Шмелев И.С.
В августе 1895 года на борту парохода "Петр I", вместе с паломниками, монахами на берег Валаама сошли молодой человек с юной женой. Это был студент юридического факультета Московского университета Иван Сергеевич Шмелев (1873-1950), который стал впоследствии известным русским писателем. Шмелев был потрясен суровой красотой скалистых берегов Валаама. Он проводит в монастыре несколько недель, и, вернувшись в Москву, написал книгу"На скалах Валаама. За гранью мира". Эта книга вышла в свет в 1897 году. Потом, спустя40 лет, находясь в эмиграции, Шмелев, тоскуя о Родине, вспоминая свою молодость, обратился к Валааму как символу России и написал вторую книгу о Валааме, по существу переработав первую свою книгу, под названием "Старый Валаам". Вот что он пишет во введении книги:
"…Сорок лет тому назад, я, юный, двадцатилетний студент, "шатнувшийся от церкви", избрал для свадебной поездки - случайно или неслучайно - древнюю обитель, Валаамский монастырь. Эта поездка не прошла бесследно: я вынес много впечатлений, ощущений - и вышла книжка. Перед войной мне предлагали переиздать ее, - я отказался: слишком она юна, легка. Ныне я не писал бы так: но суть осталась и доныне: светлый Валаам. За это время многое переменилось: и во мне, и - вне. Россия, православная Россия - где? какая?… Валаам остался, уцелел. Все тот же? Говорят, все тот же. Слава Богу… Раньше - жил Россией и душой народной. Ныне - Россия не слышна, Россия не приходит, не приносит своих молитв, труда, копеек, умения. Но он стоит и поныне. Светлый. Его не разрушают, не оскверняют, не взрывают. Как и св. Афон, Валаам поныне светит. Афон - на юге, Валаам - на Севере. В сумеречное наше время, в надвинувшуюся "ночь мира", нужны маяки… Я вспомнил, светлую страницу - в прошлом… И вот, живые нити протянулись от "ныне" - к прошлому. И это прошлое мне светит. И я подумал, что полезно будет вспомнить и рассказать о нем: он все такой же, светлый". На Валааме с молодым тогда писателем произошло, казалось бы, ничего не значащее в его жизни событие. Около уединенной часовни он со странником слушает журавлиный крик. Но, "эта встреча у Валаамской часовни, в лесной глуши, не прошла для меня бесследно. Теперь я знаю это. Отозвалась через много лет, отозвалась неожиданно, в унылые дни жизни, когда искал себя, - и не находил, -когда я служил во Владимирской губернии, и служба мне становилась в тягость. Сколько раз спрашивал я себя, какую же мне избрать дорогу, чего же ищет моя душа. (…) Иногда намечался просвет какой-то, вспоминалось, что когда-то писал, печатался, начал сразу с почтенного, толстого журнала, студентом, на первом курсе… написал книжку даже, - правда, незрелую и дерзкую "На скалах Валаама", задержала ее цензура, вырвали тридцать шесть страниц из нее, и пришлось переделать и вклеивать… хвалили меня за эту книжку и бранили… - и после того замолк. Десять лет не писал, ни строчки. Не смел. Писатель - это учитель жизни. А я? Я же так мало знаю. И я забыл о писательстве. И вот, пришло. Помню, в конце августа, в тяжкие дни сомнений и блужданий, чуть не отчаяния, пошел я за реку Клязьму, - уйти от себя, забыться. Я зашел в глушь, в чапыжник, - ушел из мира. Вспомнился Валаам, святая его пустыня. Такие же ели мшистые, такая же тишина глухая. С той поры десять лет откатилось, был я тогда студентом, - как же это давно было! (…) Помню, лежал на пригорке, думал в тоске давящей, искал"пути". И вдруг, как в лесах на Валааме… далекий - далекий звон, особенный звон, с подтреском, будто на деревянных струнках перебирает кто-то… ближе, громчей, слушней. Вспомнилось - журавли?! С той, Валаамской "встречи", - как раз десять лет минуло! Тот же косяк, углом, с неровными краями, тот же... как там, на Валааме… Я все, позабыв, мысленно уносился с ними в голубизну. Эти две "встречи" слились в одно. С того и началось писательство".
Валаамский монастырь 2001 г.