, но какой-то беседы у нас не было. Знаю, что спортивный директор играл с ним за клуб. Ну и с тренером они были знакомы.

— В «Тироле» ты был штатным исполнителем угловых. В «Спартаке» это обычно делают Промес и Зиньковский. Тебя в этой роли можно будет увидеть?

— Исполнителей «стандартов» на игры назначает тренер. В товарищеских матчах или в тренировочном процессе могу иногда исполнить штрафной, например, или подать с углового. Но Квинси и Зина в этом хороши. Мы забиваем голы, создаем опасные моменты, поэтому я только за такой выбор!

— «Спартак» играет и с четырьмя, и с пятью защитниками. Обе схемы тебе хорошо знакомы. В какой комфортнее?

— Если честно, разницы для меня нет. Да и не думаю, что у нас сильно меняется игра, исходя из выбора схемы. Хотя многое зависит от соперника: иногда крайние защитники действуют выше, иногда — ниже. Я игрок атакующего плана, поэтому при обеих схемах стараюсь больше подключаться вперед.

— В молодежной сборной России ты отмечал, что нужно прибавить в обороне и в атлетичности. За год в «Спартаке» чувствуешь прогресс?

— С первым компонентом мне очень помогли и Паоло Ваноли, и Гилерьмо Абаскаль. Физическую форму тоже могу отметить: мы много тренируемся в зале. Но чтобы чаще попадать в состав, работать нужно еще больше.