До свиданья, Наталья Владимировна. И прощайте
Журналист Андрей Бабицкий — о том, почему героиня "крымской весны" превратилась в фигуру комическую.
Наталья Поклонская — фигура скорее комическая и страдательная. Едва ли её экзальтация — нелепая, смешная, местами тошнотворная — реально угрожает перессорить всех и подорвать основы национального согласия. За бесславным крушением её политической карьеры наблюдают главным образом представители так называемого образованного класса, подавляющее же большинство населения России о борьбе экс-прокурора Крыма с фильмом режиссёра Учителя не знает и не желает знать.
Конечно, очень жаль, что женщина, мужеством и непреклонностью которой мы все были заворожены, медленно и непоколебимо сходит с ума, однако в этом есть некоторая печальная закономерность. В своё время, будучи выдернутыми ходом событий из неприбранных кухонь на политические подмостки, либералы всех родов и мастей вдруг показались русскому человеку, затосковавшему по 300 сортам колбасу, повелителями времени. Они должны были повести народ в сверкающий западный рай с его изобилием и сытостью. Прошло время и выяснилось, что господа либералы ни черта не смыслили в навигации и лишь прикрывали трескучим бредом о невидимой руке рынка и цветах демократии отсутствие квалификации. Чары развеялись, но перед этим, доверив им свою судьбу, мы чуть было не потеряли страну. Известно, что исторические потрясения всегда формируют социальные лифты, которые доставляют на поверхность людей пустых и ничтожных: в спокойные времена их удел — размеренное существование на низовых ступенях социальной лестницы.
Крымская весна разворошила общественный быт полуострова так же, как в своё время перестройка и развал СССР обрушили привычный порядок жизни огромной страны. Социальный трамплин доставил в высокие начальственные кресла посредственных, узколобых чиновников низшего звена, которые при иных обстоятельствах даже не смели бы мечтать о подобной карьере. Единицы, перемахнув единым прыжком гигантское расстояние, выдержали это испытание. Большинство же, наломав дров, расписавшись в собственной беспомощности, вынуждены были отойти от дел, теша себя мыслью о том, что потомственные карьеристы при помощи административного ресурса вновь подмяли под себя всё и растоптали дерзкие и молодые побеги народного протеста.
Думаю, останься Наталья Владимировна генпрокурором Крыма, её, чтобы не позориться, рано или поздно бы тихо "ушли" на почётную и непыльную должность. Но кому-то пришло в голову спровадить её в Государственную думу, поскольку, с одной стороны, это вроде повышение статуса, с другой, депутат — ныне существо коллективное, поглощаемое без остатка гомогенной, унылой политической средой законодательного органа власти. Но Поклонская — это ведь не только идея самородка, это ещё и сам самородок собственной персоной. Он не может не выделяться на общем, пусть даже на таком фоне, который способен и должен "размагничивать" самых упоротых и самонаведённых.
Госпожа народный избранник оседлала конька, кривой облик которого указывает на примитивность замысла и мотивов, грубые руки простолюдина, кое-как сколотившего колченогую зверюгу для выезда Поклонской к публике, отсутствие необходимых знаний, позволяющих произвольно толковать православный канон, а самое главное — тоталитарную, всепоглощающую уверенность в своей правоте, полную неготовность к компромиссам. Нет никаких сомнений в том, что обладай бы Наталья Владимировна необходимым репрессивным ресурсом, все ненавидимые ею "кощунники", начиная с режиссёра Учителя, уже болтались бы на виселицах.
В Крыму часто приходится слышать сетования на то, что все тёплые чиновничьи места расхватали бывшие члены Партии регионов Януковича. Ну, а как мы хотели? Чиновниками не рождаются, чиновник — это сумма специфических знаний, опыта управления, способности учитывать разнообразные, подчас взаимоисключающие интересы, умения договариваться, отступать, если нужно. Всех этими качествами Поклонской обзавестись не хватило времени, а природными деликатностью, мудростью и умом её судьба обделила.
Самое любопытное во всей этой истории то, как наша героиня день за днём превращается в городскую сумасшедшую — причём так её воспринимают окружающие, но и внешний облик Поклонской всё в большей степени начинает соответствовать этому прискорбному статусу: спутанная речь, какая-то сиротская неприбранность, рваная, болезненная жестикуляция, пляшущий в глазах огонёк разрастающегося безумия.
Из этого легко извлечь урок: после 90-х прошлого века "пророки в отчестве" перевелись, никто уже не горит желанием доверить свою судьбу и судьбу страны очередному ясновидцу, прозревающему будущее и прошлое, навязывающему свои святыни обществу, которое овладело искусством крайне аккуратно расставлять минусы и плюсы в собственной истории. Оно знает по опыту, что ни величание новообъявленной непогрешимости, ни развенчание скороспелого злодейства не принесли ему ни счастья, ни процветания. А спокойное балансирование и желание объединить и примирить то, что казалось несводимым в единое целое, стали основой нового общественного стиля, получившего название путинской стабильности.
via
Крымская весна разворошила общественный быт полуострова так же, как в своё время перестройка и развал СССР обрушили привычный порядок жизни огромной страны. Социальный трамплин доставил в высокие начальственные кресла посредственных, узколобых чиновников низшего звена, которые при иных обстоятельствах даже не смели бы мечтать о подобной карьере. Единицы, перемахнув единым прыжком гигантское расстояние, выдержали это испытание. Большинство же, наломав дров, расписавшись в собственной беспомощности, вынуждены были отойти от дел, теша себя мыслью о том, что потомственные карьеристы при помощи административного ресурса вновь подмяли под себя всё и растоптали дерзкие и молодые побеги народного протеста.
Думаю, останься Наталья Владимировна генпрокурором Крыма, её, чтобы не позориться, рано или поздно бы тихо "ушли" на почётную и непыльную должность. Но кому-то пришло в голову спровадить её в Государственную думу, поскольку, с одной стороны, это вроде повышение статуса, с другой, депутат — ныне существо коллективное, поглощаемое без остатка гомогенной, унылой политической средой законодательного органа власти. Но Поклонская — это ведь не только идея самородка, это ещё и сам самородок собственной персоной. Он не может не выделяться на общем, пусть даже на таком фоне, который способен и должен "размагничивать" самых упоротых и самонаведённых.
Госпожа народный избранник оседлала конька, кривой облик которого указывает на примитивность замысла и мотивов, грубые руки простолюдина, кое-как сколотившего колченогую зверюгу для выезда Поклонской к публике, отсутствие необходимых знаний, позволяющих произвольно толковать православный канон, а самое главное — тоталитарную, всепоглощающую уверенность в своей правоте, полную неготовность к компромиссам. Нет никаких сомнений в том, что обладай бы Наталья Владимировна необходимым репрессивным ресурсом, все ненавидимые ею "кощунники", начиная с режиссёра Учителя, уже болтались бы на виселицах.
В Крыму часто приходится слышать сетования на то, что все тёплые чиновничьи места расхватали бывшие члены Партии регионов Януковича. Ну, а как мы хотели? Чиновниками не рождаются, чиновник — это сумма специфических знаний, опыта управления, способности учитывать разнообразные, подчас взаимоисключающие интересы, умения договариваться, отступать, если нужно. Всех этими качествами Поклонской обзавестись не хватило времени, а природными деликатностью, мудростью и умом её судьба обделила.
Самое любопытное во всей этой истории то, как наша героиня день за днём превращается в городскую сумасшедшую — причём так её воспринимают окружающие, но и внешний облик Поклонской всё в большей степени начинает соответствовать этому прискорбному статусу: спутанная речь, какая-то сиротская неприбранность, рваная, болезненная жестикуляция, пляшущий в глазах огонёк разрастающегося безумия.
Из этого легко извлечь урок: после 90-х прошлого века "пророки в отчестве" перевелись, никто уже не горит желанием доверить свою судьбу и судьбу страны очередному ясновидцу, прозревающему будущее и прошлое, навязывающему свои святыни обществу, которое овладело искусством крайне аккуратно расставлять минусы и плюсы в собственной истории. Оно знает по опыту, что ни величание новообъявленной непогрешимости, ни развенчание скороспелого злодейства не принесли ему ни счастья, ни процветания. А спокойное балансирование и желание объединить и примирить то, что казалось несводимым в единое целое, стали основой нового общественного стиля, получившего название путинской стабильности.
via