Когда убьют, тогда и приходите: как решить проблему домашнего насилия в РФ

Суды пользуются стереотипами, когда рассматривают дела о самообороне женщин, которые страдают от домашнего насилия, заявила юрист Дарья Грязнова в докладе правозащитной организации «Зона права». Автор уверена: правоохранительные органы, рассматривая дела о самообороне, не учитывают специфику таких дел, что в свою очередь приводит к неверному толкованию и применению закона. 

В качестве доказательной базы Грязнова рассмотрела в общей сложности 65 уголовных дел об убийствах женщинами своих мужей. В каждом из случаев играло роль насилие над женщиной, были предоставлены все необходимые доказательства и проведены экспертизы. Но в финальных заключениях судей, при вынесении приговоров, факт домашнего насилия опускается и используются формулировки в духе «личные неприязненные отношения», «ссора, возникшая из личных неприязненных отношений» и прочие, обличающие самих женщин. 

Как следствие, отметила юрист, факт самообороны зачастую и вовсе не учитывается — даже в тех случаях, где имели место быть угрозы убийством, удушения, демонстрация оружия. При этом естественно нельзя говорить, что наличие отягчающего обстоятельства в виде самообороны при домашнем насилии совсем не работает в уголовных делах. Но проблема с восприятием домашнего насилия на законодательном уровне есть, подтвердили в беседе с iReactor руководитель Центра по защите традиционных семейных ценностей «Иван Чай», правозащитник Элина Жгутова и адвокат, специалист по семейным вопросам Андрей Сарычев. 

Проблема общества

Источник фото: freepik.com - Designed by Freepik

В первую очередь важно понимать, что стереотипичная риторика судов и правоохранительных органов — не уникальна, и уж точно не является первопричиной проблемы. Она лишь наиболее ярко демонстрирует то, что охватывает все мировое общество. Проблему предвзятого и неверного восприятие жертв домашнего насилия. Ключевых причин у этой проблемы две. И первая заключается в легитимизации насилия над женщиной. 

Другими словами, в обществе все еще активно закреплено убеждение, что при определенных обстоятельствах насилие над женщиной — это нормально. Потому что так устроена социальная модель воспитания в некоторых консервативных странах. 

Вам мама не говорила, что, если не хочешь, чтоб муж гулял, с утра надо его отправлять с полным желудком и пустыми яичками? Умри, но дай, — говорила ведущая шоу «Давай поженимся», сваха Роза Сябитова в одном из эфиров передачи. 

Женщина — это слабое и покорное существо, и она должна вести себя соответственно. В противном случае, насилие в ее отношении оправдано. И подобная риторика активно продвигается не только в рамках развлекательных передач. Некоторые люди действительно уверены, что плохие вещи случаются только с плохими людьми. Если в отношении тебя применили насилие — значит что-то не так в твоем поведении. Ответственность за содеянное, буквально за совершение преступления, перекладывается на саму жертву. Якобы, она сама спровоцировала. Будь то откровенные фотографии или же просто «непослушное» поведение. 

Вторая причина искаженного восприятия жертв домашнего насилия: образ «идеальной» жертвы, который закрепился в обществе. Люди уверены, что «нормальная» жертва домашнего насилия не будет терпеть — она будет сопротивляться. Следовательно, если терпит — значит ее все устраивает. Значит, она должна быть тихой, скромной и не кричать о своих проблемах на каждом углу. В противном же случае, если жертва не вызывает жалости, она тут же теряет статус жертвы и превращается в манипулятора, обманщицу или просто глупую женщину. 

Особенно ярко это проявляется в случаях, когда имело место сексуальное насилие. Общество полагает, что жертвы сексуального насилия должны драться и царапаться, а после содеянного ходить с грустным лицом и постоянно плакать. Из-за этого, в том числе, суды будут рассматривать совершенное убийство не как самооборону, а как месть, если после насилия прошло какое-то время, отметила Дарья Грязнова в своем докладе. 

Сухие цифры

Источник фото: Федеральное агентство новостей

Один из наиболее показательных примеров, наглядно иллюстрирующий обе причины предвзятого отношения к жертвам насилия — случай 2016 года, произошедший с Дианой Шурыгиной. Девушку изнасиловали во время вечеринки, но общественность, в большинстве своем, встала на сторону насильника. Во-первых, потому что Шурыгина «сама виновата» — вела себя не так, как нужно, провоцировала, и вообще хотела, чтобы ее изнасиловал. Во-вторых, потому что она «неправильно» повела себя после случившегося, ведь «настоящие» жертвы насилия должны вести себя совсем иначе. 

Если тебя насилуют, ты будешь царапаться, вырывать глаза. Шурыгина не выглядит, как жертва насилия, — рассказывал блогер Илья Соболев в ходе эфира телепередачи «Пусть говорят». 

Да если бы тебя реально изнасиловали — ты бы не пошла светить своим лицом на программу. Кто вообще поверит, что девушка, которую изнасиловали, будет так себя вести?, — соглашался с ним другой блогер, Евгений Попадинец, более известный под псевдонимом Топа. 

Аналогичное мнение имеет и большинство простых россиян. Так, согласно результатам опросов, проведенных всероссийским Центром изучения общественного мнения, 44% россиян воспринимают жертву насилия, как провокатора и виновника произошедшего, и еще 13% затрудняются дать оценку. То есть, менее половины граждан страны в насилии над женщиной винят насильника, основываясь на стереотипах и риторике СМИ. 

Поэтому в каждой истории домашнего насилия, которая попадает в поле общественного зрения, огромное количество негатива исходит в адрес самих жертв. Екатерина из Мурманска. Елена из Санкт-Петербурга. Алена из Волгограда. Инна из Челябинска. Мария из Курса. Алеся из Краснодара. Надежна из Новосибирска. Виктория из Екатеринбурга. В Сети десятки и сотни тысяч откровений обычных женщин со всех уголков страны. И в каждой из них жертвы насилия сталкиваются с осуждением и обвинениями в свой адрес. 

Причем, важно понимать, что домашнее насилие, как проблема, — это истории не только об избиении жены мужем. Женщины тоже бьют мужчин, а матери и отцы — своих детей. Но вот ирония, в случае грабежа людям абсолютно не важно, как вела себя жертва, как одевалась и что говорила — вор остается вором. Но в случае насилия те же факторы удивительным образом делают преступника белым и пушистым, рождая целый ряд оправдательных тезисов в его адрес и дискуссий на эту тему. 

В то время как в действительности реакции жертв насилия могут быть очень различными. Человеческий мозг работает так, что ответная реакция может быть отложена во времени. В том числе, когда речь идет и о насилии. У нас нет абсолютно никаких доказательств, что жертвы домашнего насилия непременно должны закатываться слезами, рассказывая о произошедшем. А откровенные фото, любовь к сексу, степень алкогольного опьянения или просто «неправильное» поведение не дают человеку право на совершение насилия. 

Обострение проблемы в масштабах семьи

Источник фото: Федеральное агентство новостей

Особенно эффект усиливается, когда речь заходит о домашнем насилии. Люди куда охотнее легитимизируют насилие над женщиной, если оно исходит от ее родственников, близких или молодого человека. Как будто брак или романтические отношения дают уникальное право избивать свою жену. Казалось бы, звучит абсурдно, но Грязнова в своем исследовании сообщила, что даже сами суды в постановлениях о финальном вердикте могут указывать, что произвол внутри семьи — это нормальное состояние. 

Исходя из этого, как раз и делается заключение, что убийство якобы нельзя считать необходимой самообороной. В постановлениях, например, может быть заключено, что, если женщина оставалась в отношениях, то «сложившиеся отношения устраивали обе стороны», или что «действия лица, регулярно прибегающего к домашнему насилию, не выходили за рамки его привычного противоправного поведения по отношению к подсудимой». 

После этого уже не таким удивительным кажется тот факт, что, по оценкам разных исследовательских групп, от 60% до 85% жертв сексуального насилия были так или иначе знакомы с преступником, а более половины случаев сексуального насилия происходит не в темных переулках или грязных клубах, а дома. В то время как суды практически никак не могут помочь в решении проблемы, а участковые чуть ли не поголовно объясняют непринятие заявлений о домашнем насилии чуть ли не фразой «когда убьют, тогда и приходите». 

Правозащитница Жгутова подчеркнула, что ни в коем случае не оправдывает халатность сотрудников органов, но напомнила, что в большинстве случаев эти заявления в любом случае так и не доходят до судебных разбирательств. 

Конечно, сложно оправдать участковых за их «когда убьют, тогда и приходите», но 95% заявлений, поданных на собственных мужей, забирается следующим утром, когда люди мирятся. И что делать участковому? Понятно, что он не хочет делать лишнюю работу, — отметила правозащитница. 

Жгутова добавила, что принятие заявлений, возможно, и стоило бы регулировать строже, но лишь в том случае, если бы сотрудники органов были обязаны самостоятельно ходить по квартирам и подробно выяснять обстоятельства произошедшего. Причем сразу же, а не по прошествии нескольких недель.

Проблема законодательства

Источник фото: freepik.com - Designed by Freepik

Проблема общества является ключевой, но на сегодняшний день в России правоохранительные органы даже при всем желании не смогли бы в достаточной мере помочь жертвам домашнего насилия. Просто потому что у них отсутствуют нужные инструменты ввиду несовершенства российского законодательства. В частности, Грязнова в своем докладе указала на несовершенство судебно-психиатрических экспертиз. 

По словам юриста, перед медиками ставят всего три вопроса: была ли подсудимая в состоянии аффекта в момент совершения убийства при самообороне, страдает ли она психическими расстройствами, и нужно ли принимать в отношении нее принудительные меры. Никаких комплексных исследований с целью выявления влияния длительного насилия на физическое и психическое здоровье женщины не проводится. 

Кроме того, российские суды не имеют права выносить приговор о насилии лишь на основании слов заявителя, а закон о домашнем насилии отсутствует в принципе. То есть, любое насилие всякого характера, независимо от того, где и кем оно было совершено, попадает в одни и те же рамки закона, напомнил адвокат Сарычев. 

У нас закон не разделяет насилие по месту его совершения. То есть, грубо говоря, мужчина ударил женщину и сломал ей челюсть — сделал он это в отношении знакомой женщины или нет, дома или на улице, — за это, по закону, наступает одна и та же ответственность, — напомнил юрист. 

Нужны экспертизы, свидетели, улики, снятие побоев, некоторые из которых держатся буквально пару дней (а другие и вовсе не остаются на теле) — все, как в обычном уголовном деле. И естественно с участием обеих сторон, что усложняет задачу добиться справедливости. Ведь муж вину вряд ли признает, а соседи и знакомые — учитывая, что менее половины россиян винят в произошедшем насилии самого насильника, скорее всего, такие же «жертвы» стереотипов, описанных выше. 

К тому же, не говоря уже о том, что ответственность за насилие — исключительно административная. А потому, даже если жертве удастся доказать вину своего сожителя, максимум, что ждет виновника — общественные работы, арест до трех месяцев или, чаще всего, просто штраф (из общего семейного бюджета). 

Последствия проблемы

Источник фото: freepik.com - Designed by Freepik

Пока соседи, известные блогеры и телеведущие федеральных каналов в один голос твердят, что жертва насилия сама виновата в произошедшем, а суды на законодательном уровне наказывают тех из них, кто не соответствуют сформированным стереотипам, неудивительно, что большинство женщин предпочитают не рассказывать о своих проблемах полиции. 

На сегодняшний день в России, по данным центра «Насилию.нет», около 70% пострадавших от насилия не идут в полицию. Одновременно с этим, по данным центра «Анна», 96% женщин, все же обратившихся в правоохранительные органы, остались недовольны результатом работы. Не говоря уже о том, что оценки количества пострадавших, ежегодно проводимые МВД, разнятся с оценками общественных центров в среднем в 1,5-2 раза. Впрочем, в мире ситуация аналогичная. 

По оценкам различных правовых международных Центров против насилия в отношении женщин, в США за помощью в органы обращаются от 10% до 20%, пострадавших от насилия, а в Италии — менее 10%. Причины могут быть у каждой жертвы разные, но каждая из них имеет значение. Либо женщины боятся осуждения общественности, репутационного урона и мести со стороны насильника. Либо опасаются, что им не поверят. Либо испытывают чувство вины, поскольку сами подвержены стереотипам. Либо попросту испытывают шок, из-за которого, например, не запомнили детали произошедшего, или не хотят их вспоминать. 

Способы решения проблемы

Источник фото: freepik.com - Designed by Freepik

Очевидно, сама по себе проблема восприятия жертв домашнего насилия никуда не денется. Именно поэтому уже на протяжении нескольких лет активисты и общественные организации пытаются продвинуть в российское законодательство отдельный закон о домашнем насилии. В частности, главная цель инициаторов закона: ограничить доступ насильников к своим жертвам, и помочь пострадавшим самостоятельно адаптироваться к жизни (в тех случаях, когда жертва, например, зависит от квартиры или финансовых средств насильника).

Однако Сарычев уверен, что как таковой отдельный закон о домашнем насилии не нужен, поскольку полностью ограничить контакты насильника и жертвы физически невозможно, также как невозможно приставить к каждому человеку охрану, а различные меры исправления, скорее всего, все равно не помогут. 

Я категорически против домашнего насилия и считаю, что первый удар бывает последним в семье, только если он смертельный. Но по логике закона о домашнем насилии получается, что вот этот кухонный боксер должен походить к участковому на профилактические беседы, к психологу (опять же, непонятно, за чей счет), и потом что? Он приходит домой с цветами и говорит: «Прости, мне объяснили, что бить тебя нельзя, я просто не знал»? — поделился адвокат. 

Правозащитница Жгутова подтвердила, что законы о семье и другие административные или уголовные акты, касающиеся домашнего насилия, — не работают. В качестве доказательства отлично служат западные страны. Во многих штатах Америки и европейских государствах в той или иной формулировки существуют различные законы о домашнем насилии. Например, в некоторых Штатах жертву в течение определенного срока охраняют специальные люди. Но, как мы видим из статистики выше, число насильственных актов это не сокращает, а в полицию за помощью все еще обращается минимальное количество людей. 

На западе уже начинают отказываться от этого. В Германии, посмотрите, закон действует, а ничего лучше не стало — те же показатели по убийствам в семье. А как в Италии расправляются жены со своими мужьями? И этот список можно продолжать бесконечно, — напомнила правозащитница. 

Однако альтернативные способы борьбы с домашним насилием все же есть, добавила Жгутова. По ее словам, в первую очередь, необходимо заняться не добавлением новых законов, а просвещением граждан касательно семейных ценностей и установок, а также их прав и обязанностей в тех или иных ситуациях. 

Прежде, чем что-то добавлять в нашу жизнь, нужно что-то убрать. Совершенствование правоприменительной практики и повышение культуры семейных отношений — два серьезных аспекта, над которыми надо работать. Сейчас ничего из этого не делается, но если мы просто уберем секс, насилие и пропаганду всякой шняги хотя бы с наших экранов, отношения уже станут чище, — предложила Жгутова. 

Как распознать жертву домашнего насилия

Источник фото: freepik.com - Designed by Freepik

По тем же причинам, по которым жертвы домашнего насилия не обращаются в полицию, они могут не рассказывать о случившимся и своим друзьям, близким или родственникам. Но это не значит, что им не нужна помощь, а самостоятельно распознать жертв домашнего насилия бывает крайне тяжело. Тем не менее, это возможно даже без обнаружения синяков, переломов или других физических увечий, сообщил психолог Андрей Зберовский в разговоре с iReactor. 

По словам специалиста, для жертв домашнего насилия есть две характерные черты, которые проявляются практически всегда. Первая из них — пессимизм. Якобы, человек, подверженный домашнему насилию, всегда ждет только чего-то плохого, а также, как следствие, у него проблемы с собственной уверенностью и самооценкой. 

Человек считает, что он некрасивый и неинтересный, что один он не справится с проблемами в жизни — не заработает, не сделает карьеру, не купит квартиру. В таком случае он уже готов к роли жертвы, потому что считает: «как бы меня не били, главное, что меня кормят, у меня есть квартира, деньги, и это компенсирует мои страдания — пускай мне надают по морде, но зато у меня есть квартира», — поделился психолог. 

Вторая же характеристика касается, по большей части, следствия, вытекающего из первой. Зберовский подчеркнул, что жертвы домашнего насилия, как правило, действительно не успешны и в целом плохо социализированы.

Если человек имеет карьеру, образование, профессию, опыт работы, то он понимает, что, даже если он расстанется с абьюзером, он сам заработает себе на квартиру, сам построит свою жизнь и не будет ни от кого зависеть. А тунеядцы и лентяи — это большая группа риска для того, чтобы быть жертвой домашнего насилия, — отметил эксперт. 

Так, в первую очередь необходимо обращать внимание на общий настрой и социальное благополучие человека. Если у человека низкая самооценка, и при этом он ничего не добился в жизни — это естественно не означает, что он жертва домашнего насилия, но внимание обратить определенно стоит. И здесь важно напомнить, что жертвами домашнего насилия могут быть не только жены своих мужей, но и мужчины, и дети, и пожилые люди. А само по себе насилие может быть как физическим (разной степени тяжести), так и психологическим.

Как помочь жертве домашнего насилия

Источник фото: freepik.com - Designed by Freepik

И хотя в большинстве случаев, согласно статистике, работа полиции не удовлетворяет жертв домашнего насилия, которые к ним обратились, мы уже выяснили, что винить в этом исключительно правоохранительные органы нельзя — важную роль играет и законодательство, и даже психология самой жертвы, добавил Зберовский. 

Готовой жертве насилия никакая полиция не поможет. Потому что полиция пришла, бить человека перестали, но он дальше все равно никуда не уйдет. Потому что такая форма жизни часто становится созависимостью. И выход только один в данном случае: поднять человеку самооценку, заставив его работать. Убеждение человека в том, что он может получить образование и сменить организацию, в которой он работает, является практически лучшим способом психологической защиты от домашнего насилия, — сообщил специалист. 

Также не стоит забывать о многочисленных общественных организациях, которые готовы помогать жертвам домашнего насилия. Карту с адресами кризисных центров можно найти на сайте «Насилию.нет». Если в вашем городе такого центра нет, то круглосуточно (в том числе в режиме онлайн) работают несколько всероссийских сервисов: например, «Анна», Кризисный центр для женщин ИНГО и «Сестры».

В таких центрах можно получить социальную, юридическую и материальную помощь, в том числе временное жилье, деньги и адвоката, который поможет добиться наказания для насильника в суде. Главное, ни в коем случае не закрывать глаза на происходящее и не терпеть, потому что жертвой домашнего насилия может стать кто угодно — любой человек. Возможно, вы даже не представляете, что ваш знакомый, сосед, друг или другой близкий человек страдает от домашнего насилия.

И хотя в законодательстве не всегда хватает инструментов, для защиты жертв домашнего насилия, винить в этом стоит не столько суды и правоохранительные органы, сколько устройство всего мирового общества, страдающего от этой проблемы из-за консервативных стереотипов и неправильных трактовок поведения людей. 

Тем не менее, у каждого из нас есть возможность бороться с этой проблемой — от просвещения до более внимательного и бережного отношения к жертвам домашнего насилия. Не только среди родных и близких, но и в целом во всем мире. Потому что в любом случае ничто не дает человеку право применять физическое или психологическое насилие в отношении другого человека, и от этого необходимо как можно скорее избавляться.